Протоиерей Иоанн Толмачев - 1.Неделя Триоди Великопостной.

Первые христиане иначе и не называли таинства причащения, как вечерей любви, которая соединяла всех причастников в одно сердце и одну душу. Причащение Святых таинств должно и нас соединять взаимной доброжелательностью и любовью.

Кто приступает к Господней трапезе, где он вкушает само тело и самую кровь Спасителя, возлюбившего нас до конца, тот может ли питать в своем сердце чувства ненависти и вражды? Может ли не примириться со всеми людьми и не возлюбить их так, как возлюбил Иисус Христос?

Как же тогда жизнь наша будет проходить мирно и радостно, если цель эта достигнется достойным принятием Святых таинств!

Если же и огонь божественной любви не в состоянии расплавить наших каменных сердец, тогда остается для них одно — огонь геенский!

2. Оно ободряет и укрепляет нас в исполнении наших обязанностей.

Кто хочет достойно приобщаться Святых таинств, тот должен прежде испытать себя: если приготовился он к принятию столь великого дара — « пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей » (1 Кор. 11:28).

Тело и кровь Господа указывают нам на наше высокое христианское звание, обязывают нас к верному и неуклонному следованию за Спасителем, побуждают нас к благодарной любви к Нему, и через это оживляют и укрепляют в нас ревность к нравственному улучшению и добродетели.

Кто часто и с благоговейным чувством принимает Святые дары, для того все обязанности с каждым разом становятся святее и исполнение их легче. Любовь Господа поддерживает его и влечет к вечным, нетленным благам духовным.

Спросите самих себя: когда вы с благоговейным вниманием, с благочестивым настроениеми, со святыми мыслями и намерениями приступали к Господней трапезе, не ощущали ли в себе тогда мужества и охоты к исполнению ваших обязанностей? Не чувствовали ли вы в себе святой решимости ко всякому добру?

A посредством исполнения своих обязанностей вы одновременно закладываете прочное основание вашей спокойной жизни и достатка. Потому что никогда не можем мы быть более спокойны и радостны в жизни, как если усердно трудимся во вверенном нам круге деятельности — и по совести исполняем наш долг. Мы удаляем тогда от себя и своих близких многие огорчения, неприятности и затруднения, приобретаем себе любовь и уважение людей, одобрение чистой совести и радостное упование на Бога.

3. Оно успокаивает нас при сознании наших немощей и грехов.

Как бы ревностно мы ни стремились к исполнению наших обязанностей и к соблюдению Божьих заповедей, мы все-таки не освобождаемся совершенно от погрешностей и недостатков, которые делают нас недовольными нами самими и нашей слабостью, нарушают мир сердца. Мы должны искренно исповедать перед Богом, что мы величайшие грешники и не можем ничем похвалиться перед Богом. При таком сознании можем ли мы быть спокойны и веселы в жизни, если вера в Искупителя и надежда на благодать Божью не утешает и не успокаивает нас?

Но эта вера и эта надежда находит для себя укрепление в приобщении Святых таинств. Здесь дано нам торжественное уверение в том, что Отец милосердый готов простить нам все грехи, если мы с полным раскаянием и решимостью исправления приближаемся к Нему, ищем Его благодати и стараемся быть достойными ее.

Спаситель предлагает нам в снедь Свое пречистое Тело и Свою честную Кровь: может ли Он отказать нам в прощении грехов?

Если мы теперь, приобщаясь Святых таинств, укрепляемся в вере в Него и в подражании Его примеру; то мы оправдываемся перед Богом, имеем мир с Богом (Рим. 5:1). [847] Итак, оправдавшись верою, мы имеем мир с Богом через Господа нашего Иисуса Христа.

A этот мир доставит нам истинное утешение в жизни, источник которого заключается в Божьей благодати и которое ничем не может нарушаться, кроме греха. Чем глубже возбуждается в нашей душе принятием Святых таинств отвращение ко всякому злу, и чем сильнее оживляется любовь к добру, тем довольнее и спокойнее мы чувствуем себя в жизни по Божьей благодати.

4. Оно подавляет в нас ужас при мысли о смерти.

Как часто мысль о смерти тревожит человека и отравляет прекраснейшие радости! Не приходим ли мы в ужас при одном представлении, что смерть может оторвать самых возлюбленных от нашего сердца, сделать нас несчастными и убитыми горем и тоской?

Кто может весело смотреть на жизнь, если смерть все вещественное на веки разрушает и уничтожает?

Этот страх смерти рассеивается принятием Святых таинств. Христос, Тело и Кровь Которого мы вкушаем, попрал смерть и воскрес из гроба. В таинстве причащения Он дал всем нам непреложный залог надежды на вечную жизнь.

При установлении этого таинства, Он утешал печальных учеников Своим обещанием, что Он опять увидит их и на веки обрадует их.

«Живу Аз и вы будете жить! Ядый Мою плоть и пияй Мою кровь имать живот вечный, и Аз воскрешу его в последний день» (Иоан. 6:54). [848] Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день.

Надежда бессмертия, вселяемая в нас причащением Святых таинств, отнимает у нас всякий страх смерти и утешает нас в кратковременной жизни упованием на лучший мир.

1. Оно удаляет то, что делает нас несчастными.

Несчастным, бедным, жалким, безутешнымделает человека, главным образом, неверие, высокомерие и зависть. Но эти три недуга несовместимы с достойным причащением. Посредством его:

а) Неверие сжигается.

Где неверие, там счастье не приносит никакой радости, и несчастье не знает никакого утешения. Но кто достойно причащается, верует в глубочайшую тайну — тот пребывает в вере, верует в искупление Спасителя, верует в Отца небесного, во всеблагое, вселюбящее и всеуправляющее Божье Провидение. В такой вере легко переносят всякие страдания земные и думают: «милосердый Отец послал их для нашего спасения; Иисус Христос терпел несравненно большие страдания невинно; святые шли тем же путем; конец — небесная награда и т. д.»

б) Гордость изгоняется.

Кто достойно приобщается, тот уже прежде, до принятия Святых таинств, смиряется на исповеди, со смирением преклоняет колена вместе с другими, даже со своими слугами и служанками, перед Святой чашей. Во всех движениях своих проявляет благоговение к таинству; принимает смиренного Спасителя, который омыл ноги Своим ученикам и был слугой всех. Высокомерие исчезает, быть может, на некоторое время, быть может, — навсегда; a с высокомерием удаляются и многие страсти, делающие человека поистине несчастным, как то: заносчивость, сварливость, страсть к злословию и оскорблениям, и прочие пороки, уязвляющие сердце!