И. Резько - Загадочные явления

Не менее замечателен другой факт. Однажды ночью во время зимы один лунатик вообразил, будто прогуливается по берегу реки и видит, что в нее падает и начинает тонуть ребенок. Несмотря на страшный холод, он, не медля ни минуты, бросается к нему на помощь и ложится на кровать в позе плавающего человека, воспроизводя все движения пловца. Спустя несколько минут, утомленный долгим плаванием, он заметил в углу кровати одеяло, сбившееся в комок, принял его за ребенка, схватил его одной рукой и, действуя другой, стал плыть к берегу воображаемой реки. Благополучно достигнув его, он кладет на берег свою ношу и выходит из воды, весь дрожа и стуча зубами, как человек, действительно вышедший из полузамерзшей реки. Он говорит присутствующим, что страшно озяб, что он умрет от холода, что вся кровь в нем застыла; чтобы согреться, он приказывает подать водки. Водки не было, и ему подали воды; он поднес ее к губам, но тотчас же заметил обман и еще настойчивее потребовал водки, указывая на угрожающую ему опасность.

Ему принесли стакан ликера; он выпил его с наслаждением и сказал, что чувствует себя значительно лучше, но не просыпается, ложится и продолжает спать самым обычным образом.

А вот еще один интересный случай.

У одного высокопоставленного лица спросили совета относительно очень важного и трудного дела, и он тщательно принялся за изучение этого дела. После того как несколько дней он был занят таким образом, жена его раз ночью заметила, что он встал с постели, подошел к письменному столу, стоявшему в спальне, уселся за стол и долго писал; затем заботливо спрятал в стол исписанную им бумагу и вернулся в постель. На следующее утро он сказал жене, что видел необыкновенно интересный сон: ему снилось, что он подал ясное, блестящее мнение о затрудняющем его деле, и он дорого дал бы, чтобы восстановить цепь мышления, проходившую в его уме во время этого сна. Тогда жена направила его к столу, где он нашел свое полно и ясно изложенное мнение, оказавшееся впоследствии абсолютно правильным.

(Родник. 1991, № 10)

Сомнамбулизм ясновидящей Самье в своем развитии проходил через две фазы.

В первой из них она определяла болезни присутствующих, приведенных в магнетическую связь с ней, причем диагнозы поражали всех своей точностью.

Во второй фазе явление ясновидения или двойного зрения было не менее поразительно. Так, например, один из присутствовавших на сеансе просил г-жу Самье перенестись мысленно в свой дом, находящийся в Пюто. По прошествии некоторого времени г-жа Самье сказала: "В этом доме находится какое-то фабричное заведение; я вижу какие-то вращающиеся машины, между которыми некоторые снабжены какимито большими зубцами; это, вероятно, суконная фабрика". Затем г-жа Самье дала подробное описание положения здания и расположения его комнат, причем спрашивающее лицо признало полную точность данного описания.

На другом сеансе редактор одного журнала просил г-жу Самье описать его собственный дом в Лилле. Ясновидение и на этот раз не изменило ей. "Ваш дом прекрасен и величествен, сказала она. – Это деревенский дом, построенный совершенно не так, как другие: архитектура его очень древнего стиля. Большая лестница разделяется на две ветви, ведущие одна направо, другая налево".

Г-жа Самье описала затем все комнаты и всех в них живущих, дав такое точное описание их наружности, что все они тотчас были узнаны. При этом интересно то обстоятельство, что, когда спрашивающий сосредоточил свои мысли и волю на архитектуре лестницы, дабы побудить сомнамбулу дать ее описание, та, вопреки его желаниям, стала говорить о растениях и цветах, которые она видела на этой лестнице, так как растения и цветы она очень любила. Спрашивающий с удивлением заявил, что он ни о растениях, ни о цветах вовсе и не думал. Это является доказательством того, что сознание сомнамбулы, перенесясь в этот дом, сохранило свою независимость, несмотря на волю экспериментирующего лица.

Профессор философии университета в Павии описывает следующий случай сомнамбулизма.

Один фармацевт этого города, ученый-химик, каждую ночь вставал во сне, отправлялся в лабораторию и доделывал неоконченные работы. Он зажигал спиртовки, брал различные инструменты, реторты, трубки и продолжал свои опыты с такой точностью и аккуратностью, какой вряд ли мог достичь даже в нормальном состоянии. Хотя этот человек постоянно имел дело с самыми опасными веществами, с самыми сильными ядами, во сне с ним никогда ничего плохого не происходило. Когда у него не хватало времени приготовить днем лекарства по рецептам докторов, он их вынимал из ящика, клал на стол и ночью, во сне, совершал свою работу с такой точностью и аккуратностью, каких только возможно желать. Замечательно то, с какой точностью он взвешивал милиграммы и вообще самые минимальные дозы, какие употребляются в аптеках, затем смешивал их, пробовал, наливал в склянки или запечатывал в пакеты, приклеивал этикетки и раскладывал в требуемом порядке.

Закончив работу, он приводил все в порядок, ставил все на место и отправлялся в свою постель, где спал спокойно до утра.

Проф. Зоав добавляет, что у этого лунатика во время его ночных похождений глаза были постоянно закрыты, и полагает, что только памятью относительно расположения различных предметов и идеей о необходимости докончить задуманную раньше работу можно объяснить такого рода явление, но чтение рецептов, содержание которых ему не было известно, остается необъясненным.

Известен случай еще с одним фармацевтом, который, как и в вышеупомянутом случае, вставал во сне и приготовлял по рецептам различные лекарства. Желая испытать, действуют ли при этом функции сознания или же все действия лунатика совершаются чисто автоматически, один из докторов положил на конторку следующий рецепт: Едкой сулемы… 2 драхмы (около 3,5 грамма). Дистил. воды… 4 унции (около 60 мл). Принять в один прием.

Фармацевт, как обычно, встал в сомнамбулическом сне, спустился в свою лабораторию, взял рецепт, прочел его несколько раз, выражая удивление, и произнес следующие слова, которые спрятавшийся в лаборатории доктор, проделывавший этот эксперимент, записал слово в слово: "Невозможно предположить, чтобы со стороны доктора, написавшего рецепт, тут не было ошибки: двух гранов было бы совершенно достаточно, даже много, а между тем здесь весьма четко стоит 2 драхмы – что составит больше 150 гранов… этого более чем достаточно, чтобы отравить двадцать человек… очевидно доктор ошибся… я отказываюсь приготовить этот рецепт…"

Затем лунатик перешел к другим рецептам, лежавшим на конторке, приготовил по ним лекарства, запечатал и расставил в порядке для выдачи на следующий день.