Старец Фаддей Витовницкий - Мир и радость в Духе Святом

Люди ищут мира и свободы, но они, бедные, и не знают, что такое свобода, они думают, что свобода — это когда можно все. Но это «все» не свобода, а плен. Мы всегда в плену. Если у нас есть все на свете, то мы в плену у своего богатства, и нет нам ни мира, ни покоя. Можем ехать, куда хотим, делать, что хотим, но это опять не свобода. Свобода — это Божия свобода от тирании мысли; только тогда мы обретаем мир, только тогда человек живет в молитве, работает по совести, трудится, всякому делу предается сердцем. Ни с кем не воюет — мысленно не воюет, — со всеми живет в мире, не принимает обиды близко к сердцу. Его спрашивают: «Как ты приобрел мир, тебя как будто не волнует эта жизнь? Мы нервничаем, страдаем, а тебе ничего — не обижаешься, не переживаешь? Как ты добился этого? Разве это возможно? У нас нет таких сил!»

А это Господь хранит нас.

Могу ли я жить без мыслей?

Для духовной жизни нужно бдительное сердце; а сердце бдительно, только когда человек трудится от сердца — тогда оно горит, всегда горит, и человек всякое дело делает всем сердцем, ради Господа.

А когда нахлынут волны мыслей, захлестывают думы о разных заботах и проблемах, обратимся к Богу немедля и сделаем, так как велит Господь. И пребудем в молчании, поскольку мы не можем сразу совладать с помыслами, надо помолчать. Господь знает Свой план о нас, что мы можем, а что нам не по силам. Смиримся в молчании, успокоимся и дадим дело нашему уму, потому что он привык скитаться. Дадим ему дело — пусть молится. Пусть молится с участием сердца и постепенно привыкнет к молитве, и молитва станет привычной, как всякое дело; приучим его к молитве, и потом — руки делают, работа идет, а ум молится. Молится внутри, без слов; а когда Господь увидит наш труд, что мы ищем Его и хотим быть с Ним вовеки неразлучно, тогда Он дарует нам благодатную силу, и сердце непрестанно молится.

Когда я молюсь, нужно ли молиться своему представлению о Боге? Я не могу представить Бога как Личность.

На молитве нельзя ничего представлять, не должно быть никаких образов и представлений.

Я не представляю конкретного образа, скорее, некое неясное ощущение, а когда пытаюсь представить образ, сразу все исчезает.

Мы знаем, что Господь воплотился в Человека, и мы Его знаем как Человека, Спасителя. Видите, как Он приблизился к нам? Он близок нам не только по духу, но и по плоти, мы Его родные. Мы — Его. И если мы Его, то и мы должны приблизиться к Нему сердцем.

Когда молишься, будь внимателен к словам, которые произносишь, здесь должно быть твое внимание, потому что ум способен ко всяческим мечтаниям. В мыслях мы можем представить любой образ, и тогда нам как будто является нечто, мы полностью убеждены, что это нам является. Нет, так нельзя! Дело в том, что мы рассеянны и разбиты. Святые отцы учат, что во время молитвы нельзя размышлять о предметах, то есть пытаться их представить, ни о смерти, ни о Суде, ни о рае, ни и об аде… Нужно быть очень внимательным к словам, к тому, о чем просим, о чем молимся. Здесь должно быть внимание!

Господь является нам лишь в исключительных обстоятельствах. Мы слабы и не сможем распознать духовные видения, кто нам явился — ангел или падший дух, мы горячие головы, и вот, пропала душа! Святые отцы молились о том, чтобы не иметь никаких видений, чтобы им ничего не представлялось.

Значит, поскольку ум любит блуждать, займи его вниманием к тому, о чем молишься, что просишь в молитве.

На молитве человек должен чувствовать, что он один на один с Богом, что больше никого нет на свете, только он и Бог, и тогда он обращается к Нему. Понимаете? Не следует думать о себе, потому что если мы подумаем о себе, о своих потребностях, сами себе помешаем. Нам мешают не другие, мы сами себе мешаем. Мы сами себе — наибольшее препятствие. Думаем о зле, которое вокруг нас и кружит повсюду; но если бы зла не было в нас самих, оно бы нас не задевало. Зло — в нашей душе, и мы виноваты, что приняли его и не сохранили, разрушили мир. Кто‑то там нам угрожает, наговаривает — пусть, у него свободная воля. Пусть делает, что хочет, а у нас свое дело — хранить свой душевный мир.

Я хотел Вас спросить, имел ли Ваш духовник отец Амвросий Иисусову молитву?

Да, он постоянно молился и имел память смертную. В разговоре, что бы он ни сказал, он вызывал в сердцах любовь. Знаете, он нес великое утешение, он свидетельствовал, КАК человек должен вести духовную борьбу, КАК молиться, КАК трудиться, чтобы стать истинным чадом Божиим.

Расскажите нам о целомудренной жизни в браке и о власти мужа над женой. Что об этом говорят святые отцы?

Не только монахи призваны к воздержанию. Монахи дают обеты, три обета: послушание, безбрачие и нестяжание.

Но воздерживаться должны все, не только монахи. Брак установлен не ради удовлетворения страстей. После грехопадения все повредилось. Смотрите, в природе все имеет свой ход и порядок, а у человека нет этого. Все у нас искривилось, исказилось, а все оттого, что мы непослушны, что попрали заповедь Отца Небесного. Нужно вернуть человека в первозданное состояние, а для этого необходимо воздержание. Не оправдаются муж и жена, если они шли только на поводу страстей, и ответят пред Богом за невоздержание. Но святой апостол учит, что воздержание не должно быть слишком долгим, и по договору, чтобы враг не искушал супругов. Когда нужно воздерживаться от брачного ложа? Известно: во время постов и по великим праздникам.

А послушание жены мужу установлено после грехопадения. Когда Ева преступила заповедь и Адам послушался ее, Господь сказал ей, что отныне ее воля будет в подчинении воле мужа. Господь подчинил волю женщины власти мужа — неважно, каков он, хорош или плох. Для наших матерей слово мужа должно быть свято, а это очень трудно, они не могут с этим согласиться, нарушают заповедь и, нарушая ее, причиняют зло и себе, и мужу, и детям. По этой причине нет мира в семье, из‑за непослушных жен.

Я уже говорил об одном еврее. Я был очень удивлен, знаете. Во время фашистской оккупации в 1943 году приехала одна верующая из Белграда, привезла какие‑то вещи, зимнее пальто и еще что‑то и говорит, что у одной ее подруги есть тяжелобольная дочь, девочка девяти лет, парализованная, умственно отсталая. Мать хотела бы причастить ребенка и просит меня усердно молиться об исцелении ее дочери. Я согласился. Молился, усердно молился, и на меня напал дух блуда! О, люди, не могу больше молиться! Побежал к духовнику, говорю ему: «Как только перестану молиться, приходит мир, а молюсь — теряю мир!»

А Вы дали обещание молиться?

Да, и принял от нее пожертвование. И должен был трудиться. И когда я пришел к духовнику, он говорит мне: « Молись! Молись!» А потом я увидел, что и у преподобного Серафима Саровского были подобные искушения. Так вот, как только оставлю молитву за нее — мир, а начну — опять то же самое.