Бхагаван Раджниш - Истина суфиев

«Твои аргументы правильны, они доставили мне удовольствие, — сказал Рамакришна, — но что я могу поделать? Ведь я же знаю! Мое внутреннее чувство говорит, что Он есть. Точно так же, как говорит, что я счастлив, что я болен, что я печален, что у меня болит живот, что сегодня я себя неважно чувствую, точно так же мое внутреннее чувство говорит, что есть Бог. Это не вопрос, по которому можно спорить».

И Рамакришна добавил: «Я не могу этого доказать, но, если хочешь, я могу тебе это показать». До сих пор никто не говорил Вивекананде, что Бога можно показать. И прежде, чем он смог что-то сказать, Рамакришна прыгнул — а это был неистовый человек — он прыгнул и коснулся ногами груди Вивекананды. И что-то произошло, подпрыгнула какая-то энергия, и Вивекананда впал в транс, продолжавшийся три часа.

А когда он открыл глаза, это был уже совершенно другой человек. «Ну что ты на это скажешь? — спросил Рамакришна. — Так что, есть Бог или нет Бога? Что теперь говорит твое внутреннее чувство?»

А тот пребывал в таком покое, в таком безмолвии, которого он никогда прежде не знал. И такое ликование было внутри, такое блаженство, такое переливающее через край блаженство... И ему ничего не оставалось, как поклониться и, коснувшись ног Рамакришны, промолвить: «Да, Бог есть».

Бог не личность, а предельное чувство блаженства, предельное чувство себя дома, предельное чувство «я принадлежу этому миру, а этот мир принадлежит мне. Я здесь не чужой, не посторонний». Предельное чувство — экзистенциальное — «это целое, и я не отделен». Это предельное и есть Бог.

Но это переживание возможно только в том случае, если ты позволишь работать своему внутреннему чувству Попробуй позволить! Дай ему как можно больше возможностей. Не ищи беспрестанно внешние авторитеты и внешние мнения. Держи себя чуть независимее. Больше чувствуй, меньше думай.

Иди и посмотри на розу и не повторяй, как попугай: «Она красива». Это может быть всего лишь мнением, это уже говорили тебе люди, ты с самого детства слышал «Роза красива, это прелестный цветок». Поэтому когда ты смотришь на розу ты просто повторяешь, как компьютер: «Это красиво». Но действительно ли ты это чувствуешь? Действительно ли это твое внутреннее чувство? Если нет, не говори этого.

Глядя на луну не говори, что она красива — не говори до тех пор, пока это не станет твоим внутренним чувством. И ты будешь удивлен, что девяносто девять процентов мусора, который ты таскаешь в своем уме, заимствованы от начала до конца. И внутри этих девяноста девяти процентов мусора, бесполезного мусора, затерялся один процент внутреннего чувства. Отбрось же эту осведомленность и снова обрети свое внутреннее чувство.

Только внутренним чувством познается Бог.

Существует шесть чувств: пять внешних, они говорят тебе о мире. Глаза говорят тебе что-то о свете — не имея глаз, ты не узнаешь света. Уши говорят что-то о звуке — не имея ушей, ты ничего не узнаешь о звуке. И существует шестое чувство — внутреннее чувство, показывающее и говорящее тебе что-то о тебе самом и о высшем источнике всего сущего. Это чувство и нужно открыть.

Медитация же есть ничто иное как открытие этого внутреннего чувства.

Последний вопрос:

Ошо, время от времени я потворствую сексуальности и потом чувствую сильное разочарование. Тогда я двигаюсь к другой крайности. Воздерживаюсь, однако вскоре опять начинаю чувствовать неудовлетворенность и двигаюсь к другой крайности

Это замкнутый круг, и яв него пойман. Что мне делать?

В замкнутый круг пойман практически каждый — не в один, так в другой потому что ум не способен существовать без замкнутого круга. Кто-то слишком много ест и, обрастая жиром, начинает нервничать и бросается в диеты, посты, ест меньше, однако, испытывая голод опять начинает нервничать и в результате ест больше... и т. д., и т. п.

Ум существует по принципу часового маятника: он движется от одной крайней точки к другой. И вы не можете выбраться из этого замкнутого круга. Когда маятник движется вправо, на самом деле он набирает импульс к движению влево. А когда маятник движется влево, он набирает импульс к движению вправо. Это замкнутый круг, очень тонкий замкнутый круг.

Когда ты разочаровываешься в сексуальности, что происходит? Ты начинаешь интересоваться воздержанием, всеми этими великими идеями брахмачарьи, утверждающими, что воздержание — это жизнь, что воздержание — это энергия. Тогда ты начинаешь читать книги о воздержании и чувствуешь глубокую убежденность. И дело не в том, что эти книги правы: ты чувствуешь себя убежденным, потому что не доволен тем, что потворствовал сексуальности. Ты будешь воздерживаться, а между тем это другая крайность.

И вскоре твоя сексуальная энергия превращается в проклятие, вскоре ты почувствуешь, что сексуальность готова вот-вот прорваться. И теперь ты начинаешь подумывать о журналах вроде «Плейбоя» и порнографии. А если ты не заглядываешь в подобные журналы, ты создаешь свою личную порнографию в собственных снах. Или же ты сидишь, закрыв глаза, и пытаешься медитировать, и, несмотря на это, ничего не происходит — одна лишь порнография. Теперь накопился такой сильный энергетический импульс, что он стремится двигаться к другой крайности. И рано или поздно тебе придется начать это движение.

Ты спрашиваешь меня: «Что же делать?»

Учиться срединному пути. Учиться золотой середине. Учиться оставаться ровно посредине. Стоит только маятнику остановиться посредине, как часы останавливаются. Если ты останавливаешься посредине, ум исчезает. Ум — это время, часы. Вот одна история:

Дела преуспевающих коммивояжеров шли лучше не придумаешь. Рубин и Кохен сбывали одежду по баснословным ценам. Сид Метовский каждую неделю зарабатывал по четыреста долларов, но, несмотря на это, корабль его бизнеса явно наскочил на мель.Партнеров беспокоило только одно: в самом разгаре своего успеха Метовский взял за правило приписывать в верхнем углу громадного счета за проделанную работу дополнительный пункт в пятьдесят долларов с пояснением: «Человек не деревянный».

Но когда этот разорительный пункт появился в третий раз, Кохен посмотрел на Рубина и сказал: «Ну, и что мы будем с этим делать?»

«Ладно уж, принимая во внимание ту прибыль, которую он нам приносит, давай лучше закроем на это глаза и выплатим», — ответил Рубин.

Однако на следующей неделе пришло три чека по пятьдесят долларов, и на каждом было написано: «Человек не деревянный».

Рубин и на этот раз призывал к снисхождению, однако терпение Кохена лопнуло. «Три раза за два дня!» — заорал он.

«Мисс Якобс! — вызвал он свою секретаршу — Пошлите Метовскому телеграмму: «Дорогой Сид, человек не деревянный, это верно. Но и не железный».