Ричард Хейз - Этика Нового Завета

К сожалению, и тщательная экзегеза не решит всех проблем. Да, она раскроет перед нами кроющееся в Писании идеологическое многообразие, историческую дистанцию между нами и первоначальными общинами (в древнем Израиле и ранних церквах), которым были адресованы эти тексты. Однако это скорее увеличит трудности. Вот почему студенты семинарий подчас уходят с занятий по библеистике смущенными, с потревоженным миром в душе. Оливер О'Донован как-то заметил: толкователи, мнящие себя способными определить применение Библии в этике только с помощью продуманной экзегезы, похожи на людей, уверенных в своей способности полететь, хорошо помахав руками [7] [7] Я слышал, как Оливер О'Донован прибегнул к этому сравнению в своей лекции на богословском факультете Йельского университета осенью 1987 года. .

Нам нужно выработать систему, метод: как мы идем от текста к этическим суждениям. Иначе наши апелляции к авторитету Писания будут несерьезными и неубедительными. Поэтому в своей книге я ставлю цель как можно четче сформулировать позиции, позволяющие заниматься новозаветной этикой [8] [8] Уэйн Микс возражал против термина «новозаветная этика» на том основании, что он смешивает исторические и нормативные категории (Meeks 1986с). Впоследствии он скорректировал свою позицию: христиане, желающие строить свои этические стандарты на основе Нового Завета, могут говорить о «новозаветной этике», но это будет нормативная категория, а не историческая или описательная. И даже здесь он предпочитает говорить о «библейской этике», акцентируя принадлежность Нового Завета к более обширному канону (1993, 3-4). Возникающим в этой связи методологическим вопросам посвящены несколько крупных исследований: помимо Swartley 1983, см. также Schnackenburg 1965; Childs 1970; Gustafson 1970; Hauerwas 1981, 53-71; Ogletree 1983; Wall 1983; Verhey 1984;Longenecker 1984; Schulz 1987; Countryman 1988; Goldsmith 1988; Birch and Rasmussen 1989; Lohse 1991; Fowl and Jones 1991; Sleeper 1992; Scroggs 1993; Marxen 1993; McDonald 1993; Spohn 1995. как нормативной богословской дисциплиной. Я постараюсь прояснить, какой строгий и добросовестный способ прочтения Писания может помочь Церкви руководствоваться им в своей жизни.

Проект изучения новозаветной этики многогранен. Наша задача распадается на четыре критические операции: дескриптивную, синтетическую, герменевтическую и прагматическую. Эти операции отчасти пересекаются, но в эвристических целях целесо­образно их разграничить, ибо их смешение часто приводит к путанице [9] [9] Подробное рассмотрение одного из таких случаев путаницы см. в Hays 1986. .

(А) Дескриптивная задача: внимательно прочитать текст

Дескриптивная задача носит глубоко экзегетический характер. Чтобы понять новозаветную этику, требуется сначала подробноописать учение каждой из индивидуальных книг канона [10] [10] Как делает, например, Schrage 1988. , не пытаясь пока их гармонизировать между собой. Идя этим путем, мы замечаем характерные для каждой книги темы и особенности: скажем, Лука особенно заботится о бедняках, а Пасторские послания подчеркивают необходимость в общине порядка и стабильности. Аналогично, на дескриптивном уровне мы работаем и, задавая какой-то специфический вопрос, например, «что означает слово porneia в оговорке, которую добавляет Матфей к Иисусову запрету на развод?» [11] [11] Мф 5:32; 19:9; ср. Мк 10:11-12.

На этом последнем примере хорошо видно, насколько сложно исследовать новозаветную этику даже на дескриптивном уровне: моя формулировка предполагает, что упомянутая оговорка принадлежит не историческому Иисусу, а Матфею или преданиям его общины. Стало быть, дескриптивная задача требует внимания к истории развития нравственного учения в каноне [12] [12] Относительно анализа новозаветной этики, учитывающего данные анализа традиций, см. Schulz 1987. .

Однако здесь мы не вправе ограничиваться эксплицитным нравственным учением новозаветных текстов. Нравственный мир Церкви проявляется не только в «дидахе», но и в рассказах, символах, социальных структурах и обычаях, формирующих этос общины. Возьмем, например, Евангелие от Иоанна. Этических наставлений как таковых там практически нет. Однако его рассказ о «человеке с неба», который приходит, чтобы открыть неверующему миру волю Божью, имеет и этический смысл [13] [13] Meeks 1972 . Таким образом, работа исторического критика предполагает проведение «густой дескрипции» символического мира общин, которые создавали и получали новозаветные тексты [14] [14] См., например, Meeks 1986b; N. Petersen 1985. Термин «густая дескрипция» был заимствован Миксом у антрополога Клиффорда Гирца (Geertz 1973). Чем гуще дескрипция, тем сложнее последующая, синтетическая, фаза проекта. .

Часть I данной книги посвящена именно дескриптивному обзору основных новозаветных книг: как каждая из них изображает этическую позицию и ответственность общины веры? В наши цели не входит исчерпывающее описание этического содержания Нового Завета. Задача скорее состоит в том, чтобы сделать набросок особенностей нравственного подхода в каждом из этих текстов.

(Б) Синтетическая задача: поместить текст в канонический контекст

Если в наших занятиях новозаветной этикой нас волнует богословская проблематика, необходимо далее спросить о степени когерентности между различными свидетельствами. Таким образом мы переходим от дескриптивной задачи к синтетической. Существует ли в многообразии канона единая этическая позиция [15] [15] Проблема единства и многообразия давно является одной из центральных в новозаветном богословии. См. важные работы Dunn 1977; Boers 1979; Raisanen 1990. ?

Уэйн Микс считает эту задачу нерешаемой. По его мнению, идеологическое многообразие канона не редуцируемо [16] [16] Meeks 1986c. . Если так, то действительно пора кончать разговоры о «новозаветной этике», а вместо них заняться этосом и обычаями индивидуальных общин, представленных новозаветными документами. Однако я считаю выявление когерентности в каноне делом и возможным, и необходимым. Трудность же здесь - методологического плана: какой метод позволит выявить когерентность?

Иногда к делу подходят через попытку примирить противоречия. Противоречит ли требование Матфея более высокой праведности (Мф 5:27) Павлову благовестию об оправдании нечестивцев (Рим 4:5)? Придает ли забота Луки о последующем существовании Церкви в истории радикальную эсхатологическую этику ранней Церкви? Как соотносится заповедь «выйдите из среды их и отделитесь» (2 Кор 6:14-7:1) со знаменитыми трапезами Иисуса с грешниками и сборщиками податей? Как сочетается принцип, что во Христе «нет ни мужского пола, ни женского» (Гал 3:28) с конкретным пасторским наказом, повелевающим женщинам в церквах молчать (1 Кор 14:34-35) и подчиняться мужьям (Еф 5:22-24)? Что есть государство: служитель Бога ко благу (Рим 13:1-7) или зверь из бездны, идущий войной на святых (Откр 13)?