Андрей Кураев - Уроки сектоведения. Часть 1.

Историко-религиозные построения Блаватской [60], ставящие буддизм [61]раньше ведических религий, с таким сарказмом были приняты востоковедами, что пришлось искать новую почву для проращивания теософии в глубь столетий. Блаватская нашла замечательный ход: “Тайная Доктрина” пишется как комментарий к некоей “Книге Дзиан”, которую не видел никто и никогда, кроме Блаватской, и которая ею провозглашена самой древней книгой человечества. Теперь уже ни Египет, ни буддизм не необходимы для теософии. Теперь можно сказать, что любая религия — отголосок “Книги Дзиан”, и что любая религия исказила изначальную религиозную мудрость, ныне известную только Блаватской. При этом исходное лоно теософии — спиритизм — подвергается самому резкому осуждению (“Повторяю: спириткой я никогда не была” — заявляет теперь Блаватская) {117}.

Такого рода контрастные заявления о своей собственной вере не должны удивлять. Поскольку теософия рождена масонством, она не может декларативно опираться лишь на свою действительную родословную. Ей нужно было прислониться к какой-то менее одиозной религиозной традиции. Поэтому на протяжении полустолетия происходил дрейф теософии. “Тучка золотая” теософии пробовала переночевать на груди то одного, то другого “утеса-великана”, используя авторитет разных религиозных традиций для роста собственного влияния. И, конечно, при беседе с христианами теософы рекомендуют самих себя в качестве наших единоверцев…

Эти «западные эзотерики» уже с детства были приучены на публике говорить о своих религиозных взглядах одно (“мы – христиане”), а в душе таить другое (скорее более родственное иудаизму) [62].

И все же подлинный взгляд масонов на христианство порой декларировался довольно открыто. В Заявлении масонского Конгресса в Бельфоре (1911) содержится увещание к собратьям: “Не будем забывать, что мы антицерковь, приложим в наших ложах все усилия, дабы разрушить религиозное влияние во всех формах, в которых оно проявляется”.

Конвент Великого Востока в 1903 заявил: “Триумф Галилеянина длился 20 веков. Иллюзия длилась слишком долго... Он исчезает в своею очередь, Бог лжец. Он присоединяется к другим божествам Индии, Египта, Греции и Рима, которые тоже видели много обманутых ими существ, лежащих ниц перед их алтарями. Братья-масоны, нам должно быть приятно, что мы не чужды этому падению ложных богов!”.

Обращение Конвента Великой Ложи Франции (1922) призывает: “Энергично будем поддерживать в каждом свободу совести, но без колебания будем объявлять войну всем религиям, ибо они суть истинные враги человечества. На протяжении всех веков они способствовали лишь разладу между отдельными людьми и народами. Будем работать, будем ткать нашими быстрыми и ловкими пальцами саван, который покроет в один прекрасный день все религии; таким образом мы добьемся во всем мире уничтожения духовенства и предрассудков, внушаемых ими” {118}.

Полагать, что выношенная в такой среде теософия вдруг станет действительно совмещаемой с христианством без ущерба для совести христианина — значит обманывать себя.

Приведенные мною антихристианские декларации масонов не осуждаются теософами; более того - эти признания найдены мною не в антимасонской, но именно в промасонской книге, написанной любимым учеником Елены Рерих — А. Клизовским. Апология масонства у Клизовского своеобразна: он не отрицает антицерковных и богоборческих масонских деклараций, приведенных его оппонентом. Он просто пробует сказать, что в хорошей семье масонов, дескать, не без люциферических уродов.

Но разве не нечто вполне похожее на только что приведенные масонские декларации встречаем мы у Е. Рерих — “Всякая обособленная, ограниченная и упадочная религия есть, именно, опиум, злейший яд разъединения и разложения”? {119}. Итак, христианство, «обособленное» от каббало-буддизма, есть “злейший яд”... “О масонстве скажу, что когда-то это было великое и светлое начинание, нередко возглавлявшееся великими духами, и тогда, именно, оно подвергалось жестокому гонению со стороны представителей церкви” [63]. «В Харбине Н.К. встретил архиепископа Нестора, оказавшегося человеком широких взглядов, но зато он имеет массу врагов и кличку масона. Ведь наши «просвещенные» сородичи из этого слова (употреблявшегося в самой глубокой древности и даже в апостольских посланиях для определения людей, приобщенных к высшему знанию) сделали определенное ругательство» {120}. Ну, исторически это неправда: ни в греческом, ни в латинском, ни в русском текстах Нового Завета это слово не употребляется. Однако стоит заметить – какова ж апологетическая жажда у Е.Рерих по отношению к масонству.

Итак, теософия с самого начала формировалась в лоне «западного эзотеризма». Не Евангельскую традицию продолжает теософия, но сознательно анти-христианскую.

Поскольку теософия с самого начала формировалась в лоне «западного эзотеризма», она унаследовала и присущий последнему принцип иерархии «посвящений» и «сокрытий».

Гл. 3. ВСЕГДА ЛИ ПРАВДИВЫ ТЕОСОФЫ?

Истинные мистики не прячут тайны, а открывают их. Они ничего не оставят в тени, а тайна так и останется тайной. Зато мистику-дилетанту не обойтись без покрова таинственности, сняв который, находишь нечто вполне тривиальное. - Г.К.Честертон {121}

С детства Блаватская и Рерихи росли в масонской среде, то есть в среде, позволявшей своим членам лжесвидетельствовать о своей вере. После того, как они стали сознательно участвовать в деятельности оккультных кружков, потребность в маскировке также стала вполне сознательной и даже рекомендуемой.

Поэтому если в текстах теософов нам встретятся свидельства о том, что в теософии была некая скрытая сторона, это открытие не будет чем-то невероятным. Именно в той традиции, на которую теософы сознательно ориентировались (гностики-каббалисты-масоны) так было принято. Так есть ли следы «эзотерического разрыва», маскировки в теософии?

Е. Рерих советует брать уроки тактической лжи у Розенкрейца, мифического основателя ордена розенкрейцеров, который по возвращении из Индии в Европу “должен был преподать учение Востока в полухристианском обличии, чтобы защитить своих учеников от мести фанатиков и ханжей. В своем большинстве человечество осталось все теми же нетерпимыми и жестокими изуверами. Каждое великое Откровение требует прикрытия внешними щитами ” {122}.

В “Письмах Махатм” формулировка точнее — Розенкрейц прикрыл христианским флером “наши восточные доктрины”, чтобы защититься от “духовенства” {123}. Сопоставление этих двух почти дословно совпадающих текстов (причем текст Махатм был известен Е. Рерих), по крайней мере дает нам ключ к рериховскому лексикону: там, где она пишет “ханжи, фанатики, изуверы”, она имеет в виду христианское духовенство [64].