Пинхас Талмуд - Брахот

Упоминают Исход из Египта по ночам.То есть читают главу о цицит и в вечернем чтении "Шма", ибо упоминается в ней Исход из Египта, который предписано упоминать и ночью также. Сказал раби Эльазар бен Азария: вот я уже как семидесятилетний. Вгемаре рассказывается, что рабан Гамлиэль, будучи главой сангедрина , постоянно огорчал раби Иегошуа бен Хананию (они были оппонентами во многих спорах, и рабан Гамлиэль, пользуясь должностью и авторитетом, заставлял раби Иегошуа исполнять свои решения). Это дошло до того, что ученики решили сместить рабана Гамлиэля с поста и назначить вместо него раби Эльазара бен Азарию. Именно в тот день — по рассказу Талмуда — исполнилось ему восемнадцать лет. Слишком большим был контраст между его молодостью и великим званием — главы сангедрина , и в ту же ночь чудесным образом поседели восемнадцать прядей в его бороде и придали ему подобающий вид умудренного годами старца, соответствующий такой должности и ответственности. Поэтому сказал раби Эльазар: "ВОТ Я УЖЕ КАК СЕМИДЕСЯТИЛЕТНИЙ", а не семидесятилетний в действительности. Рамбам объясняет в своем комментарии к мишне, что действительно раби Эльазар был еще молод, но из-за изнурительного изучения Торы днем и ночью ослабел, поседел и выглядел постаревшим как семидесятилетний — это и есть истинный смысл его слов ВОТ Я УЖЕ КАК СЕМИДЕСЯТИЛЕТНИЙ. И не сподобился установить чтение Исхода из Египта по ночам.Несмотря на мои старания и дружбу с мудрецами, я не сподобился узнать, где же указано в Писании даже намеком, что следует читать главу о цицит в вечернем чтении "Шма", дабы исполнить предписанное упоминание Исхода из Египта по ночам. Раби Овадия Бартанура объясняет эти слова несколько иначе: "НЕ СПОДОБИЛСЯ" — не сумел победить в споре с остальными мудрецами из-за недостаточно убедительных доводов и доказательств, и поэтому не привел всех к ЧТЕНИЮ ИСХОДА ИЗ ЕГИПТА ПО НОЧАМ, пока не вывел этого Бен-Зома— пока не услышал выводов Бен-Зомы из сказанного (Дварим 16, 3): "Дабы помнил ты день твоего исхода из страны Египетской все дни своей жизни"— толкуя это так: "дни своей жизни" — дни, "все дни своей жизни" — это ночи.Виленский гаон объясняет, что Бен-Зома не исходит из возможности лишнего слова, а просто понимает сказанное так: если бы было написано только "дни" — тогда мы должны были бы сузить значение понятия "день" только как дневного времени, но так как написано "все дни" — то имеется в виду обычное понятие, то есть СУТКИ — включающие в себя и дневное и ночное время (Шнот Элиягу).

А мудрецы говорит: "дни своей жизни" — мир сей, "все дни своей жизни" — в грядущие дни Машиаха.Мудрецы толкуют слово "все" как включающее в себя дни Машиаха, когда также будут помнить об Исходе из Египта. В гемаре приводится барайта: "Сказал им (мудрецам) Бен-Зома: разве упоминают Исход из Египта в дни Машиаха? Ведь уже сказано (Ирмеягу 23, 7-8): "Вот грядут дни, речет Г-сподь, и не скажут больше — жив Г-сподь, выведший сынов Израилевых из страны Египетской; а — жив Г-сподь, который велел и который привел семя дома Израилева из страны Севера и из всех стран, в которые Я их низверг". Ответили ему: не то, чтобы Исход из Египта будет полностью искоренен из памяти (то есть смысл сказанного пророчества не в том, что совершенно не будут помнить и упоминать Исход из Египта), а только иго последнего изгнания будет главным (то есть наиважнейшим событием в дни Машиаха будет избавление от ига порабощения другими царствами), а Исход из Египта — второстепенным. Ведь подобное ты учишь из сказанного: "Не назовется более твое имя Яаков, а Израиль будет именем твоим" (Берешит 35, 10) — не то, чтобы искоренилось имя Яаков, а просто Израиль — главное, а Яаков — второстепенное". Из всего сказанного выше мы находим, что основное разногласие между Бен-Зомой и мудрецами состоит в том, будет ли упоминаться Исход из Египта в дни Машиаха, и так как по мнению Бен-Зомы не будут больше упоминать Исход из Египта в дни Машиаха — как и понимается из сказанного в пророчестве, то по его толкованию "все дни жизни" включают иночи. Мнение Бен-Зомы приняло силу закона и стало правилом поведения по отношению к заповеди об упоминании Исхода из Египта и по ночам, поэтому читают главу о цицит в вечернем чтении "Шма" полностью. Раби Йом-тов Липман в своем комментарии к Мишне "Тосфот Йом-тов" пишет: "Так как глава цицит известна всем и у всех на устах вследствие чтения ее днем — в предписанное время исполнения ее, — установили читать ее и ночью (в чтении "Шма"), исполняя этим заповедь упоминания Исхода из Египта и по ночам".

ЗАНИМАЮЩЕГОСЯ ЧТЕНИЕМ ТОРЫ ЗАСТАЛО ВРЕМЯ ЧТЕНИЯ "ШМА": ЕСЛИ ИМЕЛ В ВИДУ ВЫПОЛНИЛ, ЕСЛИ ЖЕ НЕТ ТО НЕТ. В ПРОМЕЖУТКАХ ПРИВЕТСТВУЕТ ИЗ УВАЖЕНИЯ И ОТВЕЧАЕТ, ПОСРЕДИНЕ ЖЕ ПРИВЕТСТВУЕТ ИЗ СТРАХА И ОТВЕЧАЕТ [это] СЛОВА РАБИ МЕИРА. РАБИ ЙЕГУДА ГОВОРИТ: ПОСРЕДИНЕ ПРИВЕТСТВУЕТ ИЗ СТРАХА И ОТВЕЧАЕТ ИЗ УВАЖЕНИЯ, В ПРОМЕЖУТКАХ ЖЕ ПРИВЕТСТВУЕТ ИЗ УВАЖЕНИЯ И ОТВЕЧАЕТ ВСЯКОМУ ЧЕЛОВЕКУ.

В этой мишне идет речь о степени осознанности и намерения в исполнении заповеди чтения "Шма", а также о том, разрешено ли — и если да, то в каких случаях — прервать чтение "Шма". Прежде всего следует заметить, что существуют разногласия между мудрецами — зависит ли исполнение заповедей от осознанности исполняющего их — то есть выполняет ли человек свой долг в исполнении заповеди только осознавая, что он исполняет заповедь Всевышнего, или даже исполняя заповедь без этого намерения, но по привычке. Но даже те, кто считает, что исполнение не обусловлено намерением, соглашаются, что все это верно только по отношению к заповедям, главной частью которых является какое-либо практическое действие, ибо само действие указывает на намерение; те же заповеди, в которых главным являются мысли определенного рода или речь, предписанная к произнесению (как чтение "Шма", например, или молитва), конечно же обязаны сопровождаться сосредоточенностью намерения и умысла. Поэтому заповедь чтения "Шма" обусловлена правильным прочтением текста (т.е. именно по внутреннему распорядку глав и т.п.) и пониманием смысла слов. Но несколько иначе мы учим в ге-маре: "Читающий "Шма" обязан настроиться сердцем (осознавая и понимая свое действие как исполнение заповеди Всевышнего); раби Аха от имени раби Йегуды говорит: так как он настроился сердцем и сосредоточился на исполнении заповеди в первом отрывке (из трех составляющих "Шма"), то более от него не требуется (то есть если остальные два отрывка он произнес машинально, то он не должен возвращаться и вновь читать, ибо он уже выполнил свой долг)". И еще приведено там: "Слушай, Израиль, Г-сподь Б-г наш, Г-сподь един ("Шма, Исраэль...") — этот стих требует настроя сердца, но не все остальное — [это] мнение раби Меира". Исходя из этого и установляет Рамбам: "Читающий "Шма" и не сосредоточившийся сердцем на первом стихе "Шма Исраэль" — не выполнил заповеди" (Законы о чтении "Шма" 2, 1). Написанное Рамбамом некоторые поясняют так: несмотря на то, что исполнение заповеди не обусловлено намерением, тем не менее именно в первом стихе чтения "Шма" оно должно быть, так как при произнесении его человек обязывается принять на себя власть Царства небесного (понимая же это, он и осознает исполнение заповеди чтения "Шма" вообще) ("Тосфот аншей шем", Рашба).