Кирилл Королев - Буддизм. Энциклопедия

Будда видел также, как новая жизнь пожинает то, что было посеяно старою, как течение ее начинается там, где кончается течение другой, она пользуется всеми приобретениями, отвечает за все потери предшествовавшей; он видел, что в каждой жизни добро порождает новое добро, зло — новое зло, а смерть подводит всему итоги, причем счет достоинств и недостатков ведется самый точный, ни одно данное не забывается, все передается верно и правильно вновь зарождающейся жизни, наследующей все прошедшие мысли и поступки, все плоды борьбы и победы, все черты и воспоминания предыдущих существований.

В среднюю стражу учитель наш достиг широкого прозрения в области, лежащие вне нашей сферы, в сферы, не имеющие названий, в бесчисленные системы миров и солнц, двигающихся с поразительною правильностью, мириады за мириадами, соединенных в группы, в каждой из которых светило является самостоятельным целым и в то же время частью целого… Все это он видел в ясных образах, циклы и эпициклы — весь ряд кальп и махакальп — пределы времени, которого ни один человек не может охватить разумом, хотя бы он и мог счесть по каплям воды Ганга от его истоков до моря; все это неуловимо для слова — каким образом совершается их возрастание и убывание; каким образом каждый из небесных путников свершает свое сияющее бытие и погружается в тьму небытия.

А когда настала четвертая стража, он познал тайну страдания, совместно со злом, извращающим закон, подобно пару, не дающему разгораться огню кузнеца.

Первые лучи утренней зари осветили победу Будды! На востоке зажглись первые огни светлого дня, пробиваясь сквозь темные покровы ночи. И все птицы воспели. Так волшебно было веяние этого великого рассвета, явившегося вместе с победой, что всюду, вблизи и вдали, во всех жилищах людей, распространился неведомый мир. Убийца спрятал свой нож; грабитель отдал назад добычу; меняло отсчитал деньги без обмана; все злые сердца стали добрыми, когда луч этого божественного рассвета коснулся земли. Цари, которые вели ожесточенную войну, заключили мир; больные весело встали с одра болезни; умирающие улыбнулись, как будто знали, что радостное утро распространилось от источника света, воссиявшего дальше самых восточных окраин земли. Дух нашего учителя почивал на людях, птицах и зверях, хотя сам он сидел под деревом Бодхи, прославленный победой, одержанной на благо всех, озаренных светом более ярким, чем свет солнца.

Наконец он встал, лучезарный, радостный, могучий, и, возвысив голос, произнес во всеуслышание всех времен и миров:

— Многие обители жизни удерживали меня, непрестанно ищущего того, кто воздвиг эти темницы чувственности и скорби. Тяжела была моя неустанная борьба! Но ныне, о строитель этих обителей, я знаю тебя! Никогда боле не удастся тебе вновь воздвигнуть эти приюты страданий, никогда не доведется тебе укрепить еще раз своды обмана, никогда не сможешь ты поставить новые столбы на ветхие устои! Разрушено твое жилище, и кровля его разметана! Обольщение воздвигло их! Невредимым выхожу я, обретая спасение».

Будда и воинство Мары. Индийский барельеф.

Достигнув просветления, Будда провел под деревом Бодхи еще семь дней, в течение которых он наслаждался обретенным состоянием. Злой дух Мара в последний раз попытался его соблазнить: предложил вечно оставаться под деревом, купаясь в блаженстве, и не разглашать истину другим людям. Однако Будда непреклонно отверг это искушение и двинулся в находившийся неподалеку город Варанаси (Бенарес), один из важнейших религиозных центров Индии.

Любопытно, что, по версии Ашвагхоши, решение проповедовать Будда принял не совсем самостоятельно, но и по просьбе верховного божества Брахмы:

В Сарнатхе — Оленьем парке Варанаси — Будда произнес свою первую проповедь, причем первыми слушателями были те самые пятеро аскетов, которые некогда покинули «отступника» Гаутаму. Эти пятеро стали первыми учениками Будды и первыми буддийскими монахами. Еще Будду слушали две газели, поэтому впоследствии изображения этих животных стали символизировать буддийскую проповедь и буддизм в целом. В своей проповеди Будда говорил о Четырех благородных истинах и о повороте Колеса учения (Дхармы). В этот день буддисты обрели знаменитые Три Драгоценности (Триратна) — самого Будду, учение (Дхарму) и монашескую общину (сангха).

По Ашвагхоше, ученикам Будда в заключение сказал:

На протяжении сорока пяти лет Будда и его ученики проповедовали новое учение в княжествах Индии. Число приверженцев Будды со временем достигло 500 человек, среди которых выделялись любимые ученики — Ананда, Махакашьяпа, Махамаудгальяяна, Субхути; примкнул к ученикам Будды и его двоюродный брат Девадатта. Впрочем, вера последнего оказалась притворством: на самом деле он пытался сначала погубить Будду, а затем, когда эти попытки провалились, решил развалить религию изнутри, доказывая, что Будда сам нарушает заповеди сангхи. Но козни Девадатты были раскрыты, и его с позором изгнали из общины (а в джатаках встречается множество преданий о том, как Девадатта стремился навредить Будде еще в прошлых жизнях).

Скитания Будды однажды привели его в земли шакьев, где бывшего принца радостно встретили родственники и прежние подданные. Среди шакьев он нашел многих последователей, а царь Шуддходана взял с него клятву, что он никогда не примет в общину единственного сына в семье без согласия родителей (эта клятва и поныне соблюдается в буддистских странах).

Когда Будда (точнее, его земное воплощение) достиг восьмидесяти лет, он принял решение покинуть этот мир и уйти в окончательную нирвану (паранирвана [15] «Вначале он достиг четвертого уровня сосредоточения, потом восьмого, потом вернулся к четвертому и из него вступил в великую и вечную нирвану без остатка. Закончилась его последняя жизнь, больше не будет новых рождений и новых смертей. Гончарный круг кармы остановился, и тело, последняя объективация былого влечения к профаническому существованию, перестало жить. Отныне Будды больше не было в мире и мира не было для Будды. Он погрузился в состояние, которое не может быть ни описано, ни представлено. Можно лишь сказать, что в нем не было места страданию, которое заменило высшее блаженство» (Торчинов). ). Своему ученику Ананде он объяснил это решение так: