Рихард Пишель - Будда: его жизнь и учение

С тех пор как нам стали известны древние источники, Будда является совершенно в другом свете, чем ранее Я уже упоминал, что Будда не был единственным учителем, выступавшим в качестве спасителя, но что Буддийские тексты называют рядом с ним шесть знаменитых проповедников, которые отклонились от древней брахманской религии и были основателями собственных сект. Как бы ни считать преувеличенными свидетельства буддистов о великих успехах Будды, но несомненно, что он оставил далеко в тени всех своих соперников. Долго старались найти объяснение этого успеха в том, что Будда выступил энергично против высокомерных брахманов, что он отверг существовавшее с древних времен в Индии различие четырех каст: брахманов, или жрецов; кшатриев или воинов; вайшьев, или торговцев, ремесленников и земледельцев; шудров — бесправных рабов, и что он проповедовал братство всех людей. Такое мнение было, однако, большой ошибкой Будда не был социальным реформатором. Правда, он отбросил деление на касты, но лишь постольку, поскольку каста могла быть препятствием к поступлению в его ученики. Каст как государственного института он совершенно не касался, хотя, естественно, его любовное к людям отношение и проповедовавшееся им благорасположение к всем существам должны были влиять благоприятно на отношения отдельных каст между собой. Он учил: «Мой закон есть закон милости для всех», и: «Так как учение, преподаваемое мной, совершенно чисто, то оно не полагает различия между знатным и ничтожными, между богатым и бедным» «Подобно тому, монахи, как большие реки, как Ганга, Ямуна, Ачиравати, Сараю, Махи, когда они достигают великого океана, то утрачивают свои прежние имена и свой древний род и получают только одно имя «Великий океан», так, монахи, и четыре касты, брахманов и кшатриев, вайшьев и шудров, если они, следуя закону и дисциплине, возвещенным Совершенным, оставляют родину для безродного существования, то они утрачивают прежнее имя и древний род и получают только одно имя «аскетов, примыкающих к сыну Шакья». В действительности, круг ближайших учеников Будды состоял преимущественно из лиц высших сословий Ананда и Девадатта были из его собственного рода, следовательно, благородные; к дворянам принадлежал и Ануруддха. Шарипутра и Маудгаляяна быди брахманами, Рахула — собственный сын Будды. Но, что Будда не делал в этом отношении никаких различий, это несомненно. Упали был цирюльником. Между стхавирами (пали — тхера), «старейшими», от которых до нас дошли стихотворения, уже упомянутые Тхерагатха, выступает Ангулимала, знаменитый разбойник. Стхавира Сунита говорит там о себе: «Из низкого рода произошел я, бедного и скудного. Низко было мое занятие, я выметал (завядшие) цветы из храмов Я был в презрении у людей, на меня смотрели свысока, меня осыпали ругательствами. Покорно сгибался я перед многими людьми» Будда принял его в свой орден и Сунита достиг своим усердием спасения. Тогда сказал ему Будда: «Святым горением и целомудренной жизнью, самоукрощением и самопокорением, — вот то, чем становятся брахманом; это — наивысшее брахманство» Стхавира Швапака принадлежал, по видимому, судя по его прозвищу «собачий повар», к одному из наиболее презираемых классов, занимавшемуся приготовлением пищи для собак. Монах Свати был рыбак, Нанда — пастух. Так же пестро было и общество женских «старейшин», стхавири (пали — тхери). Вимала была дочерью гетеры и пыталась соблазнить Маудгаляяну Амбапали сама была ранее гетерой; Пурна была дочерью домашней рабыни Анатхапиндики, Чапа — дочерью охотника, сословие которых считалось в Индии нечистым, другие происходили из бедных семей Будда и его ученики были довольны, когда в орден поступали молодые люди из знатных и богатых фамилий, потому что это усиливало значение ордена и было для него полезным Но в самом ордене не было различия состояний. В текстах говорится: «Если кто из этих четырех каст делается монахом, становится святым, разрушил обольщение, стал совершенным и законченным, сбросил с себя бремя, налагаемое на человека привязанностью к миру, достиг своей цели, разорвал всякую связь с существованием и спасся чрез совершенное познание, то он возвысился над всеми единственно через закон». «Не через рождение становится человек изверженным, не через рождение становится он брахманом; через дела свои делается он изверженным, через дела свои становится брахманом». Тексты не устают повторять, что Будда разумеет под брахманом. Будда отбросил всякие жертвоприношения и всякий вид самоистязаний Он испытал на самом себе, что покаяние и самоистязание не ведут к спасению В Суттанипате читаем: «Ни рыбная пища, ни посты, ни хождение нагим, ни тонзура (пробивание гуменца на голове), ни заплетание волос, ни грязь, ни сырые шкуры, ни почитание огня, ни покаянные обеты, ни гимны, ни приношения, ни жертвы не способны очистить человека, если он не преодолел сомнения». В Дхаммападе целая 26 глава в 41 стихе рассуждает об истинном брахмане, Между прочим там говорится: «Никто не становится брахманом потому только, что заплетает свои волосы, ни по благородству своей семьи и своему рождению. Кто праведен и справедлив, тот блажен, тот брахман» «Что пользы тебе, глупый, в твоих заплетенных волосах, что — в твоей одежде из козлиных шкур? У тебя нечисто нутро, а ты очищаешь себя снаружи». «Я не называю никого брахманом по его происхождению или по его матери, как бы он гордо ни говорил и как бы ни был богат Бедняка, освободившегося от вожделений, называю я брахманом». Целые отделы Трипитаки посвящены исключительно опровержению взгляда, что брахманы представляют из себя нечто лучшее, чем три другие касты

Существование каст составляло для Будды нечто само собой разумеющееся. Он сам сознавал себя, даже когда стал монахом, благородным и не терпел, когда в его присутствии отзывались дурно о дворянстве. Но против несправедливых притязаний дворян он восставал так же резко, как и против привилегий брахманов, и всякое различие каст исчезало для него, когда дело шло не о земных вещах, а о сверхземных Но это не было чем-то новым и исключительно ему свойственным Такое же воззрение разделял до него Капила, основатель философии Самкхья Бадараяна, основатель Веданты, правоверной брахманской доктрины, учил, что только три высших касты призваны к спасению. Напротив, по Самкхья, все люди без различия состояний могут быть спасены, и каждый, приобретший правильное познание, может и других вести к таковому и тем спасать их Веданта учит, что жертвы и другие дела благочестия способствуют спасению, следовательно ставит в обязанность стремящемуся к спасению оказание святых дел. Учение Самкхья, наоборот, отрицало принесение жертв и учило, что даже добрые дела не способствуют достижению правильного познания, а скорее мешают ему Оно вовсе не придавало значения морали. И в этом большое различие между ним и буддизмом. Будда, напротив, придавал наибольшее значение строго нравственной жизни, и именно этой стороне своего учения придал замечательное развитие И еще в одном отношении буддизм резко отличается от самкхья. Последнее требует равнодушия к всем мирским вещам. Занятие ими отклоняет дух, и вожделения не удовлетворяются наслаждениями. Самкхья требует поэтому, чтобы стремящийся к спасению отрекся от всякой житейской суеты и от собственности, и притом добровольно, так как всякое принуждение вызывает скорбь. Поэтому Самкхья советует искать уединения и по возможности избегать всякого человеческого общества, т. е. всякого случая уклониться с пути, развлечься, подпасть под новые вожделения. Усиленное размышление, концентрация духа необходимы для правильного познания Йога, учение Патаньджали, развило эту доктрину далее. Оно придает, как уже было упомянуто, наибольший вес духовному самопогружению и телесной аскезе, чему последовало и позднейшее (младшее) самкхья. Такое учение, по необходимости, должно было ограничиваться тесным кругом избранных. Вся машина человеческого существования вынуждена была бы остановиться, если бы большинство людей последовало таким воззрениям. Самкхья-йога осталась поэтому (философской системой для немногих избранных Ее рецепт спасения был неприменим к массам; это была только теория, как бесчисленное множество других