Ф. Орнатский - Грех, который не будет прощен. О самоубийстве с христианской точки зрения

Цель всякой проповеди, один из видов которой составляет и настоящее мое чтение, заключается в том, чтобы возбудить в слушателях или читателях отвращение или сочувствие к обсуждаемому предмету. Предметом моего чтения будет служить самоубийство или произвольное лишение человеком жизни себя самого. Это явление такого рода, что одним своим именем в людях, не склонных к самоубийству, вызывает отвращение. Но я должен сказать, что оно опаснее и преступнее, чем обыкновенно думают о нем. Вообще, в каждом грехе единичного человека бывает виновен не сам только человек согрешающий, но и окружающие его люди, совокупность мыслей, в которых он вращается, обстановка, в которой он живет. Так и при том или другом случае самоубийства никто из нас не может сказать, положа руку на сердце, что он нисколько не виновен в этом самоубийстве чужого ему человека. Подумайте только, не расположили ли мы того или другого человека к самоубийству тем, что оправдывали во всеуслышание несколько предшествовавших самоубийств, тем, что легкомысленно судили о будущей жизни и воздаянии за гробом, тем, что и саму цель жизни, если не на словах, то на деле, ограничивали только настоящей и земной жизнью? Да, по моему мнению, мы все до единого, так или иначе, кто умолчанием, кто явным сочувствием, кто легкомысленным отношением к самоубийству бываем виновны в каждом случае самоубийства.

В отношении к самоубийству мы находимся в ужасном положении тех, кому Спаситель возвещает горе за то, что ими соблазны входят в мир, кому, по Его словам, лучше было бы, если бы повесить им на шею жернов мельничный и утопить в пучине морской. Словом, мы являемся в данном случае соблазнителями на самоубийство. Не думайте, что я преувеличиваю, нет! и вы сами скажете то же, если вспомните, до чего мы дожили: что в наши дни стреляются и вешаются даже дети, не достигшие зрелой юности. Если относительно взрослого человека, возможно бывает предположить, что он покончил с собою вследствие помешательства, недостатка силы воли к перенесению тяжести жизни, каких-либо потерь имущественных или по службе, то относительно самоубийц-детей ничего нельзя сказать, кроме того, что он застрелился по совершенно ничтожной причине, по поводу, например, получения единицы на экзамене, и, следовательно, единственно по подражанию одобряемым гласно и негласно старшим самоубийцам. Посему-то, мне кажется, дело зашло слишком далеко, и теперь, когда - слава Богу! усердное проповедничество ставит на очередь для обсуждения разнообразные вопросы касательно нравственных уродливостей нашей жизни, время обсудить со всей обстоятельностью и вопрос о самоубийстве.

В настоящем чтении я имею в виду решить вопрос о том, как относиться к этому явлению, стоя на точке зрения Слова Божия, отчасти же принимая во внимание свидетельство истории и данные статистики. Относительно моих читателей я имею в виду одно - дать ищущим света в хаосе разных ложных учений и веяний современной жизни правильный взгляд на самоубийство, с помощью чего вы могли бы разить этот грех не только в совершении, но и в сочувствии, попытках и поползновениях к нему. Не смотрите на это как на нечто маловажное! Господь говорит: кто сотворит хоть одну из заповедей Его и научит ей других, тот великим наречется в Царствии Небесном. Следует помнить, что каждый из нас, христиан, должен быть своего рода проповедником правды в том кругу людей, в котором ему приходится вращаться. Иногда слово ласковой укоризны, настойчивого обличения, праведного негодования, сказанное вовремя несчастному ближнему, стоящему на краю погибели, способно остановить его от ужасного преступления и направить на путь добродетели. А те, которые решаются на самоубийство, бывают обыкновенно несчастнейшими людьми. Велика же, велика награда будет тому, кто спасет от погибели чужую душу!

Итак, помня завет Христов: друг друга тяготы носить, а не себе угождать, пойдем навстречу самоубийству с самым пылким негодованием, догоним его с живейшим сожалением и, будем разить словом любви всякого, кто позволит себе отнестись к этому тяжкому греху снисходительно, легкомысленно и тем более одобрительно!

За примерами самоубийств и объяснениями их с точки зрения современного общества ходить не далеко. Они на виду у всякого, кто сколько-нибудь внимательно относится к явлениям современной жизни, к тому, что о ней говорится и не меньше пишется. Вот человек высокопоставленный, достигший в настоящей жизни всего возможного - славы, значения, богатства, допустил несколько ошибок во вверенном ему деле большой общественной важности и, желая смыть с себя пятно собственной оплошности, застрелился. И общественное мнение, находя этот самосуд слишком строгим, однако же относится к самоубийце с похвалою за его будто бы честную расправу с собой.

Другой человек, исчерпавший глубину премудрости человеческой в известной отрасли знания, и посему способный принести большую пользу человечеству, именно служа общему благу, допустил непоправимую ошибку во вред частному лицу и потом, как бы в возмездие за свою ошибку и для избежания позора от людей, покончил с собою. Общественное мнение, относясь с чувством живейшего сожаления о безвременно погибшем симпатичном деятеле, выдает его поступок за урок добросовестности.

Вот третий человек, обремененный семьей, долго перебивался из-за куска хлеба, перенес много труда, изведал много тяжких огорчений и, наконец, ожесточился до того, что зарезал и жену свою, и детей и, наконец, покончил с собою. Общественное мнение оправдывает его поступок во имя предшествующей невыносимости его материального и нравственного неблагополучия. Этот потерпел неудачу в любви, иной потерял состояние, кто занемог неисцельной болезнью, кто не надеется на лучшее в настоящей жизни, и всякий кончает с собой. Кто - под железнодорожным поездом, кто - ядом, кто - ножом, кто - револьвером, кто бросается в воду, кто вешается; всех способов современного самоубийства, иногда поразительно изобретательных, и не перечислить. Прискорбнее же всего ведет себя во всех этих случаях общественное мнение. Оно отыскивает ближайший повод каждого данного самоубийства и, найдя его большею частью на основании подлинных записок самоубийц то в героизме самоубийцы, то в невыносимости нравственных или материальных обстоятельств его жизни, то в помешательстве, на том и успокаивается. И никто не задумается над тем, на почве каких же верований и убеждений, нравственных правил и принципов выросло данное самоубийство.