cвятой праведный Иоанн Кронштадтский - Солнце Правды. Святой праведный отец Иоанн, Кронштадтский чудотворец. Жизнеописание, Чудотворения, Акафист

«В другой раз, – пишет отец Иоанн, – в понедельник 3 февраля 1902 года перед пробуждением, в 6 часов утра, я видел святой сон – живого Младенца Иисуса, взиравшего на меня святейшими, благостнейшими, ласкающими очами Своими, и Саму Пречистую, взирающую на меня весьма благостно… Благодарю Господа за сладкое благодатное видение».

«Третий раз, – продолжает отец Иоанн, – в ночь на 27 мая 1905 года я видел во сне Предвечного Младенца Господа Иисуса Христа на руках Пречистой Девы Марии, в простом виде, ласково ко мне обращавшего руки и взор Свой; сердце мое порывалось к Нему умилением и любовью, и я прикоснулся губами к ногам Его, и Владычица милостиво обращала Свой взор ко мне, соизволяя на целование ног Пречистого Младенца. Сердце мое горело радостью. Что за видение? Какое его значение? Благодарю Господа за новое и славное сновидение, в котором явился мне спустившийся с высоты светоносный лик Богомладенца Иисуса и Пречистой, обоженной Его Матери с милостивым, радостным выражением лиц».

Осенью 1907 года отец Иоанн был назначен присутствующим в Святейшем Синоде, но из-за тяжелой болезни он ни разу не посетил заседания Святейшего Синода.

Всегда бодрый и неутомимый, отец Иоанн в последние три года своей многотрудной жизни часто болел. «Моя физическая сила истощилась, – писал он в своем дневнике, – но дух мой бодр и горит любовью к моему возлюбленному Жениху – Господу Иисусу Христу… Хочу я видеть безначальную Благость, Светлость, Красоту, бесконечную Премудрость и Силу, создавшую все, все держащую и всем управляющую, но я не готов, не чист сердцем».

9 декабря 1908 года отец Иоанн отслужил последнюю литургию в Андреевском соборе. С этого дня он совсем ослабел, перестал выходить из дома. Ежедневно приходил священник и причащал его, отец Иоанн находил великое утешение в соединении с Господом. Он уже перестал принимать пищу, только пил понемногу святую воду, привезенную из целебного источника преподобного Серафима Саровского.

За 13 или 15 лет, при закладе нового собора в Кронштадте, отец Иоанн как бы предсказывал свою кончину, сказав: «Когда стены нового храма подведут под кровлю, то меня уже не станет». Так оно и случилось.

17 декабря во время прогулки отец Иоанн простудился, и болезнь его осложнилась. Когда вечером в этот день приехала монахиня Ангелина, игуменья Иоанновского монастыря в Петербурге, он спросил: «Какое число сегодня?» «Семнадцатое», – ответила она. «Значит, еще три дня», – сказал отец Иоанн как будто про себя. Через два дня, по просьбе престарелой и больной Елизаветы Константиновны, в их квартире остались на ночь родственники: священник Иоанн Орнатский и Р.Г. Шемякина.

Среди ночи отец Иоанн дрожащей рукой сделал знак, что хочет встать. Его подняли, однако ноги отказали. Его опять положили в постель. Распорядились служить святую литургию раньше обычного – она началась около трех часов утра, и к четырем часам отец Иоанн Аржановский, заменивший больного духовника отца Иоанна, и кафедральный священник отец Иоанн Петровский пришли со Святыми Дарами. Отец Иоанн последний раз причастился, после этого сам вытер уста и некоторое время оставался совершенно спокойным, а потом произнес свои последние слова: «Душно мне, душно», – и знаками пожелал освободиться от излишней одежды, так как был в теплом подряснике. Его просьба была исполнена. Скоро отец Иоанн впал в забытье. Его дыхание было спокойным, но становилось все тише и тише. Отец Иоанн Орнатский начал читать канон на исход души, затем отходную. Когда он окончил чтение, отец Иоанн лежал неподвижно, руки были сложены на груди. Великий пастырь совершенно спокойно предал свой дух Богу. Его глаза, до сих пор закрытые, открылись на миг, и вытекли две слезы. Это были последние слезы великого молитвенника. Его праведная душа завершила путь земного странствования, вынесла тяжелый спасительный крест, вытерпела подвиг, одержала победу и перешла в другой мир, где нет ни болезни, ни печали, ни воздыхания, но жизнь бесконечная. Невольно слезы с рыданием вырвались у очевидцев этого события. Было 7 часов 40 минут утра 20 декабря 1908 года.

Священники из кафедрального собора, вместе с Орнатским и Аржановским совершавшие предписанное Церковным Уставом помазание почившего елеем, удивились его крайнему истощению: от тела остались только одни кости. Помазав его, священники облачили тело в белые священнические одежды, на голову возложили митру. Большой колокол Андреевского собора торжественно-печально зазвонил, оповещая кронштадтских жителей о великой утрате.

На другой день, 21 декабря в 9 часов утра, в квартире покойного, четыре архиерея и множество священников совершили панихиду, после чего тело отца Иоанна под печальный звон колоколов всех городских церквей перенесли в кафедральный собор, к тому времени уже переполненный, как и все окрестные улицы и площади. Несметные толпы народа со всей России, особенно из Петербурга и Москвы, стекались в Кронштадт. В течение целого дня и ночи народ непрерывно шел, чтобы зажечь свечу и поцеловать святую руку почившему. Многие плакали: «Зашло наше солнышко. На кого ты нас покидаешь, родной батюшка? Кто поможет теперь сиротам?»

В тот же день была отслужена панихида и по матери отца Ионна – старице Феодоре в усыпальнице ее, на Троицком кладбище Кронштадта.

Предстоял долгий путь перенесения тела отца Иоанна в Иоанновский женский монастырь в Петербурге: сначала из Кронштадта, прямо по льду Финского залива, до станции Ораниенбаум, а там по железной дороге до Балтийского вокзала. В Петербурге погребальный путь пролегал по Вознесенскому проспекту, мимо Исаакиевского собора, Синода и Сената, императорского Зимнего дворца, по набережной реки Невы, по Троицкому мосту и Каменноостровскому проспекту.

Духовенство с иконами, крестами, церковными хоругвями, военные со знаменами, многотысячный народ сопровождали колесницу с гробом почившего пастыря.

Даже лютеранская церковь на берегу моря почтила память дорогого покойника продолжительным погребальным звоном.

Сестры Иоанновского монастыря со слезами встретили гроб с телом усопшего. Духовный сын отца Иоанна, епископ Архангельский Михей, с сорока священниками и диаконами служили парастас, который продолжался до 12 часов ночи, а затем петербургские жители были допущены к прощанию с отцом Иоанном. Всю ночь шел народ, чтобы поцеловать руку почившего пастыря. Утром митрополит Петербургский Антоний отслужил литургию, в конце которой известный проповедник протоиерей Философ Орнатский произнес слово, несколько раз прерываемое рыданиями, и сам он плакал.

В отпевании приняли участие около 60 священников и 20 диаконов, еще столько же священнослужителей присутствовали как простые богомольцы: они не могли служить, так как не хватало облачений.