Наталья Черных - Океан веры. Рассказы о жизни с Богом

Овчина тем временем каелкой помахивал, камни вырубая из горы, гранит. У него способность была счастливая — он этот гранит будто под почвой видел. Люди, с кем он в бараке сидел, разговорчивые. От горя склонность к беседам развивается, а еще если вина выпить — всю ночь говорить можно. А Овчина на слова товарищей улыбается и почти всегда молчит. За то и прозвали — Овчина. Будто что он своей тихой улыбкой невесть что прикрывает. Каторжники Овчину уважали. Он все умел: готовить вкусно, чинить одежду, спички достать, боль заговорить. Все умел. И никогда никому ни в чем не отказывал. О прошлом своем злодейском помалкивал, но видно было по глазам — не тронь, убить может. Овчина и сам своих рук боялся: они как против воли его сами ходили. Хлоп — и нет замка. Бац — и пес в предсмертном визге зашелся. Но Овчина зверье любил и старался всякого бесхозного обогреть и накормить. То у него снегирь живет, а однажды зимой и вовсе волчицу притащил. Сдохла серая, ранена была, но Овчина над нею бился как над дочкой, лечил и кормил. Когда умерла, закопал за дровяным складом и даже плакал.

Я хочу его в Свой Рай взять, в который Разбойник со Мною Крестной Мукой вошел

Долго ли коротко, пришли Кривда, Печаль и Боль к острогу, в котором Овчина время свое коротал.

— Ну, — Кривда говорит, — сейчас вина возьму побольше, да и с его товарищами поговорю. Все расскажу, про его лицемерие и тайные замыслы. Все поведаю, что он о них думает и говорит начальникам.

— А я, — сказал Печаль, по голове его за добрые дела поглажу. Грустно ему станет, ох, грустно. Затоскует навек.

— А я, — сказал Боль, — тело его жгучей проволокой обовью, когда уснет. Ни рукой, ни ногой пошевелить не сможет.

Что решили, то и сотворили. Лежит Овчина на подстилке, тело у него все ноет, и слушает, как товарищи его, кому много добра сделал, совещаются его убить за доносы на них начальству. И тоска у него в груди такая, что вот-вот дыхание прекратится. Тогда Кривда, Печаль и Боль пришли к нему, сели рядом.

— Ты, Овчина, — говорит Кривда, — можешь стать свободным. Вот сейчас мы уйдем, а ты встань и посмотри за печкой. Там прут железный, крепкий лежит. Ты его возьми и иди к восточной стене острога. Она невысокая. Возле нее теперь один только часовой стоит. Ты его разом уберешь. А товарищи твои, как сбежишь, о тебе забудут. Мы обещаем.

Однажды зимой и вовсе волчицу притащил. Сдохла серая, ранена была, но Овчина над нею бился как над дочкой, лечил и кормил

— Эх ты, Кривда, — отвечает Овчина, — не знаешь ты человека. Если они меня, который их кормил-поил и лечил, убить хотят, ужели то забудут, что я бежал, а они — в остроге. Всяко найдут способ меня убить. Не они, так друзья их на воле убьют. Мне живым отсюда не выйти, это мне такой дворец покаянный выстроен.

— Не хочешь идти, — заговорил Печаль, так я Страх вызову. И научу товарищей твоих тебя этим самым прутом и убить.

— Такое мое дело, значит, умереть от человеческой руки, того достоин, — вздохнул Овчина.

— Ах ты, ведь старик совсем, — взъярился Боль. Овчина только глаза прикрыл, а из них — едкие слезы пошли.

— Давай-давай, братушка. Все равно мне из этого чертога дороги нет. Только к Богу и дорога.

Долго так беседовали Кривда, Печаль и Боль с Овчиной, но ничего не добились. А тем временем товарищи Овчины очнулись — истек ведь срок Кривды-то. Очнулись, подбежали — а Овчина уж последний вздох испустил, остывает тело его. Встрепенулись товарищи: да что ж мы, да как же так. Омыли, отпели, похоронили Овчину, крест на могиле поставили. А как ночь пришла, вошел к ним Овчина, в новой одежде, светлый, умытый и радостный.

— Друзья вы мои, братья. Что бы я без вас делал, не знаю. Совсем Господь меня простил, оставил мне мои грехи. Благодарю, что меня отпели и омыли. Скажу Господу, чтобы это вам всем вспомнилось.

И дал Овчина каждому своему товарищу зеленый лист с райского дерева, к веселью духовному и крепости телесной. А кто сказку слушал — тот молодец. На чем — и сказке конец.

— Вот как Овчина своих товарищей спас! — воскликнул Ванечка, засыпая.

А мама колыбельную поет: за широкими морями, за высокими холмами.

Арутюнов С. А., Жуковская Н. Л. Туринская плащаница: отпечаток тела или творение художника? // Наука и жизнь. 1984. № 12. С. 102–111.

Бахтин как мыслитель. М., Наука. 1992. С. 7–9.

Бутаков Н. А. Святая Плащаница Христова. Джордан— виль, 1968.

Верховский Л. Иисус пережил Голгофу // Наука и религия. 1989. № 6.

Гаврилов М. Н. Туринская плащаница: Описание и научное объяснение // Жизнь с Богом. 1992.

Дворкин А. Миссионер // Альфа и Омега. 1995. № 5. С. 139–156.

Душечкина Е. В. Рождественская елка // Русская елка. История, мифология, литература. Спб, Норинт, 2002.

Житие священномученика Василия Московского. М., Издательство Православного Свято-Тихоновского Богословского Института, 2001.

Кононов Ю. Снова о Туринской плащанице и не только о ней // Наука и религия. 1989. № 11.

Лебедев А. П. Братья Господни. Исследования по истории древней церкви. СПб., Издательство Олега Абышко, 2004. С. 9–100.

Лебедев А. П. Церковно-исторические повествования. СПб., Издательство Олега Абышко, 2010.

Лесков Л. Туринская плащаница — самая загадочная реликвия христианского мира. // «Известия» от 18.01.93.

Протоиерей Глеб Каледа. Святая Плащаница и ее значение для христианского сознания и духовной жизни // Московский церковный вестник. 1991. № 2.

Протоиерей Глеб Каледа. Туринская Плащаница — предмет пререканий // Альфа и Омега. 1994. № 2.

Протоиерей Глеб Каледа. Туринская плащаница и ее возраст // ЖМП. № 5. 1992.

Шик Е. М. Воспоминания о моем отце // Альфа и Омега. 1997. № 1.

Церковь Святой Марии Магдалины на Масличной Горе. Иерусалим. Фото А. Тодоровича.

Н. А. Кошелев. Голова Христа. Вторая половина XIX в.

Узкая улица в Старом Городе Иерусалима. Фото Б. Гальперина.

Башня Давида. Иерусалим. Фото pokku.

Воскресший Иисус. Витраж XV в. Фото Matt Gibson.

Святой Лука Евангелист. Фото Zvonimir Atletic.

Святой Иосиф с младенцем Иисусом. Фото Zvonimir Atletic.

Иисус перед распятием. Фреска. Почаевская лавра. Фото Dmitrydesign.

Коряжемский Николаевский монастырь. Архангельская область.

Тайная вечеря. Фото Р. Седмаковой.

Храмовая Гора. Иерусалим, Израиль. Фото А. Иванова.

Сердце Иисуса Христа. Рисунок в церкви Сан-Лоренцо, Верона. Фото Р. Седмаковой.

Погребение Христа. Фреска. Фото Zvonimir Atletic.