Матвей Барсов - СБОРНИК СТАТЕЙ ПО ИСТОЛКОВАТЕЛЬНОМУ И НАЗИДАТЕЛЬНОМУ ЧТЕНИЮ ДЕЯНИЙ СВЯТЫХ АПОСТОЛОВ

2. Стояли и упали на землю

«Люди же, шедшие с ним, стояли в оцепенении, слыша голос, а никого не видя» (Деян. 9, 7).

«Все мы упали на землю, и я услышал голос, говоривший мне на еврейском языке: Савл, Савл! Что ты гонишь Меня? Трудно тебе идти против рожна» (Деян. 26, 14).

В повествовании об избрании Савла есть еще одна разность, на которую указывают, как на противоречие. Необходимым находим выяснить и это мнимое противоречие. В Деян. 9, 7 сказано, что спутники Павла «стояли в оцепенении», между тем как в Деян. 26, 14 говорится, что «все упали на землю».

Дело происходило, можно предполагать, таким образом. В первую минуту явления и ужаса, когда свет внезапно осиял их и когда послышались первые слова к Павлу, все бывшие с ним упали на землю. Ужас и при этом падение всех на землю совершенно понятны.

Но, спустя немного времени, когда прошел первый страх, спутники Павла встали, между тем как сам Павел оставался в том же положении и в трепете и ужасе спрашивал: «Господи! что повелишь мне делать?» Во время же дальнейшего разговора Господа с Павлом спутники его «стояли» как бы в оцепенении от происходившего; и только уже после разговора, как ясно замечено, «Савл встал с земли» (ст. 8), а прежде, чем он встал, о спутниках его сказано, что они стояли (ст. 7). Следовательно, сказанное в Деян. 26, 14 случилось в первую минуту события, а в 9, 7 дееписатель повествует о происходившем позже, именно: когда Господь говорил с Савлом, они поднялись с земли и смотрели на все с удивлением (Воскр. чт. 1876 г., т. 2, стр. 20).

Исидора Пелусиота.

Как шерсть, приготовляемую к принятию ею в себя багряной краски, по драгоценности будущего из нее одеяния, кладут под весьма сильный гнет: так велемудрый Павел, отсеченный от иудейского неразумия, был под гнетом трехдневной слепоты, чтобы и самому стать Божиею багряницею и побуждать всех людей сделаться тем же (Тв. ч. 1, стр. 199).

Его же.

Сосуд избран Ми есть сей, сказал Христос о Павле, когда вручал ему апостольскую проповедь. Ибо Церкви Своей, за которую излиял драгоценную кровь Свою, не предал бы такому учителю, который бы впоследствии не привнес от себя добродетель, соразмерную благодати. Не произнес бы и сего свидетельства, не усматривая в нем усердия, соответствующего величию дела. Ему угодно было, чтобы проповедь пронеслась повсюду, усиливаемая не только словом, но и нравственностью проповедующих. Чудеса могут дать место лукавому подозрению, а правая жизнь заграждает уста самому дьяволу. Посему намеревающиеся не прилагать никакого попечения о правой жизни да не думают, что проповедь преодолевала только чудесами, потому что всему, что совершали и говорили проповедующие, содействовала и их жизнь, не представлявшая никакого повода к укоризне. Если бы и ныне наставники в жизни своей соревновали апостольскому житию, то, может быть, совершались бы чудеса; а если бы и не совершались, то жизни их было бы достаточно к просвещению видящих (Тв. ч. II, стр. 470).

Еп. Феофана,

Когда св. Павел стал проповедовать в Дамаске, все дивились, говоря: не сей ли есть гонивый? И всегда так бывает, что те, среди которых кто-либо обращается от неверия к вере, или от греха к добродетели, дивятся, что сделалось с этим обращенным? Все дескать — шло у него по нашему, а тут вдруг все стало иначе — и речь, и взор, и поступь, и мысли не те, и начинания иные, и места посещения другие. Тут то же бывает, как если б шел кто на запад, и вдруг повернул на восток. Обе эти жизни противоположны и одна другую исключают. Кто захотел бы совместить их, или составить цельную жизнь частью из того, частью из другого, тот потратит и время и труды, а успеха никакого не будет. Кое общение! Только не понимающие дела могут говорить: «Зачем так круто?» (Домаш. Бес. 1871 г. Вып. 16, стр. 495).

Когда Савл, сделавшись избранным сосудом благодати, пребывал в Аравии; в это время утихло в Иудее гонение, коего первоначально он был важным орудием. Церковь Иерусалимская, если и теперь не могла еще собрать рассеянных чад своих, то, по крайней мере, начала через них успешнее действовать в других местах.

Гонение, доставив случай верующим, жившим вне Иерусалима, оказать странноприимство преследуемым чтителям Иисуса, без сомнения, способствовало к большему их сближению. Оно могло еще оживить во многих семена веры, которые были посеяны частью Самим Господом, во время многократных Его путешествий по Иудее и Галилее, а частью апостолами, когда они, по Его повелению, проповедовали царствие небесное погибшим овцам дома Израилева. (Матф. 10, 6). Таким образом в пределах Палестины или возникали теперь новые церкви, или прежде основанные получали большее укрепление, взирая на пример твердости, с какой гонимые исповедники переносили свои бедствия. Для преследуемых, равно как и для тех, которые давали им убежище, утешительно было слышать, что Евангелие не только проповедано и принято уже в Иоппии, Лидде, Кесарии, но и достигло Финикии, Кипра и проникло даже в Антиохию, столицу Сирии.

Известия, получаемые в Иерусалиме, о распространении Царства Христова, побудили апостола Петра оставить на время Иерусалим и предпринять путешествие по Иудее, для обозрения новоустроенных Церквей. Посещения такого рода, во многих отношениях, были полезны. Новокрещенные более утверждались в Вере, когда один из самовидцев Слова личною проповедью свидетельствовал о чистоте преподанного им учения, и в то же время, через возложение рук, запечатлев их печатью Святого Духа. Сверх сего, апостолы, в таком случае, могли давать верующим благие наставления касательно христианского образа жизни и церковного благочиния.

Обходя Церкви, Петр посетил и братию, жившую в Лидде, многолюдном иудейском селении. Надобно думать, что в сем месте положил основание Церкви благовестник Филипп, следуя по пути в Кесарию, после поучительной беседы своей с эфиоплянином. В Лидде Петр нашел некоего иудеянина, именем Энея, который, в продолжение восьми лет, страдал расслаблением членов. Апостол не умедлил обратить сей случай к славе своего Господа, явив на страдальце опыт чудодейственной силы. «Эней! — сказал ему Петр, — Иисус Христос исцеляет тебя: встань и перестели постель свою». Едва произнесены были слова сии, как Эней почувствовал себя здоровым и тут же встал с постели: чудо, во всех своих обстоятельствах, даже самых малейших, достойное посланника Иисуса! Чем необыкновеннее было такое событие в Лидде (ибо Господь, как известно, не посещал оной), тем большее оно обращало на себя внимание. Жители Лидды и соседнего Сарона удостоверялись собственными глазами в исцелении Энея и через то усердие принимали Апостольское слово и искреннее обращались к Господу.