Святитель Игнатий Брянчанинов - Том 3. Слово о смерти

1107. См.: Иноков Каллиста и Игнатия Ксанфопулов наставление безмолствуюшим, в сотне глав. «Добротолюбие». Изд. Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, 1993. Т. 5. Глава 36. С. 354.

1108. См.: Аввы Исаака Сирина «Слова подвижнические». Изд. «Правило веры». М., 1993. С. 411.

1109. О секретном — Секретная переписка 1856 г. была посвящена расследованию т. н. «Дела по доносам подначальных и некоторых братий». Предыстория событий, напомнивших о доносах и следствии конца 30-х годов, такова. В 1849 г., за «дерзость и распространение мыслей возмутительных против правительства и Государя» (Дело по доносам подначальных и некоторых братий. АВМ. Ф. 2. Оп. 4. Л. 80), в Валаамский монастырь, бессрочно, был прислан протоиерей Петр Левашов (Обстоятельства его дела см. в примеч. № 7). Ожесточившийся, считающий себя несправедливо наказанным, о. Петр по прибытии на Валаам повел настоящую брань против игумена Дамаскина. Обладая способностью к убеждению, будучи человеком красноречивым и являясь в представлении своих единомышленников «мученически пострадавшим» (Л. 56), он собрал вокруг себя тех, кто был недоволен своим положением в монастыре, кто считал себя в чем-то обиженным, тех, кто не принимал строгостей Валаамского Устава. В основном это были подначальные: разжалованный в рядовые арестант Николай Веселаго, перемещенный из Соловецкого монастыря; священник Авксентий Стратонович, попавший под надзор за нанесение увечий; иеродиакон Климент, сосланный на Валаам за пьянство и нерадение к церковной службе; иеродиакон Исаия — за пьянство и самовольную отлучку из монастыря, и другие. Влияние этих «бунтовщиков», как называл их в своих донесениях о. Дамаскин, разливалось как смертоносный яд и на братию монастыря. В одном из прошений о. Дамаскин прямо заявлял, что «…шайка самых искусных и закоснелых делателей зла, составившаяся из присланных сюда под надзор в течение последних шести лет, весьма повредила нравственность многих из живущих в монастыре…» (Л. 79). В 1855 г., сочинив многостраничный донос, протоиерей Петр Левашов отправил его Высокопреосвященнейшему Никанору, Митрополиту Новгородскому и Санкт-Петербургскому. В ноябре того же года в монастырь для расследования поданной ламентации прибыл игумен Аполлос — помощник благочинного монастырей о. Игнатия. Была опрошена братия, свой рапорт предоставил настоятель обители, донос был самым тщательным образом рассмотрен с фактической и юридической стороны, жалоба доносителей признана основанной на одних слухах и подозрениях, а сами доносчики попадали (согласно ст. 876 Свода законов, т. XV) в наказуемую категорию ябедников, затевающих тяжбы напрасно. Результаты докладывались Епархиальному начальству. Ожидаемого доносчиками результата — перемещения игумена Дамаскина в другой монастырь под надзор — не произошло. Однако и далее признания неосновательности поданной жалобы дело не подвинулось. Доносчики оставались в монастыре и «…видя, что от высшего начальства донощику не сделано ни малейшего замечания, возомнили, что написанное в доносе совершенно начальством оправдано, а потому с большей смелостью стали развращать братство и вооружать оное противу монастырского начальства…» (Л. 79–80). Неизвестные лица, подписав очередной донос именами некоторых Валаамских братий, отправили его графу Орлову (см. примеч. № 4), используя известность его как человека, отзывчивого на просьбы и жалобы и нередко входившего с различными предложениями в высшие инстанции. Рассмотрению обстоятельств этого послания и посвящено данное письмо.

1110. Иеродиакон Иоасаф — Его биографические сведения не обнаружены. Во время работы следственной комиссии 1855 г. иеродиакон Иоасаф был одним из немногих, подавших жалобу на о. Дамаскина. Суть жалобы сводилась к обиде за найденный «…года два тому назад, растворенным чулан свой и сломанными замки, как у дверей чулана, так и у двух сундуков, в которых находились каменотесные инструменты и разные вещи, и похищено полфунта чаю…» (Л. 5). Иеродиакон Иоасаф был одним из самых приближенных к о. Петру Левашову людей, о чем свидетельствует письмо, сохранившееся в Валаамском архиве (См. примеч. № 6).

1111. …Его Высокопреосвященству… — Митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский Никанор (Клементьевский). См. примеч. к письму от 29 апреля 1852 г.

1112. Граф Орлов — Орлов-Давыдов Владимир Петрович (1809–1882), граф, тайный советник. С 1848 по 1852 гг. состоял совестным судьей в С.-Петербурге. В 1862 г. избран Петербургским губернским предводителем дворянства.

1113. Схииеродиакон Иона — Иван Андрианов, из мещан. В 1822 г. пострижен в Валаамском монастыре, наречен Израилем. В 1828 г. рукоположен в иеродиакона. Пострижен великую схиму в 1844 г. Не мог приехать в С.-Петербург по болезни.

1114. …что он словесно Вам объяснял… — Схииеродиакон Иона, которому в то время было 82 года, он постоянно жил в больнице и ничего не знал о письме, в котором стояла якобы его подпись. Об этом сообщал игумен Дамаскин архимандриту Игнатию в своем донесении. Позже, весной, схииеродиакон Иона, по выданному ему билету, отправился в С.-Петербург, где встречался с о. Игнатием. Судя по тому, что имя его больше в этом деле не упоминается — он действительно был далек от возмутителей монастырских порядков.

1115. …писал письмо… — Письмо получено в монастыре 18 февраля 1856 г. вложенным в два конверта к разным адресатам, задержано настоятелем как присланное от подозрительного лица, вскрыто. Сделанная копия отправлена архимандриту Игнатию.

1116. …к Левашову… — Еще в 1828 г. протоиерей г. Бузука Оренбургской губернии о. Петр Левашов подал Царю послание, в котором описывал нравственное падение русского общества и требовал принятия срочных мер, грозя неминуемым Судом Божиим. Ответа не последовало. В 1848 г. о. Петр сочинил повторное послание, в котором вновь высказал мнение о бедственном положении дел в Российской Империи: «Всеавгустейший Монарх! Ещё раз приемлю дерзновение писать к Тебе <���…>. Отечество наше уже на пути, оплаканном пророком Иеремиею, мера нечестия переполнена…» — Далее, обвиняя светские и духовные власти во многих прегрешениях, предупреждает Государя: «…не внимай советам льстивым; посади окрест престола твоего мужей верных и богобоящихся, а мужей таковых обрящешь, если сам будешь верен Господу, аще же ни, но ожесточишь сердце твое — Царство твое престанет быти в языке волий, приидет внезапу мятеж и низвращение подобно бури будет!!!» (Дело по доносам… АВМ. Ф. 2. Оп. 4. Л. 35–39). Неизвестно — дошло ли это послание до Императора Николая I Протоиерей Левашов передал его через некоего «влиятельнейшего мужа». Спустя месяц о. Петр был вызван в Петербург. На него возложили епитимью, согласно которой он подпал под надзор и по собственному желанию выбрал местом жительства Валаамский монастырь. В предписании Высокопреосвященного Никанора игумену Дамаскину, полученном 5 февраля 1849 г., предлагалось «…увещевать и убеждать его с кротостию духа, чтобы сознал и оставил свое заблуждение…» (Дело протоиерея Левашева. АВМ. Ф. 2. Оп. 4. Л. 7). На протяжении нескольких лет о. Дамаскин, исполняя послушание докладывать каждую треть года о поведении поднадзорного, сообщал в 1853 г. о его «…крайней дерзости и беспокойном характере…» (Л. 13). В 1856 г. писал о том. что протоиерей Левашов «…не оказывал никаких внешних дурных поступков, что же касается до внутреннего его состояния, то он и в настоящее время ещё одержим давно посетившем его недугом; т. к. не перестает судить о делах всех, даже высших светских и духовных властей, в которых он, как ослепленный крайней гордостию, видит только одну неправду и беззаконие…» (Л. 22). В 1857 г. протоиерей Петр Левашев был переведен под надзор в Вологодский Спасо-Прилуцкий монастырь.