Оливье Клеман Array - Оливье Клеман Истоки. Богословие отцов Древней Церкви

Григорий Нисский

Большое огласительное слово, 5.

Ириней Лионский

Против ересей, 4, 37, 4.

Григорий Нисский Большое огласительное слово, 5.

На западе это таинство свободы было извращено вследствие необходимой, но чрезмерно страстной реакции св. Августина на волюнтаризм Пелагия. Установилась тенденция к противопоставлению свободы и благодати и выражению им соответствующих ролей в терминах причинности: является ли причиной спасения человека его свободная воля, как думал Пелагий, или исключительно благодать, как говорил Августин? Интуиция последнего — я червь, спасенный благодатью и воспевающий Аллилуйа! — справедлива в экзистенциальном, субъективном смысле, но становится опасной, объективируясь в системе (известно, что в XVI—XVII веках эта система закостеневает в учении о двойном предопределении человека — к спасению или к аду, значительно повлиять на которое он не в силах). Греческие и некоторые латинские отцы Церкви, которые видели в сотворении человека (и ангелов) реальный Божественный риск, ставили акцент на спасении любовью: «Бог может все, кроме принуждения человека любить Его». Благодать спасает, но только во встрече любви. Она обволакивает человека, всякого человека, как воздух, готовый проникнуть в него через малейшую щель. Но лишь царственная свобода веры может «проделать» эту щель, которая превращается в активную открытость, творческое самопредание Божественной жизни. И именно для спасения всего человечества некоторые люди выделены особо, так как подлинный образ Божий составляет не изолированный индивидуум, но человек в общении — или, скорее, все люди вместе. Этого «всеобщего Адама», «единого человека» мы видим разрушенным и непрестанно разрушаем его, но Христос, «последний Адам», восстанавливает его — единого и многообразного по образу Троицы. В частности, для Григория Нисского сотворим человека по образу Нашему относится к человечеству, взятому в его онтологическом единстве:

Григорий Нисский

Об устроении человека, 16.

Григорий Нисский

О несуществовании трех богов.

С другой стороны, образом Божиим является весь человек — душа и тело. Тело призвано стать выражением личности и также принимает живительное дуновение. Оно должно быть не маской, но ликом. Вместе с Библией отцы утверждают, что только единство души и тела образует человека. Видимое человека не существовало бы, если бы не было видимым невидимого. Душа и тело должны быть символами друг друга, говорит Максим Исповедник. Вот почему даже самые некрасивые святые прекрасны красотой, идущей от умного, любящего сердца. Тело тоже призвано к жизни и воскресению, а значит — и космос, чьи энергии непрестанно пронизывают тело. Апостольские мужи II века особенно настаивали на достоинстве тела. Для них христианство возвещает, подготовляет и предощущает воскресение плоти, как то доказывает и телесное воскресение Христа, и «Вознесение», благодаря которому и в Самого Бога проникает земная плоть («святая плоть земли», как говорил Мережковский). Такая концепция противостоит всякому онтологическому дуализму — как дуализму выродившегося платонизма (для которого тело — это темница души, единственно сродственной Божественному миру), так и дуализму манихейства и гнозиса, видящих в телесности творение злого демиурга.

Вот почему раннее христианство было в основном озабочено не вопросом о бессмертии души — неоспоримом, хотя и противоприродном, всего лишь переходном, — но скорее вопросом о воскресении тел и всего космоса, тела человечества. Вся жизнь Церкви должна была стать «лабораторией воскресения» (о. Думитру Станилоэ), вылиться в один грандиозный порыв к воскресению, охватывающий все человечество и всю вселенную.

Григорий Нисский

Об устроении человека.

Ириней Лионский

Против ересей, 5, 8, 2.

Иустин

Фрагмент 8.