Лео Яковлев - Суфии: Восхождение к истине

Точно также существует много точек зрения относительно происхождения суфизма. Одни авторы говорят, что суфизм развился из исторического Ислама, при этом ссылаются на некоторых суфийских авторитетов, другие заявляют, что как раз наоборот, суфизм — это реакция против позиций Ислама. Третьи считают, что суфийские идеи вышли из христианства, или же что их частично или полностью можно отнести к влиянию персидского зороастризма, что они идут из Китая или Индии. Сами суфии утверждают, что суфизм — это эзотерическое учение в контексте Ислама, с которым он считается вполне совместимым и, вместе с тем, много шире его. Авторитетный суфий Сухраварди, считавший себя наследником «хранителей Божественного Логоса», подчеркивал, что суфизм есть форма мудрости, используемая преемственным рядом мудрецов, которая не заканчивается на Мухаммаде, а простирается до таинственного Гермеса из Египта, которого он называл «прародителем мудрецов», давшему начало двум ветвям мудрости: «восточной» и «западной». К «восточной» он относил героев Авесты — царей-мудрецов Гайомарта, Феридуна и Кай-Хосроу, а также Заратустру. Их продолжателями на почве Ислама были суфии ал-Бистами, ал-Харакани, ал-Халладж. «Западную» или «греческую» ветвь представляли Асклепий, Эмпедокл, Пифагор, Платон.

Современный ученый-суфий С.Х.Наср считает, что суфизм — неизменное, вневременное знание. «Строго говоря, — пишет он, — нет нужды говорить об истории суфизма, потому что по своей природе он ее иметь не может». И в другом месте: «Обычными историческими мерками нельзя мерить происхождение и истоки произведений какого-либо суфийского автора, ибо на суфия... вдохновение снисходит «вертикально» и не зависит от «горизонтальных» влияний».

В заключение можно сказать, как говорят сами суфии: «Суфизм — это путь всех религий».

Исторический обзор развития суфизма в эпоху Ислама.

В годы правления Мухаммада и его двух первых заместителей — Абу Бакра и Омара, арабское общество Мекки и Медины представляло собой религиозную общину, в которой светской власти в полном смысле этого слова не было, власть была духовная, которая воспринималась как непосредственное веление Аллаха. Жизнь первых халифов (Абу Бакра и Омара) мало чем отличалась от образа жизни любого члена общины. Характер власти стал меняться при третьем халифе Османе, хотя источники и утверждают, что он был носитель святости и благочестия, представитель совестливости, но известно, что начавшиеся при нем волнения, приведшие к его гибели, были вызваны тем, что началось материальное обогащение правящей верхушки. После убийства Османа начинается борьба за власть и начинаются дела человеческие. Власть захватывает представитель рода Омайн. С этого времени власть халифов становится все более светской, функции духовной власти переходят все более к Корану, который давал ответы на каждый вопрос, и тогда создаются «хадисы» или воспоминания ближайших сподвижников пророка по поводу того, что говорил он по поводу различных ситуаций и как поступал. Создается своего рода профессия «мухадисов», собирателей и толкователей «хадисов», которые объединяли в себе всю сумму богословских и юридических знаний эпохи. Постепенно к мухадисам выдвигается следующее требование: доверие к нему возможно лишь тогда, когда он не только передает хадисы, но и соблюдает их. А соблюдать хадисы означает пытаться воспроизводить в своей жизни во всех деталях жизнь основателя Ислама, а это жизнь аскета, полного трепета перед Богом и избегавшего всего, что может считаться запретным, и именно здесь начинает оформляться аскетическое течение, впоследствии названное суфизмом. Термин «суфи» еще не существует, обычно людей этого типа называют «захид» — отшельник или «абид» — служитель Божий, отличало их от обычных верующих лишь повышенная интенсивность восприятия религии и отличия в религиозной практике. Так, исходя из рекомендаций Корана (с.II.147) «... и поминайте Меня, дабы Я помянул вас...», они уделяли большое внимание поминанию одному из 99 имен-аспектов Бога с определенными дыхательными упражнениями в течение длительного времени. Постепенно рядом с этой практикой начинает развиваться своеобразное самонаблюдение — контроль за психическим состоянием. Важная роль в разработке теоретической базы этого самонаблюдения принадлежит ал-Мухасиби (Багдад IX век), он разработал метод самонаблюдения, в котором ставилась задача проследить соотношение между внешними действиями человека и намерениями его сердца. Крайне тщательный анализ самых сокровенных помыслов и движений души приводит его к установлению понятия ХАЛ — экстатического состояния, внезапного озарения. Книга Мухасиби представляет собой целое руководство по организации внутренней жизни в направлении морального очищения. Другого основателя, ал-Бисри, — называют создателем науки о «сердцах и помыслах, и о человеческих намерениях». Его книгам присущ глубокий анализ мельчайших движений души человека, скрытых мотивов его поступков, внимание к личному переживанию и внутреннему осознаванию религиозных истин. И в высказываниях, и в проповедях их аскетов-учеников и последователей появляются мотивы бескорыстной любви к Богу, неизбывной любви по Нему, стремления сблизиться с Ним. С этого времени они становятся характернейшей особенностью и отличительной чертой суфийской идеологии, придав ей отчетливый мистический оттенок.

В противовес официальной религии, проповедовавшей страх перед карающим Богом и страшным судом, мистики учили своих последователей любви к Богу, к Его Абсолютной, непреходящей Красоте. Мистик стремится к постижению Высшей Истины, не требуя ничего взамен. Высшей целью у мистиков является мистическое воссоединение с Богом. «Мы не боимся ада и не желаем рая»,говорили суфии.

Одним из первых мистиков у суфиев считается Рабия-эль-Адавийэ, по словам которой «любовный пыл к Богу сжигает сердце». В житиях суфийских святых Аттара про нее приводится следующий рассказ: «Однажды Рабию спросили: «Ненавидишь ли ты дьявола?» «Нет», — ответила она. «Почему же?» — спросили ее тогда. Она сказала: «Потому что любовь моя к Богу не оставляет мне время ненавидеть дьявола».

Показательно и высказывание шейха Харакани. Он сказал: «Господь окликнул мое сердце: «Раб мой, что надо тебе? Проси!» Я сказал: «О Боже, разве мне не довольно Бытия Твоего, чтобы просить что-либо еще?»

Суфийские мистики утверждали, что при полном углублении в медитацию о любви к Богу, о единстве с Богом, может зародиться чувство полного уничтожения «я», человек исчезает, остается только Бог. К этому состоянию они прилагают название «фана» (небытие). Это название с конца IX века становится техническим термином суфизма и приобретает огромное значение, ибо именно фана в большей части суфийских школ начинает признаваться конечной целью путника тариката (суфийского пути). Сам путь мистического самоусовершенствования делился на три основных этапа: шариат — есть начало пути познания, свод мусульманских религиозных законов, он еще не может относиться к суфизму в узком смысле слова, но вместе с тем этот этап необходим и для суфия, ибо, не пройдя его, нельзя вступить и на дальнейший путь (5 столпов Ислама). Тарикат — или путь духовного совершенствования, который содержит различные морально-психологические методы, при помощи которых человек, ищущий самосовершенствования, может быть направлен к цели кратчайшим путем. Это своего рода путеводитель духа, ищущего Бога.