Будда Шакьямуни - Дигха Никая

Когда так было сказано, господин, Пурана Кассапа так сказал мне: «Великий царь, когда человек действует или побуждает действовать, калечит или побуждает калечить, мучает или побуждает мучить, несет горе или побуждает нести горе, изнуряет или побуждает изнурять, приводит в трепет или побуждает приводить в трепет, уничтожает живое или берет то, что не дано ему, врывается в дом, уносит награбленное, совершает воровство, стоит в засаде у дороги, идет к чужой жене, говорит ложь – делая так, он не делает греха! И пусть диском с краями острыми, как бритва, он сделает живых существ на этой земле одним месивом из мяса, одной грудой мяса – нет от этого греха, нет причастности к греху. И пусть он пойдет по южному берегу Ганга, убивая или побуждая убивать, калеча или побуждая калечить, мучая или побуждая мучить, – нет от этого греха, нет причастности к греху. И пусть он пойдет по северному берегу Ганга, подавая или побуждая подавать, совершая жертвоприношения, – нет от этого заслуги, нет причастности к заслуге. От подаяния, самообуздания, воздержанности, правдивости нет заслуги, нет причастности к заслуге».

Так, господин, Пурана Кассапа, будучи спрошенным о зримом плоде отшельничества ответил мне, что действие незначимо. Подобно тому, господин, как спрошенный о манго, стал бы отвечать о хлебном дереве, или спрошенный о хлебном дереве, стал бы отвечать о манго, так же точно, господин, и Пурана Кассапа, будучи спрошен о зримом плоде отшельничества, ответил, что действие незначимо. Тогда, господин, я сказал себе так: « Как может подобный мне даже подумать о том, чтобы осудить отшельника или брахмана, живущего в царстве?» И вот, господин, я не высказал Пуране Кассапе ни одобрения, ни порицания; ни одобряя, ни порицая, я, будучи недовольным, не произнес недовольных слов и пожалел об этой речи, не возмущаясь, поднялся с сиденья и удалился.

Воззрения Маккхали Госалы

«Однажды, господин, я приблизился к Маккхали Госале. Приблизившись, я обменялся с Маккхали Госалой дружескими дружелюбными словами и почтительным приветствием и сел в стороне. И сев в стороне, я, господин, так сказал Маккхали Госале: «Существуют ведь, досточтимый Госале в различных отраслях ремесел, а именно: сведущие в уходе за слонами, сведущие в коневодстве, колесничие, лучники, знаменосцы, распорядители в войске, распределяющие провиант, благородные воины, искушенные в набегах, не уступающие большому слону, герои, воители в кожаном панцире, дети рабов, повара, брадобреи, банщики, изготовители сладостей, плетельщики венков, красильщики, ткачи, плетельщики корзин, гончары, вычисляющие, считающие по пальцам, а также и занятые в других различных отраслях ремесел подобного рода – и они живут в этом зримом мире зримым плодом (своего) ремесла, им они радуют и удовлетворяют самих себя, радуют и удовлетворяют мать и отца, радуют и удовлетворяют ребенка и жену, радуют и удовлетворяют друга и товарища, доставляют отшельникам и брахманам благодатные подношения, связанные с небом, несущие счастье, ведущие на небеса. Можно ли, досточтимый Госала, указать таким же образом зримый плод отшельничества в этом зримом мире?»

Когда так было сказано, господин, Маккхали Госала так сказал мне: «Великий царь, нет причин, нет основания для осквернения существ – без причин, без основания оскверняются существа. Нет причин, нет основания для очищения существа без причины, без основания очищаются существа. Нет своего действия, нет человеческого действия, нет силы, нет усердия, нет человеческой мощи, нет человеческого стремления. Все существа, все живое, все рожденное, все творения лишены власти, лишены силы, лишены усердия, претерпевают изменения под воздействием судьбы, общения, собственной природы и испытывают счастье или несчастье, будучи разделены на шесть разновидностей. Существует четырнадцать сотен тысяч главных видов рождения и шестнадцать сотен других, и еще шестьсот других; пятьсот видов действий, и еще пять действий: и три действия, и одно действие и половина действия; шестьдесят два пути, шестьдесят два внутренних периода, шесть разновидностей существ, восемь стадий человеческой жизни, сорок девять сотен видов поддержания жизни, сорока девять сотен видов, странствующих аскетов, сорок девять сотен областей, населенных нагами, двадцать сотен жизненных способностей, тридцать сотен преисподней, тридцать шесть элементов страсти, семь пород, наделенных сознанием, семь пород, лишенных сознания, семь пород растущих от узлов стебля, семь видов богов, семь видов людей, семь видов демонов, семь озер, семь патува, семьсот патува, семь великих обрывов, семьсот малых обрывов, семь видов великих слов, семьсот видов малых слов, восемьдесят четыре сотни тысяч великих периодов, в течение которых и глупцы, и мудрые, странствуя, переходя, из одного существования в другое, положат конец страдания. И здесь не следует полагать: «Благодаря этому нравственному поведению, или обрядам, или подвижничеству, или целомудрию я или дам созреть не созревшим плодам своих действий, или, постепенно обретая созревшие плоды действий, освобожусь от них», ибо это не так – счастье и несчастье словно отмеряны меркой, и переходу из одного существования в другое положен предел; нет ему сокращения или расширения, нет увеличения или уменьшения. И подобно тому, как брошенный клубок нити разматывается, насколько способен разматываться, также точно и глупцы и мудрые, странствуя и переходя из одного существования в другое, положат конец страданию».

Так, господин, Маккхали Госала, будучи спрошенным о зримом плоде отшельничества ответил мне об очищении благодаря переходу из одного состояния в другое. Подобно тому, господин, как спрошенный о манго, стал бы отвечать о хлебном дереве, или спрошенный о хлебном дереве, стал бы отвечать о манго, так же точно, господин, и Маккхали Госала, будучи спрошен о зримом плоде отшельничества, ответил бы об очищении благодаря переходу из одного состояния в другое.

Тогда, господин, я сказал себе так: « Как может подобный мне даже подумать о том, чтобы осудить отшельника или брахмана, живущего в царстве?»

И вот, господин, я не высказал Маккхали Госале ни одобрения, ни порицания; ни одобряя, ни порицая, я, будучи недовольным, не произнес недовольных слов и пожалел об этой речи, не возмущаясь, поднялся с сиденья и удалился.

Воззрения Аджиты Кесакамбали

«Однажды, господин, я приблизился к Аджите Кесакамбали. Приблизившись, я обменялся с Аджитой Кесакамбали дружескими, дружелюбными словами и почтительным приветствием и сел в стороне. И сев в стороне, я, господин, так сказал Аджите Кесакамбали: «Существуют ведь, досточтимый Аджита, занятые в различных отраслях ремесел, а именно: сведущие в уходе за слонами, сведущие в коневодстве, колесничие, лучники, знаменосцы, распорядители в войске, распределяющие провиант, благородные воины, искушенные в набегах, не уступающие большому слону, герои, воители в кожаном панцире, дети рабов, повара, брадобреи, банщики, изготовители сладостей, плетельщики венков, красильщики, ткачи, плетельщики корзин, гончары, вычисляющие, считающие по пальцам, а также и занятые в других различных отраслях ремесел подобного рода – и они живут в этом зримом мире зримым плодом (своего) ремесла, им они радуют и удовлетворяют самих себя, радуют и удовлетворяют мать и отца, радуют и удовлетворяют ребенка и жену, радуют и удовлетворяют друга и товарища, доставляют отшельникам и брахманам благодатные подношения, связанные с небом, несущие счастье, ведущие на небеса. Можно ли, досточтимый Аджита, указать таким же образом зримый плод отшельничества в этом зримом мире?»