Протоиерей Иоанн Толмачев - 3.Недели по Троице 1-17

В первом отделении нашей беседы мы коснулись царства Божьего, как оно учреждалось и устраивалось в целом мире, с его исторической стороны и в его общих свойствах. С этой стороны оно всецело есть дело Божье. Но, существуя в мире, как Божественное учреждение, оно ассимилирует себе человека не иначе, как при содействии самого человека. Царство Божье, по учению Христа Спасителя, внутри человека, в сердце его, и потому, в ком царствует еще грех, для того, хотя бы он и был членом исторического царства Божьего, еще или совсем не настало царство Божие, или не настало во всей силе. Отсюда вытекают разнообразные нравственные условия, предъявляемые самим членам царства Божьего, и обязательные для них. Позвольте мне указать эти условия для сокращения беседы лишь в общих чертах, держась притч Христа более по их смыслу, чем по их внешней образности.

"Искание царства" Божьего и достижения его, как цели всей жизни, всех нравственных усилий, составляет первый шаг к усвоению себе внутреннего царства Божия. Человек должен искать его, как купец, ищущий дорогого бисера; последний, найдя его следы, как следы самой редкой и дорогой жемчужины, все продаст, чтобы приобрести ее, потому что цены ей нет и она одна может обогатить его.

Тут при этом искании дорогого бисера, ему естественно должна чувствоваться его нравственная бедность и убожество — и сознание того, что он не только удалился от царства Отца своего небесного, но и растратил все, чем бы он мог возвратить его или заслужить хотя малую долю его, так как он жил подобно блудному сыну, растратившему долю своего наследства. " Отец мой, согрешил я на небо и пред тобою " — вот единственный призыв к милосердию Божьему и к возвращению под Его кров. И потому он неотступно должен просить его себе у Бога, подобно другу, который в полночь неотступно просил у друга взаймы себе хлеба, утешая себя надеждой, что его неотступность найдет себе отклик у Божественного Друга, или подобно вдове, которая неотступной мольбой успела умолить даже жестокого судью.

Он должен помнить, что устройство царства Божия в сердце человека, его внутреннее благодатное возрождение невозможно без содействия благодати Божьей. Без этой, всецело обновляющей благодати, его нравственная природа все будет оставаться ветхой одеждой, к которой не пристанет новая заплата, а еще более выдаст ее дырявость, старым мехом, не удерживающим в себе молодого вина. Только благодать Божья может сделать новым сердце человека.

Но он не должен и сам покладать рук своих в надежде на благодать Божью. Как царь, начинающий тяжелое дело войны с соседним царем, пересчитывает свое войско прежде чем начать войну, или как хозяин, предпринимающий постройку дома, рассчитывает свой капитал — так и он, ища царства Божьего, должен рассчитать свои нравственные силы для того, чтобы, увидев их недостаточность, позаботиться о приумножении их, путем деятельного их развития.

Нравственные и благодатные силы — это для него таланты или мины, которые даны ему не для того, чтобы он зарывал их, как бы ни были они незначительны, подобно ленивому рабу, но чтобы он делал на них куплю, отдавал их в рост, для того, чтобы приумножить их и через них приобрести себе похвалу и доверие Господа и место в его святом царстве.

Лучшим способом для упражнения в приумножении нравственных сил и привлечения к себе любви Господа служат дела милосердия и любви к ближним. Он должен "сострадать" и помогать несчастным с любовью самарянина; "прощать" врагов своих с милосердием к нему самому небесного заимодавца Бога, "не взирать холодно" на нищету, подобно богачу в притче о Лазаре, не отказывать другу в "помощи," хотя бы и в полночь, т. е. если бы даже и неблаговременна была просьба, не отгонять от порога своего ни бедной вдовы, ни сирот, просящих хлеба, быть мудрым распорядителем данного Богом богатства. И на этот капитал, чужой для него, как дар Божий, приобретаемый и расходуемый не на худое, приобретать себе друзей на день злой годины и гнева Божьего, раздавая его с благоразумием,

Он должен избегать искушений богатства плотоугодия, так как царство Божье не есть пища и питие, не подражать богачу, который только и думал о приумножении своих житниц, о том, чтобы одеваться в порфиру и виссон, есть, пить и веселиться не по временам только и скромно, но во все дни и пышно.

Наконец, он должен непрерывно бодрствовать над собой и своим поведением. Жених придет внезапно, Господин, имеющий потребовать у него отчета, придет в день, в который он не думал, и в час, в который он не ожидал. И тогда будет поздно, перед ним затворятся двери царства Божьего, и он услышит голос: не знаю тебя.

Арсения, митроп. Киевского.Собр. слов, бесед и реч., часть I.

Григория, архиеп. Казанского. Слова и беседы на все воскр. и праздн. дни, т. I, стр. 191.

Евсевия, архиеп. Могилевского. Беседы на воскр. и праздн. чтения из Апост. и Евангелия, часть I, стр. 348.

Сергия, архиеписк. Владимирского. Годичный круг слов, стр. 86.

Сергиева И., (Кронштадтского) прот. Полное собрание сочинений, т. II, стр. 473, 478.

Белоцветова прот. Круг поучений, стр. 102.

Шумова, свящ. Сборн. общепон. поучений, стр. 187.

Лядского Α., свящ.Поуч. на дни воскресные, стр. 191.

Кудрицкий В., свящ.Внебогослужебные беседы. Киев 1867 г., стр. 48.

Новгородский. Многоплодное семя. Сборник поучений на все воскресн. праздн. дни, стр. 203.

Дьяченко Г., свящ.Ежеднев. поучения, стр. 235–245.

34 А фарисеи, услышав, что Он привел саддукеев в молчание, собрались вместе.

35 И один из них, законник, искушая Его, спросил, говоря:

36 Учитель! какая наибольшая заповедь в законе?

37 Иисус сказал ему: возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим и всею душею твоею и всем разумением твоим:

38 сия есть первая и наибольшая заповедь;

39 вторая же подобная ей: возлюби ближнего твоего, как самого себя;

40 на сих двух заповедях утверждается весь закон и пророки.

41 Когда же собрались фарисеи, Иисус спросил их:

42 что вы думаете о Христе? чей Он сын? Говорят Ему: Давидов.

43 Говорит им: как же Давид, по вдохновению, называет Его Господом, когда говорит:

44 сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих?