Н. И. Сагарда - Лекции по патрологии I—IV века

Известно еще несколько отрывков (в несколько строк), надписываемых именем св. Александра и взятых из разных его проповедей. Эти отрывки показывают, что было целое собрание проповедей св. Александра.

7) Наконец, на коптском языке сохранился еще панегирик епископу Александрийскому Петру [1080], скончавшемуся мученически, который, как сказано в надписании, произнесен был в день памяти святого в храме в Александрии, посвященном его имени. Действительно, относительно св. Александра засвидетельствовано, что он установил день памяти св. мученика Петра в Александрии (Rufin., Hist. eccl. I, 14). Принадлежность панегирика св. Александру не бесспорна ввиду наличности в нем легендарного элемента.

Послания, написанные св. Александром по поводу ереси Ария, обнаруживают в нем богослова, у которого верность чисто-церковному учению соединялась с глубоким философским проникновением в тринитарную догму на почве усвоения лучших сторон возвышенно-философской системы Оригена — правого порядка его идей. Св. Александр не только точно определил на самых пёрвых порах сущность арианского учения, но верно указал и источник его в системе Павла Самосатского и Лукиана Антиохийского.

Заблуждению Ария св. Александр противопоставляет «апостольские догматы Церкви» и в послании к Александру так формулирует свое исповедание. Отец — всегда Отец. Но Он — от вечности Отец только потому, что существует Сын, ради Которого и называется Он Отцом. Вследствие того именно, что Сын всегда для Него существует, Он Сам — Отец всегда в полном смысле слова, и Его совершенство не имеет никакого недостатка, потому что Своего единородного Сына Он произвел не во времени или в известный период и не из ничего. Кто говорит, что не существует сияние славы, тот отрицает и первоначальный свет, от которого происходит сияние; и если не всегда был образ Бога, то, очевидно, не всегда существует и первообраз; даже если не существует отпечаток существа Божия, то этим уничтожается и самое существо, которое в нем отпечатлено совершеннейшим образом. Отец всегда совершенен и обладает всеми высочайшими свойствами без недостатка, так как всегда соприсущ Ему Сын. Не во времени, не спустя некоторый мысленный период и не из не сущих родил Он единородного Сына. Ужели после этого не беззаконие утверждать, что некогда не было Премудрости, Которая Сама говорит: «Аз бех, о Нейже радовашеся» (Притч. 8: 30), некогда не было Силы Его, недоставало Слова Его и всего другого, из чего Сын познается и Отец характеризуется, т. е. из чего слагается догматическое понятие о Сыне и чем как сущность определяется существо Отца. Но ведь говорить, что не было сияния славы, значит отрицать вместе с этим и бытие первоначального света, которому это сияние принадлежит. Отсюда св. Александр сущность своего исповедания выражает в таких словах: «Мы веруем в [единого] [1081]нерожденного Отца, Который ни в ком ином не имеет виновника Своего Бытия, Который непреходящ и неизменяем и всегда равен Себе во всех отношениях, неспособен ни совершенствоваться, ни уменьшаться... И в единого Господа Иисуса Христа, единородного Сына Божия, рожденного не из не сущего, но из сущего — Отца, не телесным образом — через выделение, разделение или истечение, как думали Савеллий и Валентин, но неизреченно и непостижимо... Образ Его бытия [1082]для всего сотворенного неисследим, как неисследим и Сам Отец... (Далее,) мы научены, что этот Сын — непреходящ и неизменяем, как и Отец, самодовлеющ и совершенен, что Он равен Отцу и только в отношении нерожденности уступает Отцу, потому что Он — самый точный, ни в чем не отличный образ Отца, отображающий все, через что представляет величайший Первообраз» [(apud Theodoret., Hist. eccl. I, 3/4)]. Его рождение, которое св. Александр называет безначальным, совершенно не то, что создание, и богосыновство этого Сына по естеству (φύσα) не имеет ничего общего с богосыновством человека по усыновлению (θέσα). Этот Сын есть действительное Слово и Премудрость Божия, и если бы Он не был всегда у Бога, то Бог некогда был бы άλογος и ασοφος.

Таким образом, должно приписывать Отцу Ему только свойственное достоинство, признавая, что Он ни в ком не имеет виновника Своего бытия, но должно воздавать подобающую честь и Сыну, приписывая Ему безначальное рождение от Отца — не отрицать Его божества, но признавать в Нем точное соответствие Образу Отца во всем; а признак нерожденности усваивать только Отцу, почему и Сам Спаситель говорит: «Отец Мой более Меня» (Ин. 14: 28).

Отсюда видно, что, во-первых, св. Александр в изложении православного учения против извращения его Арием пользуется терминологией оригеновской школы, и, во-вторых, что даже в полемике с противником за теснейшее единение Отца и Сына он высказывается в смысле субординационизма, правда, в его чистейшем выражении — ипостасного [1083]: Отец имеет преимущество перед Сыном в нерожденности. Отношение между Отцом и Сыном св. Александр представляет так: «Когда Господь говорит: "Я и Отец — одно" (Ин. 10: 30), Он не называет Себя Отцом и не объявляет за одну две ипостасные природы; Он говорит это лишь в том смысле, что Он имеет точное сходство с Отцом, от природы представляет вылитое Его подобие во всем, как непреложный образ Отца» [(apud Theodoret., Hist. eccl. I, 3/4)]. В общем основной чертой тринитарного учения св. Александра является понятие о теснейшем нумерическом единстве Божественной сущности, по которому Сын не только ни качественно, ни количественно не отличен от Отца, но и составляет необходимый момент Его сущности.

Беседа «О душе и плоти, и о страдании Господа» [1084]свидетельствует, что на богословских воззрениях св. Александра сильно отразилось влияние и малоазийского богословия или, правильнее сказать, того традиционно-церковного учения, которое еще во второй половине III в. заявило протест против увлечения оригеновскими умозрениями. В этой беседе учение о возглавлении представлено в тай же форме, как оно дано у св. Иринея. Оно же отражается и в наименовании Девы Марии Θεοτόκος, и во взгляде на страдания и смерть исторического Христа. Если св. Александр воспользовался для этой беседы сочинением Мелитона Сардийского, то этим решительно устанавливается связь св. Александра с малоазийской богословской школой.

Анализ богословских воззрений св. Александра имеет важное значение для понимания терминологии Никейского символа, составленного не без его участия, и для определения тех влияний, под которыми сложились богословские взгляды св. Афанасия Александрийского.

Окончательный отпечаток на новоалександрийское направление наложил св. Афанасий, великий отец Церкви, неустанный защитник православного исповедания веры, признанный «отцом православия». Свою жизнь со времени ясного выступления на историческое поприще и до кончины он отдал на борьбу с арианством, в которой он выступил как проницательный, непреклонный, воодушевленный вождь православных. Он был одной из тех сильных натур, которые не ищут борьбы, но никогда и не уклоняются от нее. Он ясно проникал в тенденции своих противников и понимал, за что он страдал, и этим побеждал. Подробно изложить жизнь св. Афанасия — значит изложить историю борьбы православия с арианством на протяжении целых 50 лет IV в. Поэтому мы вынуждены ограничиться указанием только главных фактов ее, чтобы таким образом установить рамки его литературной деятельности.