Павел Юнгеров - Введение в Ветхий Завет. Книга 2.

Толковательная литература на книгу Есфирь за отеческий период отсутствовала. Впервые объяснением ее на западе занялись Рабан Мавр (М. 1091.) и Валафрид Страбон (М. 113 t.). В новое время ценны экзегетические труды на эту книгу: Calmberg. Lib. Estherae illustratus. 1857 г. Cassel. D. В. Esther. 1878 г. Haley. Т. В. of Esther. 1885 г. Oettli. (Strack u. Zöckler. VIII t.) 1889 г. Scholz. Com. tib. Esther. 1892 г. Wildeboer. 1898 г. Siegfried. 1901 г. Последние два труда рационалистического характера.

В русской литературе экзегетических монографий нет. Есть лишь критико-текстуальная: Рождественский. Книга Есфирь в текстах: еврейском, греческом, древне-латинском и славянском. Спб. 1885 г. Есть также прояснение некоторых мест в вышеупомянутых трудах Властова и проф. Лопухина.

Учительными книгами называются ветхозаветные писания, по преимуществу излагающие ветхозаветное учение в догматических и моральных вопросах. К ним относятся канонические книги: Иова, Псалтирь, Притчи, Екклезиаст и Песнь Песней.

Современная исагогическая литература при обозрении этих книг обычно первее всего останавливается на вопросе о поэтическом языке этих книг и дает сведения о «еврейской поэзии». Но этот вопрос, как само собою понятно, доступен, интересен и полезен лицам, знающим еврейский язык, интересующимся чтением и пониманием Библии по еврейскому тексту. Таких читателей, думаем, у нас будет не много и они всегда найдут себе нужную литературу по этому вопросу. Говорить же «кое-что» о еврейской поэзии для читателей, незнакомых с еврейским языком, мы не находим нужным, а потому и опускаем этот вопрос. В русской литературе ответы на него можно найти у Вигуру (Руководство. 2-й вып. 220–243 стр.), у архим. Михаила (Библейская наука. 4-й вып. 1–23 стр.), у проф. Олесницкого (в журнальных статьях: «Ритм и метр ветхозаветной поэзии». Труды Киев. Акад. 1872, III; и «Древнееврейская музыка и пение». Труды Киев. Акад. 1871 г. ноябрь-дек.), и Н . Е. («О древнееврейской священной поэзии». Чт. Общ. любит, духовн. просв. 1872, июнь-июль). В иностранной литературе по этому вопросу существует не мало ценных трудов [ 156]. Желающие могут по ниже указанным цитатам «добраться» до этих трудов.

Мы же остановимся преимущественно, при обозрении учительных книг, на исагогических вопросах, имеющих апологетическое и библейско-историческое значение: на их происхождении и каноническом авторитете. При этом с особой подробностью исследуем первый вопрос в книгах Иова, Псалтири, Екклезиаст, второй — в книгах Екклезиаст и Песнь Песней, так как решение их в сих книгах всегда подвергалось особенно обстоятельной и всесторонней литературной разработке. Для православного богослова здесь не мало учено-богословского интереса. Собрание Псалтири и Притчей также займет особое место, отдельно от происхождения псалмов и притчей. Остальные исагогические вопросы будут иметь обычные характер и постановку.

Свое наименование эта книга получила от описываемого в ней страдальца, праведника Иова. По содержанию книга Иова разделяется на пролог, описывающий благочестие, благоденствие и несчастие Иова (1–2 глл.), главную часть, распадающуюся на три отдела: беседы Иова с друзьями (3–31 глл.), речи Елиуса (32–37 глл.) и речи Господа (38–41 глл.), — и эпилог, описывающий восстановление благоденствия Иова (42 гл.).

Первый вопрос, на котором останавливаются ученые исследователи книги Иова, это — вопрос об историческом характере книги, о степени исторической достоверности содержания ее. Ответы на этот вопрос давались различные. Иосиф Флавий причислял эту книгу к пророческим ветхозаветным писаниям и придавал исторически достоверный характер всему содержанию ее (Против Аппиона. 1, 8). Раввины талмуда большей частью смотрели на книгу Иова, как на исторически достоверное произведение Моисея. Но в талмуде же упоминаются и другие мнения. Так, раввины Реш-Лакиш и Самуил бар-Нахман говорили, что Иова никогда не существовало и книга его имени есть притча (Baba Batra. 15 a . с. 1.). Другой раввин, неизвестный по имени, утверждал, что Иов — миф и никогда не существовал (Sota. V гл.). Христианские богословы также не единогласно решали этот вопрос. Бл. Августин относил всю книгу к историческим ветхозаветным писаниям; Иероним относил ее к учительным книгам и значение ее видел не в исторической достоверности, а в учении, раскрываемом в ней. На V Вселенском соборе было осуждено мнение Феодора Мопсуетского о баснословности содержания книги Иова. Также и в новое время, Лютер утверждал, что книга Иова есть история поэтически обработанная; описываемые в ней беседы велись, но не в тех словах, в коих изложены (Застольные речи). Гвеций замечал: «возможно ли, чтобы в тяжкой болезни Иов говорил стихами?». Новейшие протестантские исследователи приходят к тому выводу, что в основе книги Иова лежало народное предание, поэтически обработанное писателем [ 157]. Католические богословы, вслед за Беллярмином, придают книге исторический характер. [ 158] И русские богословы различно решали этот вопрос: Московский митр. Филарет придавал книге вполне исторический характер, как остатку записи самого Иова. Филарет, епископ Рижский, считал книгу позднейшей исторической обработкой позднейшего еврейского писателя, современника Ездры, Неемии и Малахии.

Руководством при выборе какого-либо из указанных мнений православному богослову должны служить следующие свидетельства. Иез 14:13–20: «Сын человеческий! если бы какая земля согрешила предо Мной… и Я послал бы на нее голод, и стал губить в ней людей и скот; и если бы нашлись в ней сии три мужа: Ной, Даниил и Иов, то они праведностью своею спасли бы только свои души… не спасли бы ни сыновей, ни дочерей, а только они спаслись бы»… В этой речи Господь указывает на историческое существование Иова, наравне с Ноем и Даниилом, на его праведность, на спасение им дочерей и сыновей (Иов 1 гл.), за коих он приносил жертвы и молился. Еще, Иак 5:11: «се блажим терпящия: терпение Иовле слышасте и кончину Господню видесте, яко многомилостив есть Господь и щедр». Здесь апостол признает несомненными страдания Иова и, по параллели невинным страданиям и кончине Христа, считает их страданиями праведника, как они и описываются во всей книге Иова [ 159]. Отцы Церкви, неоднократно высказывавшие удивление праведному Иову и его «геройскому терпению», мудрости, мужеству и пр. (свт. И. Златоуст. Письма к Олимпиаде. 8, 7; свт. Григорий Нисский. Излож. на бл. Иова; свт. Афанасий. Синопсис, и др.), признавали историчным все повествование книги. Православная Церковь празднует 6-го мая память «праведного многострадального Иова».