Бхагаван Раджниш - Истина суфиев

Вот почему здесь есть и индуисты, и мусульмане, и джайны, но только не суфии. Суфии не имеют ничего общего с индуизмом или мусульманством или христианством. Суфии могут быть повсюду! В любой религии или в нерелигии. Суфий — это странник, суфий всеобъемлющ. Суфий принадлежит целому миру, а целый мир принадлежит суфию. Все принадлежит ему и он использует все ситуации, чтобы выйти за пределы.

И коль скоро речь заходит об определении истины, то суфий полностью согласен с Буддой. Рассказывают, Будда говорил своим ученикам: «Истина — это то, что работает». Очень прагматичное определение истины. Непревзойденное. Даже современная наука не способна дать определение лучше чем то, которое дал Будда: «Истина — это то, что работает». Если это не работает, то это не истина. Ложь — это то, что не работает, не может работать. Не может работать, потому что идет вразрез с законом вселенной. Истина работает, потому что она находится в гармонии со вселенским законом.

Помните вот что: постоянно смотрите на свои верования, свои концепции, свои предрассудки — пусть это будет пробным камнем. Верьте только в то, что работает. И тогда это уже больше не верование. Это истина, потому что вы увидели ее работу. Вы знаете, что она соответствует дао: вы знаете, что она сонастроена с высшим законом, с Дхармой.

Это должно быть первым и единственным критерием для всех следующих по пути.

Философия абстрактна, запутанна и совершенно бессмысленна. Она окутывает вас массивной толщей облаков и создает в вас видимость большего приближения к познанию чего-то. Однако этого никогда не происходит. Человек может быть окутан очень красочными облаками — но ничего так и не случается Философия на самом деле мешает. Чем больше облаков мыслей, идей, идеологий окутывает вас, тем меньше возможности видеть

Отбросьте все философии. Пусть ваши глаза будут пусты, пусты от всего. И эти пустые глаза наполнятся истиной. Философия лишь порождает слова, слова и слова. Одно слово порождает другое слово... это что-то вроде бессознательных ассоциаций.

Попробуйте иногда сесть и молча понаблюдать: произнесите одно слово и ждите, и вы увидите, как оно приносит другие слова. Именно так работает психоанализ: свободные ассоциации. Вы ложитесь на кушетку психоаналитика, и он говорит. «Свободно ассоциируйте — пусть что-нибудь придет». Приходит одно слово, и вы удивлены: оно, словно крючком, прищеплено к другим словам и тянет за собой другие слова. Затем ваше удивление еще больше возрастает слова не разделены, они цепью связаны друг с другом. Здесь есть определенная система. Слова существуют связками. Одно-единственное слово... и вот оно уже вызывает целую серию и т.д. и тд.

Одно слово создает другое. Это то, что Будда называет сантааном. Как родители дают рождение ребенку, так и слова дают рождение другому слову и это происходит непрерывно. Это происходит бесконечно. Люди теряются в невежестве: люди теряются в словесных джунглях. Суфизм — большой противник многословия.

Это случается если вы придете к суфийскому мастеру, то вам придется быть рядом с ним годами. И лишь когда вы пробудете рядом с ним в течение нескольких лет, сидя в молчании, наблюдая и делая все, что он вам велит, не возникает никаких вопросов, не разрешается ни одного сомнения, не позволяется ни одной дискуссии, не принимается во внимание никакая аргументация. Если мастер говорит: «Иди и принеси из колодца воды» — вы идете и приносите из колодца воду. Вы не спрашиваете «зачем?». Иногда Мастер может попросить и что-нибудь абсурдное.

Вот знаменитая суфийская история

Ищущий пришел к Мастеру и обратился к нему со словами: «Я побывал у многих Мастеров, но все оказалось напрасно. Среди них не было ни одного настоящего Мастера. И вот я прихожу к Вам с большой надеждой. Это моя последняя надежда — будьте же моим убежищем. И я знаю: это у Вас есть. Я вижу - это у Вас есть».

Мастер ответил: «Да, оно у меня есть. И я знаю, что оно было и у тех людей, у которых ты побывал. Проблема заключается не в наличии или отсутствии этого у меня, а в твоей способности или не способности это получить».

«Я готов», — сказал ученик. — «Я буду делать все, что Вы мне скажете».

И Мастер сказал: «Тогда пойдем со мной, я собираюсь к колодцу за водой. Но запомни одно: не задавай никаких вопросов. Вопросы не допускаются. Наблюдай! Но не задавай никаких вопросов».

«Что ж, это не трудно», — сказал ученик. Однако с самого начала он почувствовал большое неудобство, ведь чтобы набрать воду из колодца, Мастер взял ведро, в котором не было дна! Но он хранил молчание. Это было трудно, это было действительно тяжело, но он хранил молчание. Он старался не смотреть на ведро... в котором не было дна. И мастер еще собирается принести воды?

За те несколько мгновений по пути от дома до колодца его так и подмывало спросить тысячу и один раз: «Что Вы делаете? Вы сошли с ума?» Но задавать вопросы было нельзя. Но как долго он мог сдерживаться?

Мастер стал набирать воду из колодца. И, конечно, когда ведро без дна уходило под воду, оно наполнялось, а когда он начинал его поднимать, вода выливалась обратно, и наверх поднималось лишь пустое ведро. Вы только подумайте об ученике... ведь он там стоял и наблюдал всю эту несуразицу. В голову его закралось подозрение насчет этого человека: «Либо он сумасшедший, либо дурак. И что я связался с этим человеком? Прежние мои Мастера, по крайней мере, были лучше».

Но вопросы не допускались, и он кое-как боролся с этим искушением. Один раз поднялось пустое ведро, второй раз, третий раз — на четвертый раз он забыл обо всем и выпалил: «Что Вы делаете? Вы же так не наберете воды из колодца. В вашем ведре нет дна».

«Ты нарушил правило», — сказал Мастер. — «Тебе велено было ничего не спрашивать — тебе велено было наблюдать. Убирайся! Нас ничего не связывает».

Ученик думал, медитировал над этим всю ночь и решил: «В этом, наверное, было что-то таинственное — а я упустил. Мне следовало бы подождать».

На следующий день он вернулся и попросил прощения. Мастер сказал «Я-то могу простить, только вот у тебя не получится. Ты не выдержал даже пустяка. Ты не мог владеть собой даже при таком пустяке. Это было абсурдно, но это была моя проблема, а не твоя. К тебе-то она какое имела отношение? Это был всего лишь прием. И даже если при таком пустяке ты не смог обойтись без доводов... то в более серьезных случаях, которые я собираюсь тебе показать, тебе уж точно без доводов не обойтись. А суфии не верят в доводы. Меня совершенно не интересуют ни твои вопросы, ни ответы на них. У меня есть это. И я могу тебе это дать. Но тебе придется подготовиться. И подготовка твоя состоит вот в чем: стань невопрошающим, оставайся в состоянии отсутствия сомнения».