Преподобный Никодим Святогорец - Невидимая брань

В отношении к вещам . Почтительно относись ко всем, как к творениям Божиим; какие Бог дает тебе во владение, храни и употребляй во славу Божию, будь всякою мерой их доволен и благодари за них Бога, ни к чему не пристращайся и на все смотри, как на способы и орудия внешние, чтоб свободно распоряжаться ими и не иметь в них связы и препон в добрых начинаниях своих, не допускай себе почивать на них, как на хрупких опорах, не хвались своими, не завидуй чужим, не скупись и не будь расточителен не на доброе.

Все это исполнять ежедневно всякому приходится в том или ином виде, чуть не на каждом шагу. Если так честно будешь жить, добрую будешь иметь и совесть, подражая св. Павлу (Евр. 13: 18).

Желая вести себя честно, ревнители о спасении все так и действуют, всячески стараясь ни в чем из того не погрешить и ничем не запятнать своей совести. При всем том, однако ж, то мысли и чувства, то слова, а то и дела неправые проскользают, иной раз незаметно, а то и заметно, и запылают чистый лик совести так, сто к концу для редкий не бывает похож на путника, шедшего по пыльной дороге, у которого всюду набивается пыль, и в нос, и в рот, и в волоса – и все лицо покрывает. ПО этой причине и положено всякому, ревнующему о спасении, вечером испытывать свою совесть и, уяснив себе все неправости, допущенные днем в мыслях, словах и делах, очисть их покаянием, т.е. делать то же, что делает запылившийся путник: путник умывается водой, а ревнующий о спасении очищает себя покаянием, сокрушением и слезами.

Испытание должно исследовать все, доброе и недоброе, правое и неправое, по всем вышеозначенным сторонам. Что увидишь правым по существу дела, посмотри, право ли оно по побуждению и намерению, право ли по образу совершения и право ли ты взглянул на то по совершении – не сделал ли ты то для показности или из человекоугодия, или по самоугодию, к месту ли, ко времени ли, к лицу ли, и после того не потрубил ли ты перед собою и не помечтал ли о себе, не воздав славы Богу. Правое дело право воистину, когда оно делается из покорности воле Божией и во славу Божию, с полным самоотвержением и самозабвением.

Что увидишь неправым, рассмотри, как случилось, что ты сделал то, когда держишь постоянно желание делать одно правое, какие были к тому поводы и причины, внутренние и внешние, как бы тебе следовало править собой в данном случае, чтобы не погрешить, и почему ты этого не сделал; затем, осудив себя, а никого и ничего другого, разумно определи, как следует тебе держать себя, чтобы впредь не погрешить в таких же или подобных обстоятельствах, и предпиши то себе в закон с решимостью и исполнять его без уклонения и поблажки себе или человекоугодию, пользуясь таким образом для удобрения нивы сердца своего и нечистотами.

Кончив испытание, за все исправное возблагодари Бога, никакой не присвояя себе в том части, ибо воистину Бог производит в вас и хотение и действие (Флп. 2: 13), и без Него не можем мы творить ничего доброго (ср. Ин. 15: 5). Возблагодарив же Бога, забудь то, подражая св. Павлу, чтоб по его же примеру с большим усердием простираться вперед (Флп. 3: 13). Во всем же неисправном покайся и сокрушись пред Господом, окаявая себя, что на твоей трапезе предложения никогда не приносишь Ему совершенно чистых хлебов, а все с мякиной и сором, и твердое полагая намерение строго следить за собой в следующий день, чтоб ничего не прорывалось недолжного, не только в делах и словах, но и в мыслях, и чувствах.

Внимающие себе все сие, т.е. и испытание, и только что указанное заключительное его действие, совершают среди самого течения дел дня, так что вечером испытание совести бывает у них только повторением дневного, его исправлением и пополнением. И нельзя не согласиться, что такой образ действования лучше и естественнее. От совести не укроешь, что допущено недоброго; заметив же то, она тотчас и беспокоиться начинает. Не естественнее ли тотчас же и успокоить ее самоосуждением, сокрушением и определением вперед быть исправным, чем оставлять это до вечера?

Приложу тебе еще одно-другое указание на предмет.

Сколько можно строже разбирай дела свои и углубляйся в производство их, и потом суд произноси над собою нещадный. Чем глубже будешь вникать во все бывающее в тебе и от тебя и неправое устранять, а в правом утверждаться, тем скорее очистится совесть твоя: подобно как чем глубже роются, ископывая колодец, тем чище бывает в нем вода.

Совесть, узнав правое и неправое, не престанет уже требовать действования сообразно с первым, и преследовать судом и угрызением за допущение второго. Но пока она дойдет до полного ведения о том и другом или пока стяжет чувства навыком приученные к различению добра и зла (Евр. 5: 14) и станет таким образом в себе самой иметь очи видети – она состоит в некоторой зависимости с сей стороны от других душевных сил, и особенно – рассуждения. Рассуждение же, пока сердце не очистится от страстей, нередко бывает подкупаемо последними, и обставляет дела многими извинениями, которые, отуманивая око совести, вводят ее в заблуждение, и она признает иной раз черное белым. Почему когда ты состоишь еще в борьбе со страстями, ставь, при испытании себя, дела свои пред зерцалом слова Божия и им руководствуйся при определении их качества и достоинства, и при этом не стыдись и не ленись учащать к духовному отцу своему.

Начинай и оканчивая обсуждение дел своих усердной молитвой, да даст тебе Господь очи увидеть сокровенности сердца твоего, ибо глубоко сердце человеческое более всего; кто узнает его? (Иер. 17: 9)? Никто как Бог, Который больше сердца нашего и знает все (1 Иоан. 3: 20), Один знает сердце всех сынов человеческих (3 Цар. 8: 39). Есть глубоко в сердце кроющиеся неправые чувства, которые иной раз мельком проскальзывают в дела, а иной раз и, не быв замечены, обдают их вонью греховною. Вот и молись с пророком Давидом: от тайн моих очисть меня (Пс. 18: 13)

Хотя вся жизнь наша на земле есть непрестанная брань и нам предстоит вести ее до самого конца, но главнейшая и решительнейшая брань ожидает нас в час смерти. И кто падет в сей момент, тому уже не встать. И не дивись сему. Ибо если враг дерзал приступать к безгрешному Господу в конце земных дней Его, как сказал Сам Господь: идет князь мира сего, и во Мне не имеет ничего (Ин. 14: 30), то что же может удержать его от нападения на нас грешных в конце нашей жизни? И св. Василий Великий говорит о толковании псалма на слова: да не похитит он, как лев душу мою, когда нет избавителя и спасителя (Пс. 7: 3), что самые неутомимые бойцы, всю жизнь неопустительно боровшиеся с демонами и избегшие их сетей, и устоявшие протии нападений их, в конце жизни подвергаются князем века сего осмотру, не окажется ли в них чего-либо грешного; и те, у которых найдутся раны или пятна и отпечатки греха, удерживаются им в своей власти, а те, у который не найдется ничего такого, минуют его свободно и упокоеваются со Христом.