Иоанн Златоуст - Творения, том 3, книга 2

В каком положении наши дела? В благополучном. В каком их дела? В бесславном. Где их дела? Их и не видно. По торжищу хожу - и никого не вижу. Были листья, но подул ветер, и они опали; была мякина, и развеялась, а зрелый плод открылся; было олово, и растаяло, а золото осталось чистым. Кто гонит их? Никто; но совесть - их враг, сопровождающий грехи. Они знали, что делали. Так и Каин хотел убить брата своего; когда он хотел убить, то действовала страсть, а когда совершил преступление, то " изгнанником и скитальцем" (стеня и трясыйся)стал ходить по всей вселенной (Быт. 4: 14). И они, если не убили на деле, то убили намерением. Убийство совершено, насколько зависело от злобы их; но жизнь сохранена по милости Божией. Говорю это для возбуждения вашей ревности, чтобы вы никогда не боялись испытаний. Ты - камень? Не бойся же волн, так как " на сем камне, - сказал Господь, - Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее" (на сем камени созижду церковь Мою, и врата адова не одолеют ей)(Матф. 16: 18). Бывают войны иногда вне, иногда внутри; но ничто не потопит этого корабля.

2. Впрочем, чтобы не истратить всего времени на осуждение врагов, предоставим их угрызению совести; пусть этот палач терзает их душу и ум с нечестивыми пожеланиями, пусть они бегают, когда никто не гонит, пусть подвергаются стыду, когда никто не враждует против них; а сами мы предложим обычную трапезу. Несправедливо тратить время на обличение врагов и оставлять детей изнуряться голодом. Итак, вчера предлагал нам трапезу Павел, сегодня Матфей; вчера делатель палаток, сегодня мытарь; вчера хулитель, сегодня похититель; вчера гонитель, сегодня корыстолюбец. Но хулитель не остался хулителем, а сделался апостолом, и похититель не остался похитителем, а сделался евангелистом. Я упоминаю о прежних пороках их и о последующих добродетелях для того, чтобы ты знал, какова польза покаяния; чтобы тебе никогда не отчаиваться в своем спасении. Учители наши прежде известны были по грехам, а впоследствии прославились праведностью; мытарь и богохульник - крайние степени нечестия. В самом деле, что такое звание мытаря? Узаконенное хищничество, дерзновенное насилие, несправедливость, защищающаяся законом; мытарь хуже разбойников. Что такое звание мытаря? Насилие, укрывающееся под предлогом закона, обращающее врача в палача. Разумеете ли, что я сказал? Законы суть врачи, а здесь они делаются палачами, потому что не лечат рану, а увеличивают ее. Что такое звание мытаря? Бесстыдный грех, ничем не оправдываемое воровство, хуже грабительства. Грабитель, по крайней мере, стыдится, когда ворует; а этот похищает с дерзостью. И такой мытарь вдруг сделался евангелистом. Как и каким образом? Проходя оттуда, - говорится в Евангелии, - Иисус увидел человека, сидящего у сбора пошлин, по имени Матфея, и говорит ему: следуй за Мною" (Преходя, Иисус виде Матфеа, на мытнице седяща, и глагола ему: по Мне гряди)(Матф. 9: 9). О, сила слова! Брошена уда, и пленника сделала воином, грязь обратила в золото; брошена уда, и тотчас мытарь " встал и последовал за Ним" (востав по нем иде). Он был во глубине нечестия, - и взошел на высоту добродетели. Итак, возлюбленные, пусть никто не отчаивается в своем спасении. Грех не в нашей природе; мы сподоблены воли и свободы. Ты - мытарь? Можешь сделаться Евангелистом. Ты - богохульник? Можешь сделаться апостолом. Ты - разбойник? Можешь приобрести рай. Ты - волхв? Можешь поклониться Владыке. Нет такого греха, который не изглаждался бы покаянием. Для того Христос и избрал крайние степени нечестия, чтобы никто при конце не мог чем-нибудь оправдываться.

3. Не говори мне: "Я погиб, - что мне остается делать?" Не говори мне: "Я согрешил, - что мне делать?" У тебя есть Врач, который выше болезни; у тебя есть Врач, который побеждает силу болезни; у тебя есть Врач, который лечит одним мановением; у тебя есть Врач, который исцеляет одной волей, который и может, и хочет врачевать. Если он произвел тебя из небытия, то тем более может исправить тебя, уже существующего и поврежденного. Разве ты не слышал, как Он, взяв персть от земли, образовал человека? Как сделал землю плотью? Как устроил нервы, как - кости, как - кожу, как - жилы, как - нос, как - глаза, как - ресницы, как брови, - как - язык, как - грудь, как - руки, как - ноги, как - все прочее? Взята была земля, - одно вещество; явилось творчество и образовало разнообразные произведения. Ты не можешь сказать, каким образом ты создан? Точно так же не можешь сказать, каким образом истребляются грехи. Если огонь, падая в терние, истребляет его, то тем легче воля Божия истребляет и с корнем исторгает наши прегрешения и грешника делает подобным безгрешному. Не спрашивай, как это бывает, не исследуй, как это совершается, но веруй чуду. Ты скажешь: "Я согрешил много, и грехи мои велики". Но кто же без греха? Ты скажешь: "Я согрешил тяжело, больше и хуже всех людей". Но тебе достаточно принести такую жертву: " говори ты, чтоб оправдаться" (глаголи ты беззакония твоя прежде, да оправдишися)(Ис. 43: 26). Признайся, что ты согрешил, и это послужит началом твоего исправления. Сетуй, умились, проливай слезы. Разве другое что пролила (евангельская) блудница? Ничего другого, кроме слез раскаяния. Она взяла себе руководителем покаяние, и пришла к Источнику.

4. Но выслушаем, что говорит мытарь и евангелист. " И, выйдя оттуда, Иисус удалился в страны Тирские и Сидонские. И вот, женщина…" (И изшед оттуду Иисус, отъиде во страны Тирския и Сидонския. И се жена)(Матф. 15: 21, 22). Удивляется евангелист: " вот, женщина", древнее орудие диавола, изгнавшая меня из рая, мать греха, путеводительница преступления, такая жена, той же самой природы, приходит к Иисусу. Новое и необычайное чудо! Иудеи убегают, а жена идет за Ним. " И вот, женщина Хананеянка, выйдя из тех мест, кричала Ему: помилуй меня, Господи, сын Давидов" (И се жена, от предел тех изшедши, возопи к Нему глаголющи: помилуй мя, Господи, сыне Давидов). Жена делается благовестницею, исповедует и божество Его и домостроительство; словом " Господи"[исповедует] владычество; а словами " сыне Давидов" -принятие Им плоти. " Помилуй меня". Посмотри на любомудрую душу. " Помилуй меня, - говорит она; - я не имею добрых дел, не имею дерзновения по своей жизни; прибегаю к милости, к общей пристани грешников; прибегаю к милосердию, где нет судилища, где спасение подается без испытания"; - таким образом, будучи грешницею и беззаконницею, она осмелилась приступить к Иисусу. Заметь еще любомудрие жены: она не просит Иакова, не умоляет Иоанна, не обращается к Петру, не разделяет сонма их. "Я не имею нужды в посреднике, но, взяв ходатаем своим покаяние, приступаю к самому Источнику; Он для того и пришел, для того и принял плоть, чтобы и я беседовала с Ним". Вверху херувимы трепещут, внизу блудница беседует с Ним! " Помилуй меня", - простое слово, но в нем находит она неисчерпаемое море спасения. " Помилуй меня:для этого Ты пришел, для этого Ты принял плоть, для этого Ты сделался тем, что и я" . На небе трепет, на земле дерзновение! " Помилуй меня: я не имею нужды в посреднике; сам Ты помилуй меня". - "Что тебе нужно?" - "Ищу милости". - "Чем ты страдаешь?" - " Дочь моя жестоко беснуется (Дщи моя зле беснуется): природа моя терзается, жалость возбуждается". Так она пришла ходатайствовать за дочь; не принесла больной, а принесла веру. Он - Бог и все видит. " Дочь моя жестоко беснуется. Ужасное страдание; естественное чувство жалости, как жало, терзает мою утробу, возмущает внутренность. Что мне делать? Я погибаю". - "Почему же ты не говоришь: «помилуй дочь мою», но: « помилуй меня»? - "Она больна до бесчувствия, не сознает своего страдания, не чувствует своей боли; отсутствие сознания, или, лучше - бесчувствие служит для нее завесой несчастия. Помилуй меня, свидетельницу ежедневных страданий; у меня в доме зрелище несчастия. Куда мне уйти? В пустыню? Но я не смею оставить ее одну. Дома ли остаться? Но здесь я нахожу внутреннего врага, волны в пристани, зрелище несчастия. Как мне назвать ее? Мертвой? Но она движется. Живой? Но она не сознает, что делает. Не могу найти слова для выражения этой болезни. Помилуй меня. Если бы умерла дочь моя, то я не так страдала бы; я предала бы тело ее в недра земли, и с течением времени забыла бы о несчастии, и рана зажила бы; теперь же у меня постоянно перед глазами труп, растравляющий мои раны, усиливающий мои страдания. Каково мне смотреть на ее вращающиеся глаза, изгибающиеся руки, распущенные волосы, истекающую пену, на этого палача, который находится внутри и не обнаруживается, на мучителя, который невидим, а удары его видимы? Я поставлена зрительницею бедствий других, поставлена необходимостью природы. Помилуй меня. Ужасна эта буря - страдание и вместе страх; страдание природы и страх от беса; я не могу ни подойти, ни коснуться ее. Сострадание побуждает меня, а страх отгоняет меня. Помилуй меня".