Андрей Ткачев - В присутствии Бога. Беседы о Ветхом Завете

А ещё важно — можно предложить всякому влюблённому человеку проверить свои чувства на предмет — сможешь ли ты повторить любимой слова, которые прочитаешь? Пусть не все, пусть некоторые. Вот, например: «Ты прекрасна, возлюбленная моя; ты прекрасна, и глаза твои голубиные под кудрями твоими». Если сможет человек произнести эти слова своей любимой, то можно дальше отношения развивать. Или чудесные слова девушки, по-свящённые любимому: «Возлюбленный мой принадлежит мне, а я ему; он пасёт между лилиями. Доколе день дышит прохладою, и увядают тени, возвратись, будь подобен серне или молодому оленю на расселинах гор». Непонятно, о чём говорится, но музыка текста приковывает к этому внимание и заставляет почувствовать, что есть другой мир. Я хотел бы предложить всем влюблённым (или влюблявшимся когда-то) прочесть эту Песню хотя бы раз в жизни и проверить свои сердечные чувства (или память о прошлых чувствах) на предмет соответствия — настолько ли вы были просты, наивны и таинственны в дни своей любви, как вы находите это здесь. Не забывайте, впрочем, о самом главном — о том, что книга эта не об отношениях между мужем и женой, или девушкой и юношей. Эта книга в основном об отношениях Бога и человека. Древние учителя сказали так: «Кто применяет эту Песню к повседневным событиям, тот наследия в жизни будущего века иметь не будет». Поэтому мы, конечно, сдержим себя страхом от бытовых применений, но, без сомнения, наши личные семейные отношения — это некое подобие отношений Христа и Его Церкви.

Как вы заметили, люди востока — это люди запаха и вкуса. Когда европейцы искали морские пути в Индию, что вызвало массу географических открытий, они искали страны, где было дешёвое золото и много специй. Они привезли в Европу специи, и это было не менее драгоценно, нежели всё остальное. Все эти сандалы, корицы, мирты, все эти бесчисленные пахнущие вещи, которые добавляются в пищу, которыми можно натираться, намазываться, делать растворы — это всё мир востока, он очень пахуч. В книге Песнь песней, о которой мы с вами говорим, много запахов — отсылок к запахам. Сейчас мы поговорим немного о том, что пахнет и что вкусно. Во второй главе влюблённые хвалят друг друга, и возлюбленный говорит так: «Что лилия между тёрнами, то возлюбленная моя между девицами». Лилия — это символ чистоты. В западной традиции (да и у нас тоже иногда) с лилией изображают девственников. Она чиста. Лилия меж терновников — это, видимо, чистота её между развратными.

Она же называет его яблоней. Яблоко — это то, что пахнет и хрустит, приятно и на вкус, и на слух. Тут уже некий переход от запахов: до сих пор был только мирровый пучок у грудей возлюбленной, кисть кипера, а теперь уже запах и вкус: «Что яблоня между лесными деревьями, то возлюбленный мой между юношами. В тени её люблю я сидеть, и плоды её сладки для гортани моей». Сразу скажу вам: нельзя ассоциировать яблоко с плодом грехопадения, с тем плодом, вкусив который, люди познали грех, нарушили заповедь Божию и были изгнаны из рая. Нельзя, потому что книга Бытия не указывает нам на то, какой был плод, что это было — финик, гранат, груша, яблоко — нет названия. Яблоком стали считать плод познания добра и зла в Западной Церкви из-за того, что одно и то же слово — malum — означало и яблоко, и зло, это омонимы. Как мы называем косой и инструмент для скашивания травы, и сплетённые женские волосы, и то и другое — коса; так в латинском языке слово malum, «зло», омонимично, одинаково звучит, со словом «яблоко». Поэтому иконописцы, портретисты, художники древности стали изображать яблоко в качестве этого плода — и змея с яблоком во рту, и везде, и всюду. Потом это перекочевало в другие сюжеты. Допустим, если постренессансная живопись изображает супружескую пару, то там всегда полно символов. Например, у Ван Эйка есть известная картина «Супруги Ар-нольфини» — стоят дяденька, тётенька, собачка рядом с ними сидит... Собачка — это там не зря, собачка — это символ верности. А на подоконнике яблоко надрезанное — это не зря, это символ попробованного греха. И ещё куча предметов, и каждый из них что-то означает. Итак, это многозначительный символ, который кочует через культуры, через философии, через живопись, но он к Библии не имеет прямого отношения, поэтому смело можно называть возлюбленного яблоней между деревьями лесными.

«В тени её люблю я сидеть, и плоды её сладки для гортани моей». Во-первых, отметим здесь то, что девушка, любящая своего жениха, любит сидеть в тени этой яблони. «Сидеть в тени» — просто! На самом деле — не очень просто, потому что на Востоке тень — редкость, и сидеть в тени означает очень много. Давайте вспомним с вами Евангелие. Христос приходил в дома, где Его любили, и однажды мы видим Его на страницах Евангелия в доме Марфы и Марии. Старшая сестра, Марфа, суетится и хлопочет по дому о большом угощении, а Мария, младшая сестра, сидит у ног Иисусовых и слушает Его, и сладко ей (см. Л к. 10,38-42). И не лентяйка она, и рада бы встать и пойти что-то делать вместе со старшей сестрой (та потом даже разгневалась сказав: «Господи, разве Тебе нет дела, что сестра моя оставила меня одну служить, скажи ей, пусть мне поможет»). Этот хорошо известный нам евангельский отрывок я цитирую потому, что мы читаем его каждый раз, когда служим службу в честь Божией Матери. Так вот, там мы видим человека, сидящего у ног Иисусовых, не ленивого человека, человека, смотрящего снизу вверх на Иисуса Христа и слушающего Его. Поверьте мне, исходя из сказанного Господом исследуйте Писания, ибо вы думаете чрез них иметь жизнь вечную; а они свидетельствуют о Мне (Ин. 5,39), я вижу для себя эту любящую душу возле любимого Бога, которая в тени Его сидит и слушает Его слова, и слова эти сладки для гортани её. Сесть у ног и всё забыть...

Откуда вообще у людей возникало забвение о телесных нуждах? Господь проповедовал в пустынях прииорданских, в окрестностях озера Галилейского, так что к Нему собирались толпы народа, и они забывали о пище и питье. Только потом Христос говорил: Отпустить же их неевшими не хочу, чтобы не ослабели в дороге (Мф. 15, 32). Возвращаясь домой, они, сутками сидевшие у Его ног, обрели бы себя истощёнными, голодными, уставшими, не спавшими, и тогда бы они поняли свою телесную скудость и было бы им плохо. А пока они были возле Него — не было этого всего. Поэтому нужно было их накормить. Накормить чудесным образом — разделить хлебы — малую часть хлеба большому числу людей, через руки апостольские. Видите, покуда они у ног Его — не чувствуют они голода. Пока Пётр идёт к Христу по водам и на Христа смотрит — он по водам идёт. Как только он начинает отвлекаться, смотрит, что там вода, ветер, волны, его внимание теряется, переключается на тысячи разных предметов, он смущается и начинает тонуть (см. Мф. 14, 29, 30). Итак, братья и сестры, есть нам образ сидения в тени яблони, плоды которой «сладки для гортани» — то есть сидеть у ног Иисусовых, слушать слово Его.