Менли Холл - Утерянные ключи Масонства, или Секрет Хирама Абиффа

"Fiat Lux!" (Да будет Свет!)

Ужасная, мрачная музыка становилась все громче и громче, пока не перешла в сильный рев. Стены задрожали, пляшущие формы извивались подобно теням колеблемой свечи, упрашивая и заманивая, как вдруг все исчезло среди колонн храма.

Когда стены храма содрогнулись, Арадамас замер, затем медленно, размеренным шагом продолжил путь в поиске луча света, но вокруг становилось все темнее. Внезапно перед ним возникли очертания проема, по обе стороны которого находились два мраморных обелиска - один черный, другой белый. Из проема шел тусклый свет, загораживаемый тонкой завесой голубого шелка.

Как только Арадамас медленно преодолел лестничный пролет, ведущий к проему, у его ног возник клуб бурого маслянистого тумана. Он порождал легкое свечение и наполнял все помещение отвратительными миазмами. Затем из этого облака возникла гигантская форма - полу человек, полу рептилия. В его налитых кровью глазах пылали багровые языки демонического пламени, а похожие на клешни руки протянулись, чтобы схватить и раздробить стоящую перед ним хрупкую фигуру. На короткое мгновение Арадамас дрогнул в нерешительности, когда ужасная тварь, вдвое увеличенная переливчатым туманом, бросилась вперед. Затем облаченный в белые одежды неофит вновь медленно двинулся вперед, держа руки скрещенными на груди. Он поднял прекрасное, озаренное божественным светом лицо и отважно глянул на отвратительного призрака. Оказавшись перед угрожающим демоном, тот мгновенно навис над ним словно башня. Внезапно Арадамас поднял крест, который нес с собой, и задержал его перед монстром. Немедленно Crux Ansata сверкнул чудесным золотым светом, который поразил склизкое чешуйчатое чудовище, рассеяв его золотыми искрами. Когда остатки демонической гвардии рассеялись в лучах света креста, в древнем зале сверкнула молния, пронизав завесу между обелисками и разорвав ее пополам, открыв вход в зал с круглым куполом, слабо освещенным невидимыми светильниками.

Держа в руках теперь уже горящий крест, Арадамас вошел в зал, и инстинктивно посмотрел вверх на высокий свод. Там, высоко над головой он увидел парящий в пространстве закрытый глаз, окаймленный кучевыми облаками радужных цветов. Долго смотрел Арадамас на это удивительное зрелище, так как знал, что это Глаз Гора, Всевидящее Око богов.

Стоя так, он молился, чтобы ему была объявлена воля богов, и он был найден достойным того, чтобы в доме живого Бога Глаз открылся ему.

Он стоял и смотрел вверх, как вдруг Глаз моргнул. По мере того, как Глаз медленно открывался, весь зал наполнялся потрясающим, ослепительным светом, который, казалось, поглотит все камни в огне. Арадамас содрогнулся. Казалось, каждый атом его тела прожигается мощью этого сияния. Он инстинктивно зажмурился и боялся открыть глаза, чтобы не ослепнуть от потрясающего, пылающего великолепия. Постепенно на него снизошло удивительное ощущение мира и спокойствия; тогда он осмелился открыть глаза и увидел, что слепящий блеск исчез и все помещение залито мягким, чудесным свечением Глаза, парящего под куполом. Вместо прежней белой одежды, на нем была мантия из живого огня, который сверкал мириадами отражений божественного Глаза. Попривыкнув к блеску, он увидел, что находится в зале не один. Его окружали двенадцать фигур, облаченных в белые одежды, которые склонившись перед ним держали странный знак, сделанный из живого золота.

Когда Арадамас посмотрел на них, все фигуры руками указали ему направление, где он увидел лестницу из живого света, восходившую к куполу и ведущую далее за Глаз, парящий под потолком.

В один голос все двенадцать сказали: "Там находится путь освобождения".

Не колеблясь ни секунды, Арадамас ступил на лестницу и, едва касаясь ступеней ногами, пошел вверх к началу великого неизвестного. Наконец, преодолев множество ступеней, он достиг двери, которая распахнулась, как только он к ней приблизился. Дыхание утреннего воздуха овевало его лицо, и золотой луч солнца играл в волнах его темных волос. Он стоял на вершине могучей пирамиды, перед ним горел алтарь. Далеко, до самого горизонта зыбучие пески Египетской пустыни отражали первые лучи восходящего солнца, которое подобно шару золотого огня вновь восходило на вечном Востоке. Пока Арадамас стоял там, голос, который казалось шел с небес, пел чудесную песню, и рука, которая казалось, простерлась из дневного светила, возложила золотую змею на голову посвященного.

"Смотри, вот Кхепера, восходящее солнце! Как он своими руками вынес великий шар дневного светила из тьмы ночи, так для тебя взошло Солнце Духа из темноты ночной и во имя живого Бога мы приветствуем тебя, Жрец Ра".

Да будет так.

Приложение

Голубая с золотом мантия

Скрытые в глубинах неизведанного, трое молчаливых существ прядут бесконечную нить человеческой судьбы. Они зовутся Сестрами и известны в мифологии как Норны или Парки18, которые непрерывно скручивают между пальцев тоненькую нить, которая однажды будет вплетена в живое одеяние - мантию коронации Верховного Жреца.

Мистикам и философам мира это одеяние известно под разными названиями. Для кого-то это простая желтая одежда Буддиста. Для древних Израильтян это было Одеяние Славы Господа. Для Масонского братства это Голубая с Золотом мантия Вифлеемская Звезда - Брачное Одеяние Духа.

Всем нам нравится хорошо одеваться. Одежды из бархата и меха горностая являются символом благополучия и высокого положения; однако, слишком много одежд из горностая покрывают пустые сердца, слишком много корон покоятся на головах тиранов. Это символы земли и в материальном мире они слишком часто находятся не на своем месте. Истинная одежда коронации сшита по небесным выкройкам, одеяние славы Мастера Масона - не от земли, поскольку оно свидетельствует о его духовном росте, более глубоком понимании и его посвященной жизни. Одеяние первосвященника Скинии были всего лишь символами его собственного тела, которое, будучи очищенным и преображенным, прославляло заключенную в нем жизнь. Непрерывный серебристый звон крошечных колокольчиков по краям его облачения [Меира] говорил о жизненной гармонии, в то время как нагрудник, который помещался в складках Ефода, отражал блеск небесной истины гранями драгоценных камней, украшавших его19.

Существует еще одно бесшовное одеяние, которое как говорят, часто носили древние братья во времена Ессеев, когда монастырь смиренных Назареев возвышался в безмолвном величии у крутых склонов горы Табор, отражаясь в непроницаемых водах Мертвого Моря. Это цельнотканое облачение - спиральная нить человеческой жизни, которая, будучи очищенной правильной мотивацией и правильным образом жизни, становится тонкой нитью золотого света, извечно ткущей очищенное одеяние возрожденных тел. Как белизна фартука из кожи ягненка, она означает искренность, чистоту и невинность. Таковыми являются требования, предъявляемые к Мастеру Масону, который навсегда должен отбросить блеск и суету этого мира и стремиться создать это простое цельнотканое облачение души, которое отличает Мастера, совершенного и посвященного.