Н. И. Сагарда - Лекции по патрологии I—IV века

В октябре 253 г. Галл был низвергнут Валерианом, гонение прекратилось, и верующие в течение трех лет пользовались покоем. Киприан направил свои заботы на восстановление нарушенной разделениями и гонениями внутреннецерковной дисциплины. Авторитет его возрос необычайно и признавался в других Церквах — в Галлии, Испании и даже в Риме.

В последние годы жизни Киприан был участником большого спора — о действительности крещения еретиков. Противными сторонами были: Киприан и римский епископ Стефан I. Вопрос шел, собственно, о том, может ли крещение в еретическом обществе рассматриваться как действительное или же принятие еретиков в Церковь должно производиться только под условием нового крещения. В то время как Стефан объявлял действительным то крещение, которое, согласно установлению, совершено или во имя Иисуса Христа, или во имя Св. Троицы, и подтверждал его только возложением рук; Киприан, исходя из идеи единства Церкви, с совершенной последовательностью делал вывод относительно недействительности еретического крещения: вне Церкви не может быть действительного крещения, не может быть благодати Св. Духа и пути к спасению. Крещение сохраняет силу только у тех, кто крещен был в Церкви, затем в течение известного времени принадлежал к еретическому обществу и с раскаянием возвращался в Церковь. Киприан в данном случае следовал воззрениям Тертуллиана и имел на своей стороне не только северноафриканских епископов, но и Фирмилиана Кесарийского (в Каппадокии), который решительно примкнул к Киприану (письмо его к Киприану около 256 г.). Стефан недвусмысленно заявил притязание на верховенство над всеми епископами. Киприан мудро и с достоинством отстаивал свое положение. Фирмилиан, возбужденный страстным тоном Стефана, платил ему той же монетой. Киприан твердо стоял на той точке зрения, что римский епископ только равен с ними. Стефан в споре прервал церковное общение с северно-африканскими Церквами и с Востоком, хотя и не доказано, чтобы он провел этот разрыв формально. Дионисий Александрийский в качестве посредника стремился прекратить спор и предотвратить печальные последствия его. (Euseb., Hist. eccl. VII, 2 sqq.). Co своей стороны и Киприан старался устранить страстность в споре и опасность разделения и написал De zelo et livore. Это печальное положение продолжалось до мученической кончины Стефана и Киприана.

В конце 256 г. вспыхнуло гонение на христиан при Валериане. В Риме Стефан (в 256 г.) и его преемник Сикст II (258 г.) сделались жертвой преследования. В Африке мужественный епископ подготавливал паству к ожидаемому и там эдикту о гонении сочинением De exhortatione martyrii, увещал к твердости и сам показал лучший пример ее при первом допросе 30 августа 257 г. перед римским проконсулом Аспазием Патерном. Последний требовал, чтобы Киприан принес жертву богам. Киприан решительно отказался и мужественно исповедал себя христианином. Проконсул изгнал его в пустынный Курубис. Пользуясь тем, что место изгнания находилось на расстоянии одного дня пути от Карфагена, Киприан утешал свою Церковь, в другие места посылал клириков и деньги. Из Курубиса он был переведен в свое поместье. В это время вышел новый эдикт, повелевающий казнить всех предстоятелей. Киприан знал содержание эдикта и спокойно ожидал последнего допроса. Он отказался последовать совету друзей о бегстве и только еще раз тайно посетил Карфаген. 13 сентября 258 г. он был схвачен по приказанию нового проконсула Галерия Максима. 14 сентября он был представлен на допрос и еще раз исповедал свою веру и отказался принести жертву; тогда последовал смертный приговор, которым он как враг римских богов присуждался к усечению мечом. Киприан ответил: Deo gratias [Благодарение Богу!]. Казнь совершена была на площади перед городом. Громадная толпа народа сопровождала его туда. Здесь он разделся, преклонил колена и молился; двое из его клириков завязали ему глаза. Он велел выдать палачу 25 золотых. Дрожащими руками глубоко тронутый палач выполнил приговор. Христиане похоронили тело мученика вблизи места казни.

Вся литературная деятельность св. Киприана стоит в тесной связи с его епископским служением. Он был муж практики, а не теории и умозрения, и его трость всецело служит практическим целям и интересам. Почти все его трактаты и даже некоторые письма имеют характер пастырских посланий, и их форма показывает, что они мыслились автором в качестве речей. Он не входит в теоретические разъяснения, а обращается к христианству и церковному сознанию верующих. На содержании литературных произведений св. Киприана сильно сказалось влияние Тертуллиана: многие из них имеют заглавия, одинаковые с произведениями Тертуллиана (De habitu virginum, De dominica oratione, De bono patientiae). Это засвидетельствовал уже Иероним, заметивший (Epist. 84 [, ad Pammachium, cap. 2; cf. De vir. ill. 53]), что «блаженный Киприан пользуется Тертуллианом учителем, как доказывают его произведения». Но как ни велика его зависимость, однако всюду обнаруживаются характерные особенности его своеобразной личности и его литературного дарования. Насколько он близко соприкасается с Тертуллианом в мыслях, настолько решительно отличается от своего «учителя» по форме изложения. Его произведения носят печать спокойного, уравновешенного духа, ясного мыслителя и благородного мягкого человека. Спокойное и логическое развитие мыслей, тонкое эстетическое чувство, поэтически-риторическая окраска, симметрия и плавность речи придают им привлекательность и поучительность. Часто в них встречаются с большим вкусом выбранные и с любовью раскрытые образы и аллегории, которые в значительном числе перешли и в позднейшую литературу. Его речь дышит живостью и теплотой чувства. У него нет темной краткости, сентенциозности, язвительного сарказма Тертуллиана. Совершенно справедливо сравнивают речь Тертуллиана с бурным горным потоком, низвергающимся по скалам и высотам, а язык Киприана — с тихим ручьем, текущим в долине; но последний хранит в себе жизнь и энергию и вздувается в могучий поток, когда настает нужда охранить Церковь от произвола и самолюбия и защищать истину и церковный порядок.

Трактаты. Подобно Тертуллиану и часто подражая ему, Киприан в своих трактатах разрабатывает апологетические, догматические и церковно-практические темы. Несомненно подлинными признаются следующие произведения:

1) «К Донату» (Ad Donatum [= Epist. 1 PL]) [871], позднее [названное] — «О благодати Божией» (De gratia Dei). В нем Киприан в форме письма к другу своему Донату изображает порочность одряхлевшего язычества и воссоздающую силу христианства. Автор представляет себя беседующим с другом в винограднике и описывает совершившееся в нем возрождение и обновление духа, которое раньше он считал невозможным: возрождающие воды омыли скверну прежней жизни и в очищенное и оправданное сердце пролился небесный свет; приняв Духа, он соделался новым человеком, его сомнения разрешились в уверенность, тайны начали открываться, мрак исчезать — началась новая жизнь, воодушевляемая Святым Духом. Чтобы яснее показать значение Божественной благодати, Киприан просит своего друга представить, что он взошел на высокую гору и смотрит оттуда на лежащие внизу предметы. Всюду война и грабеж. В городах — игры гладиаторов и кровавые бои быков, безнравственные театральные представления, в которых представляются отцеубийство, прелюбодеяние и бесстыдство. Люди для удовольствия зрителей откармливаются и убиваются. Еще необузданнее то, что скрывается внутри домашних стен. Продажность судей угрожает праву. Люди стремятся к преходящим благам, к богатству и чести как к истинному счастью, но они не удовлетворяют человека. Киприан приглашает Доната принять участие в пире небесной благодати.