Мартин Лютер - Различие между Законом и Евангелием

Лютер М. Различие между Законом и Евангелием

Проповедь Мартина Лютера 1 января 1532 года

Гал. 3:23-24. "А до пришествия веры мы заключены были под стражею закона, до того времени, как надлежало открыться вере. Итак, закон был для нас детоводителем ко Христу, дабы нам оправдаться верою..."

1. Вот, что имеет ввиду св. Павел: во всем христианском мире проповедники, а также слушатели должны преподавать и сохранять ясное различие между Законом и Евангелием, между делами и верой. Так он увещевал Тимофея, призывая его (2 Тим. 2:15) "верно преподавать (различать) слово истины. Различение между Законом и Евангелием есть высшее искусство в христианском мире, которое должен признавать, знать и иметь каждый, кому дорого имя христианина. Там, где оно отсутствует, невозможно сказать, кто является христианином, а кто язычником или иудеем. Вот как много поставлено на карту в этом различии.

2. Вот почему Св.Павел решительно настаивает на том, чтобы среди христиан эти два учения, Закон и Евангелие были хорошо и истинно отделены друг от друга. Оба они есть Слово Божие; Закон (или Десять Заповедей) и Евангелие. Оба были даны Богом: Евангелие изначально в Раю, Закон на горе Синай. Вот почему так важно истинно различать эти два слова и не смешивать их вместе. Иначе вы не сможете иметь и поддерживать правильное понимание каждого из них. Наоборот, когда вы думаете, что имеете и то и другое, у вас не будет ни одного из них.

3. При господстве папства был достигнут момент, когда ни сам Папа, ни кто-либо из его ученых, кардиналов, епископов или университетов вовсе не знали, что такое Закон или Евангелие. Они никогда не чувствовали и не давали понять ни в одной из своих книг, как одно следует отличать от другого - как доктрину Закона должно и можно отделить от Евангелия. По этой причине, их вера есть в лучшем случае турецкая вера, основанная лишь на сухой букве Закона и на внешних поступках деяния и недеяния, таких как "Не убивай" и "Не кради". Они придерживаются взгляда, что Закон удовлетворен, если человек не пользуется кулаком для убийства, не крадет чье-то имущество, и тому подобное. Короче говоря, они верят, что некое внешнее благочестие есть праведность, которая устоит перед Богом и т.д. Но такая доктрина и вера является ложной и неправильной, хотя совершенные дела сами по себе хороши и были заповеданы Богом. Ибо Закон требует намного более высокой праведности, чем та, которая основана на внешних добродетелях и благочестии; тогда, как Евангелие благодати и прощения грехов полностью сбито на землю их учением. Ибо, хотя не красть и не совершать убийства есть правильное поведение, предписанное Законом, оно все же есть не более, чем благочестие язычников, которым не удается достичь праведности, требуемой Законом. И оно еще в меньшей степени может сравниться с прощением грехов, которому учит и которое провозглашает Евангелие.

4. Поэтому, крайне необходимо правильно и должным образом различать эти два слова, различные по роду. Когда это не делается, нельзя понять ни Закон, ни Евангелие, и совесть должна погибнуть в слепоте и заблуждении. Ибо Закон имеет свой конечный пункт, определяющий, как далеко следует идти и чего достичь, а именно, испугать нераскаявшегося гневом и недовольством Божьим и направить их ко Христу. Также и Евангелие имеет свое уникальное служение и функцию: проповедовать прощение грехов встревоженной совести. Не будем же извращать учение, смешивая эти два в одно или по ошибке используя одно вместо другого. Ибо Закон и Евангелие - оба воистину есть слово Божие; но они не являются одной доктриной. Это так же, как слово Божие в Исх. 20:12 "Почитай отца твоего и мать твою" и в Еф. 6:4: "Отцы, воспитывайте детей ваших в учении и наставлении Господнем". Поскольку эти два слова не обращены к одному и тому же призванию и одним и тем же лицам, какой хаос последовал бы, если бы их смешали вместе на основании того, что "все это есть Слово Божие"! Тогда сын захотел бы быть отцом, а отец захотел бы быть сыном. Мать захотела бы быть дочерью, а дочь - быть матерью. Но в этом нет ни складу, ни ладу, и это - нетерпимо. Отец должен делать то, что Бог поручил и повелел ему делать. Также пусть сын будет верен своему призванию. Таким образом, правильно различаются и распределяются обязанности и функции. Также, матери в семье приличествует рождать детей, вскармливать и воспитывать их; а мужу заботиться о своих домашних и слугах и верно управлять ими, но не рождать детей и не работать по дому, уходу за больными и т.д. Когда кто-нибудь начинает вмешиваться в служение, предписанное другому, или пытается взять его на себя и присоединить к своему служению, к какому хаосу и неразберихе это вскоре приведет? Слово нужно правильно различать, так, чтобы каждый присматривал за тем, к чему он был призван и что ему было поручено, остается с этим и не заходит дальше. Так он не заблудится.

5. Именно это, а ничто другое, привело Томаса Мюнцера к таким ужасным бедам. Он читал в Книгах Царств о том, как Давид убивал нечестивых мечом; как Иисус Навин уничтожал хананеев, хеттеев и другие безбожные народы, жившие в стране Ханаан и т.д. Обнаружив это слово в Писании, он на его основании пришел к выводу, что все мы должны поступать так же. Мы должны сокрушать царей и правящих князей, потому, что у нас есть этот пример. Но Мюнцер заблуждался в том, что не мог правильно различать слово. Иначе, он должен был бы сказать себе: "Да, Давид вел войны. Но Давид ли я? То слово, которое сказало Давиду вести войны, обращено не ко мне. Он получил повеление воевать и убивать царей; я получил повеление проповедовать. Мюнцеру следовало бы оставить битвы в покое, взойти на кафедру, и учить чистому Евангелию, как заповедал Христос: "Идите по всему миру и проповедуйте Евангелие всей твари" (Мк. 16:15). Если бы он поступил так, у нас бы не было такого ужасного учения и восстания. Давиду, а не Мюнцеру, было сказано: "Ты должен защищать праведных, поражать нечестивых мечом, поддерживать мир и т.д.". Но если бы Давид пренебрег этими обязанностями и стал бы вторгаться в служение священника, и если бы я бросил проповедовать и взял бы меч, и так смешал бы все, какое достойное правительство и высокое искусство было бы у нас? Возможно оно сгодилось бы для скотного двора.

6. Поэтому, я говорю снова: правильное отделение Закона и Евангелия друг от друга - это очень высокое искусство, поскольку необходимо также поступать и с заповедями (которые все включаются в одно слово "Закон"). Мы должны отличать одно от другого, если мы не хотим, чтобы все целиком и полностью смешалось - и потому, что все равно есть неудачи и недостатки, даже, когда делаются все правильные и надлежащие различия.

7. Поэтому, существует серьезное непонимание и, конечно же глупость, когда кто-нибудь умоляет: "Это слово Божие, это слово Божие, поэтому это верно и т.д.". Не все Слово Божие однородно; оно различного рода. Закон - это слово, отличающееся от Евангелия. Так же законы или заповеди не все однородны. Слово Божие, "Защищай праведных, наказывай нечестивых" не относится ко мне. Также, как и слово "рождай детей, вскармливай их, подметай пол, ухаживай за больными и т.д.", которые относятся лишь к женщинам. Так же "Ты должен проповедовать, ты должен преподавать Таинства" относится не к женщинам, а к мужчинам, призванным на это служение.