Андрей Кураев - Церковь в мире людей

– В последние десятилетия в протестантских странах активно идет поиск и разработка этических систем для бизнеса с опорой на христианские принципы. Является ли православный взгляд на деловую этику каким—то особенным, и не настало ли время нашим богословам и специалистам по управлению приняться за разработку национальной системы деловой этики? Некоторое время назад была даже принята этическая концепция православного предпринимателя…

– Я не участвую в таких обсуждениях и считаю, что это не более чем бумажная суета. Насколько я себе представляю реальную жизнь прицерковленных бизнесменов, вряд ли какие—то бумажки смогут стать для них нормативными. Такое в их жизни многообразие нюансов, ситуаций, что все их учесть нельзя.

Нередко приходится слышать: батюшка, я хочу все по закону, по совести делать. Но если я буду честно показывать все свои прибыли, доходы и расходы, то это, скорее всего, верный путь к разорению. Конкуренты этого делать не будут, их "полусерая" продукция будет дешевле, значит, они победят на рынке. Кроме того, огромную часть расходов показать в налоговой нельзя. Например, всевозможные но неизбежные взятки всем нашим замечательным инстанциям и крышам – начиная от откровенных угловников и кончая теми, кто якобы борется с оными.

Я, помню, расспрашивал как—то хозяина одного придорожного ресторанчика, и он говорил мне, что едва ли не пятая часть идет на бесплатное обслуживание – это так называемая административная рента. Показать это в расходах нельзя. Получается, что если ты все по—честному указываешь, ты оказываешься неконкурентоспособен (или даже преступен).

И все же главное здесь – мотив: ради чего делается то или иное "отступление", ради чего делается "оптимизация" финансовой отчетности…

Одно дело, если человек идет на такое лукавство для того, чтобы заработать побольше для себя. "Оптимизация" станет грехом, если руководитель идет на лукавство ради того, чтобы достроить третий этаж на своей вилле.

Но мотив может быть иным: "Если я разорюсь, то многие люди, которые мне доверились, которым я дал работу, останутся без среджств к существованию". Ладно, если в кафешке сменится хозяин – работников ресторана это может не затронуть. Но ведь есть более серьезные вещи, в которые вложены авторские ноу—хау. И такой бизнес без своего основателя умрет. И где тогда окажутся сотрудники?

Кроме того, средства, высвободившиеся таким образом, можно вложить в производство, обеспечить лучшие условия труда, быта работников и т.д. – в этом случае это тоже будет терпимой хитростью.

И все же я не могу себе представить, чтобы в каком—нибудь официальном церковном документе было бы прописано: ну, ладно, в таких случаях так и быть, можешь дать взятку. То, что может быть сказано где—то в частной беседе, в официальном документе не может быть сказано. А раз так, кто же будет этому документу опять же верить? Поэтому здесь необходима индивидуальная личностная диагностика – в чем мотивы поступков этого человека? Здесь, конечно, сказывается именно русская традиция: у нас человек важнее бумаги. Впрочем, и риск тут тоже наш традиционный: из формулы "суббота для человека" можно сделать вывод "суббота для меня, родного", а надо бы делать иной вывод: "суббота – для него, ближнего".

Так что еще одну вертикаль должен найти в себе человек: иерархию ценностей. Нельзя ограничиваться лишь опознаванием добра и зла. Когда "крошка сын к отцу пришел, и спросила кроха, что такое хорошо, а что такое плохо" – для крохи это был нормальный вопрос, а для взрослого человека – нет. Взрослый человек должен уметь отличать еще и оттенки. Это хорошо, а это лучше. Это плохо, а вот это хуже. Иногда бывает нужно совершить малый грех, чтобы избежать греха большего. Иногда надо пожертвовать одним добром ради достижения добра большего.

– Православие – это не только и даже не столько этическая система, сколько мистическое учение и практика. Насколько эта – его главная часть – может быть применена к хозяйственной жизни?

– Православие – это умение "право славить" Бога . Лев Толстой однажды сказал: если ты беседуешь с раздражающим тебя человеком, сначала посчитай в уме от 1 до 10, а потом отвечай. Этот совет уместен в устах психотерапевта, но неуместен в устах человека, который считает себя христианским учителем. Христианин бы сказал так: помолись прежде ответа. Если идешь на встречу с человеком, помолись об этом человеке. Во время беседы с человеком, даже если это подчиненный, помолись о нем. Помолись о нем, прежде чем сорваться с цепи. Ведь молитва – это прежде всего пожелание блага тому, о ком ты молишься, это предельное напряжение доброй воли.

В советские времена как раз считалось, что нормальный управляющий – это обкладывающий всех матом истеричный комиссар. Но хороший управляющий – это, прежде всего, взвешенный человек. Создание радостного и спокойного климата у себя внутри и твоих сотрудников – это следствие доброкачественно проделанной религиозной работы.

– Сейчас в сфере корпоративного управления очень активно обсуждается концепция, т.н. «корпоративной религии», которая идет на смену концепту «корпоративной культуры». Она предполагает развитие в рамках отдельной компании своей системы мировоззренческих догматов, символики, ритуалов, создание своего пантеона. Получается, что в мире будет столько же религий, сколько и компаний, да еще сотни сект и тысячи гуру. Что со всем этим делать?

– Пример "корпоративной религии" – это синтоизм и даосизм. С одной стороны, это не столько религии, сколько системы государственной и социальной этики. Но когда—то они были тесно связаны с религией и соприкасаются с ней до сих пор. Католические миссионеры 18 века в Китае пробовали своим коллегам в Ватикане пояснить, что когда китаец или японец падает ниц перед статуей императора – это все—таки не религиозный, а гражданский культ. И китайцам или японцам, принявшим христианство можно разрешить участвовать в такого рода культе. Но Ватикан с этим не согласился. С точки зрения религиоведения, возможно, Ватикан совершил ошибку, слишком перенеся европейские представления о том, где поведение светское, а где религиозное. И все же граница светского и религиозного в этих традициях – и по сю пору предмет дискуссий в религиоведческой, миссиологической, востоковедческой литературе.

Типичный пример такого рода сложностей: более чем двусмысленный ритуал поклонения Вечному огню – 9 мая и 22 июня. Само словосочетание – "вечный огонь" – в христианской традиции имеет вполне однозначный смысл. Слово "поклонение" тоже имеет вполне религиозный смысл. Наверное, советские вожди не считали, что они приносят тайную жертву демону перед этим огнем, но все равно у христианина сердце сжимается, когда мы видим сцены, как наши иерархи идут на это поклонение… Так что в словочетании "корпоративная религия" менеджеры видят слово "корпорация", а для нас все же главным остается слово "религия". Значит, это не наш проект. Есть такого рода вещи, которым не надо придавать видимость религии, чтобы не напрягать совесть человека библейского воспитания, для которого есть единый Бог и есть такие вещи, которые только перед лицом Бога можно делать и такие слова, которые только Богу можно говорить.