Джинни Рид - Язык Таро [Проверенная система чтения карт] [litres]

О нет. До меня доходит. Этот молодой человек пришел сюда за магией – не такой, как у волшебников: речь о магическом мышлении, как его называют психологи. Джо нужно верить, что ответы, которые он ищет, можно найти извне, что он сам не отвечает за свои решения, и что я сегодня должна решать за него.

Мы оба оказались в опасном положении. Этика не позволит мне рассказывать ему сказки, а он не должен даже просить об этом. Такая просьба поставит его на темный, саморазрушительный путь.

Так что мне приходится добавить к перевернутому Императору еще одну карту. Магическое мышление не берется из ниоткуда, это я знаю. Это одна из сторон зависимости. Выпадает Дьявол.

– Джо, ваш отец – алкоголик? – и это не пустая догадка. Я по опыту знаю, что депрессия и проблемы со сладким или алкоголем не так уж далеки друг от друга.

– Да, – отвечает он. А так как я помню и о том, что зависимость генетически обусловлена и предрасположенность к ней передается по наследству, то могу предположить, что на Джо физически и химически влияет собственное тело: возможно, что-нибудь связанное с глюкозой.

Все хуже: я добавляю карту к Императору и Дьяволу и вижу перевернутого Рыцаря Мечей(разрушительность). Чтобы прояснить это, кладу еще карту и получаю Пятерку Мечей(гнев). Гнев и разрушительность поверх карты, которая сама по себе говорит об авторитарной и жестокой личности? Значит, передо мной замученный ребенок родом из среды, где гнев был законом, а внезапные вспышки – чем-то вполне обыденным. (Некоторые врачи сравнивают такое детство с тем, что переживают солдаты на поле боя. Те солдаты, которые приносят с войны ПТСР.)

– Ваш отец пил и жестоко обращался с вами?

– Со мной и с моим братом. Постоянно, – он говорит об этом слишком уж обыденно. Почему он не разозлится?

И теперь я думаю: неудивительно, что бедняга ни о чем не мечтает, даже не пытается. Джо эмоционально разбит, и в очень серьезном смысле слова. И к тому же депрессия. Это просто ужасно. Ему нужна профессиональная помощь – то есть не моя.

– Джо, я знаю, чего вы ждали от этой встречи, но это гораздо, гораздо важнее. Возможно, у вас не только депрессия, но и посттравматическое стрессовое расстройство. Как минимум вы пережили насилие в детстве.

Джо кивает. Впервые с тех пор, как он пришел полчаса назад, в нем заметна какая-то физическая и эмоциональная энергия.

– Погодите. Вы хотите сказать, что у того, что со мной происходит, есть название? ПТСР?

– И депрессия.

– То есть с этим можно справиться?

– Как правило, можно.

Джо выпрямляется в кресле.

– Отец всегда говорил, что я глупый и никчемный и что мои мечты все равно никогда не сбудутся. Поэтому в итоге я решил, что нет смысла пытаться, – он замолкает. – Вы думаете, я могу чего-то добиться в жизни?

Я вытягиваю еще две карты. Короля Пентаклей(состоятельный деловой человек, надежность) и Десятку Кубков(счастливый брак).

– Не просто чего-то. Если вы захотите, Джо, у вас будет великолепная жизнь. Видите, что говорят карты? – будь карты плохими, я не сказала бы ничего. Люди, нуждающиеся в исцелении, должны поверить, что исцеление возможно.

К тому же я не хотела портить момент озарения для Джо, спрашивая о его матери, которая наверняка не пыталась спасти детей от отца и поэтому была даже большей проблемой. Дети ищут защиты у матери, и если мать их не защищает, то их самооценка может всерьез пострадать.

Джо задумывается. Но, похоже, к нему возвращается немного энергии, силы, немного души в эти последние пару минут. И из любопытства, и чтобы сменить тему и снизить напряжение, я спрашиваю:

– Кто отправил вас ко мне?

– Моя подруга, – отвечает Джо. – Она сказала, что вы можете мне помочь.

Я смеюсь – мне вдруг кажется, что мы заговорщики.

– Значит, вы и правда пришли за помощью.

– Да, похоже на то, – он тоже смеется, но неловко.

– Что ж, – говорю я ему, – это чуть ли не лучшее для вас осознание. Если человек не хочет помощи, то ему никогда не станет лучше. Главное – захотеть, тогда дело в шляпе; по крайней мере, я так думаю.

И Джо улыбается мне, наверное, в первый раз за долгое время. В первый раз в жизни? Ведь неожиданно кто-то дал имя его проблеме, объяснил, что с ней можно справиться. И поэтому впервые в осознанной жизни у него есть надежда? Так вот, даже если я ничем больше не смогу помочь Джо, для меня много значит уже то, что я сумела подарить ему надежду.

Я предупреждаю его, что зависимость можно унаследовать, так что ему нужно быть очень осторожным с алкоголем, наркотиками и вредной пищей. Я замечаю, что ему будет слишком легко скатиться в ту же бездну, в которой живет его отец. Джо кивает:

– Я об этом немного читал. – Выходит, он знал…

– Обещаете, что будете беречь себя? Всю жизнь?

Джо обещает.

– И обещайте, что на этой неделе запишетесь к психотерапевту, не откладывайте! Вам пора начать путь к своим мечтам, планам и к счастью.

Джо обещает и это.

– Знаете кого-нибудь, к кому можно обратиться?

Джо пожимает плечами: нет, он не знает. Я даю ему имя и телефон терапевта, которого очень уважаю и которому доверяю. Он складывает листок в несколько раз и бережно прячет в карман. Уже это говорит о том, что он хотя бы попытается сделать то, что может.

– Попробуйте еще раздобыть книги и диски Джона Брэдшоу. Он много работает с людьми, выросшими среди зависимости и домашнего насилия. Думаю, он и вам может оказаться полезным. Поищите в библиотеке.

Джо оживает.

С тех пор я никогда его не видела. Но через пару лет та самая подруга, которая отправила его ко мне, пришла и сообщила: Джо всегда говорит, что обязан мне жизнью. И я говорю:

– Это не так. Он сам все сделал. Все, чего он добился, – только его заслуга.

– Он пошел к терапевту, которого вы рекомендовали, – рассказывает подруга, – и начал искать работу. И у него получилось. Поначалу работа была не из лучших, но денег хватало на жизнь, и он смог гордиться собой. Наконец-то, – она замолкает. – Он просил передать вам свою благодарность.

Вот от таких историй мне всегда хочется плакать.

Любовь – вещь сложная. Иногда мы так отчаянно хотим любви, что путаем ее с необходимостью. Или зависимостью. Я семь лет была замужем за мужчиной, который не умел любить, зато мастерски рассуждал о любви. В итоге, когда мы расходились, я спросила его об этом – и по его ответу поняла, что мы, говоря это важное слово «любовь», все это время имели в виду совершенно разные вещи.

Любовь совершенно вскружила Элли голову. Она приходит в мой кабинет, падает в кресло напротив. Новая клиентка. Очаровательная, с сияющими карими глазами, блестящими рыжеватыми волосами и внушительным бриллиантом на безымянном пальце левой руки. (Обычно я стараюсь не замечать таких вещей, но иногда очень сложно игнорировать очевидное.)