Кирилл Еськов - Евангелие от Афрания

Да, конечно, изредка случаются совпадения прогноза – и они по-своему любопытны. Вот, например, Войнович в сатирической антиутопии «Москва-2042» блистательно предугадал и вполне знаковую фигуру отца Звездония – генерал-майора религиозной службы в рясе с лампасами, и столь чаемую нынешними «государственниками» национальную идею : «Составные нашего пятиединства: народность, партийность, религиозность, бдительность и госбезопасность». И ведь писано это было задолго до того, как коммунисты зачастили в церковь, не зная, какой рукой надо креститься (как тут недавно отлил в бронзе товарищ Лукашенко, получая в Иерусалиме церковный орден: «Я – православный атеист!»), а наша Трижды Краснознаменная, Орденов Ленина и Октябрьской Революции Патриархия, притомясь беспошлинной торговлей сигаретами и освящением бандитских иномарок, вовсю норовит уже устроиться в опустевшем было кресле Идеологического отдела ЦК КПСС… Так вот, рискну предположить: Войновичу удалось угадать именно потому, что он искренне пытался сконструировать не наивероятнейший (как Оруэлл и Зиновьев), а именно наиабсурднейший, как тогда казалось, вариант будущего: «Коммуняки в обнимку с попами, придет же в голову такой бред…»

Итак, резюмируем: в сфере социального прогноза ловить, похоже, нечего. Голяк. Что бы вы ни напророчили – «Нэ так все будэт, савсэм нэ так». И, кстати, понятно почему, но об этом – чуть позже.

Здесь ситуация, похоже, та же, что и в предыдущем случае: совпадают отдельные детали (иногда весьма красочные), при полнейшей неадекватности общей картины. К тому же многое зависит от того, насколько мы склонны «мажорировать автору»; попросту говоря – подгонять решение задачи под уже известный ответ, закрывая глаза на различия между аналогиями и гомологиями. Можно, конечно, счесть, что Свифт, описывая, как мудрецы из Большой Академии Прожектеров тщатся превратить лед в порох, предвосхитил и идею «холодного термояда», и даже безрезультатность вот уже полувековых, весьма дорогостоящих, попыток осуществить управляемый термоядерный синтез – однако согласитесь: такая интерпретация будет все же излишне вольной… Давайте называть вещи своими именами: полет человека на Луну в пушечном ядре не более реален (с точки зрения физики), чем аналогичное путешествие Сирано де Бержерака на голубях – даже если пушку эту волею Жюля Верна установить именно на мысе Канаверал . Пресловутая машина свифтовских мудрецов – это, увы, никакой не компьютер, а тепловой луч уэллсовских марсиан и гиперболоид инженера Гарина – не лазеры (с тем же основанием «лазером» можно окрестить и легендарные солнечные зеркала Архимеда, поджигавшие римские корабли).

Самое интересное, – что куча технологических новшеств, как выясняется, появилась «в железе» много раньше, чем соответствующие озарения фантастов. Мы отчего-то склонны забывать, что «Наутилус» ( sic! ) Фултона опередил «Наутилус» Жюля Верна на 65 лет. А угадайте, когда был впервые осуществлен запуск боевой ракеты с находящейся в подводном положении субмарины? В одна тысяча восемьсот тридцать седьмом году (кстати сказать, в России)… Нет, это не опечатка: именно «восемьсот»; вот-вот – «год смерти Пушкина»… Ясно, что ракета была не «Посейдоном», а субмарина – не «Трайдентом», однако меня лично этот фактик впечатлил в свое время куда сильнее, нежели описания персидских ковров и мраморных статуй в подводных чертогах капитана Немо.

Или взять, к примеру, мобильники; они ведь появились в карманах малиновых пиджаков напрямую, минуя всякие свои книжные прообразы. Помните, как общались между собою герои романов о будущем? Правильно: посредством цветных, стереоскопически-стереофонических (а иной раз, помнится, даже воспроизводящих запах) – но всегда стационарных видеофонов; они установлены в каждой квартире и конторе, а если на улицах – то в особых кабинах. В принципе такие видеофоны можно было бы наделать хоть сейчас – только это оказалось на хрен никому не нужно, а нужны простенькие и дешевенькие мобильники… При этом нельзя сказать, чтоб идея персональной мобильной связи вовсе никому не приходила в голову; конечно, приходила – но как! Вот, к примеру, «Жук в муравейнике»: кульминация секретной операции, судьба мира на волоске, и разбегающиеся спасать планету руководители спецслужбы уговариваются: «Связь через браслет!»; по контексту ясно, что такой сорт связи у них там, в 22-ом веке, даже эта категория работников практикует не каждый день… Кстати, раз уж к слову пришлось: помните, сколько времени требовалось крутому чекисту Каммереру на получение справки по сети Большого Всепланетного Информатория? Два часа! Скажите-ка это школьнику, лазящему по Интернету – он обхохочется…

Спорить на тему «является ли гиперболоид предтечей лазера» можно до хрипоты, и никто никому ничего не докажет; меня лично список «предвидений» Жюля Верна и иже с ним убеждает ничуть не более, чем «современные прочтения» Нострадамуса, который якобы предрек не только Гитлера, но и Саддама Хуссейна. (Если уж на то пошл о , у барона Мюнхгаузена есть «предвидения» и покруче жюльверновских: совершенно ясно, что олень с вишневым деревцем между рогов – продукт генной инженерии, а бешеная шуба – результат неосторожных экспериментов с фоссилизированной ДНК…) Так что более продуктивный путь – посмотреть, что из предсказанного определенно не сбылось .

Ну, что мы не овладели нуль-транспортировкой и антигравитацией, не создали машину времени, не встретились с инопланетным разумом, понятно – да этого, честно-то говоря, никто особо и не ожидал; роботами пока никакими и не пахнет – да и хрен бы с ними; ядерной войны – тьфу-тьфу! – вроде тоже не предвидится (хотя многие лица продолжают по инерции разрабатывать эту изрядно оскудевшую золотую жилу). Но вот если бы в середине шестидесятых кто-нибудь заикнулся, что новое тысячелетие люди встретят, так и не ступив на поверхность Марса, – его наверняка подняли бы на смех. Тезис «Человечество вступило в космическую фазу своего развития» стоял в те годы в одном ряду с «Волга впадает в Каспийское море» (или – «Коммунизм – светлое будущее всего человечества»). Увы! Многострадальная станция «Мир», которую уже затопили в океане, похоже, станет своеобразным надгробным памятником «космической эре» – в тогдашнем ее понимании.