Рам Дасс - Зерно на мельницу

"Какую роль играет в духовной работе диета?"

Насколько я понимаю в диете, на разных этапах вашей садахны показана разная диета. Вас начинает тянуть к ней. Она не основывается на моральности. Она основывается на том, какой уровень вибраций вы в состоянии поглотить и преобразовать. И есть этапы, где вы не можете иметь дело с мясом из-за уровня вибраций, раджасического, активного свойства, жаркой интенсивной страстности этого вещества. Вы не можете быть из-за него достаточно спокойными. Таким образом ваша диета начинает облегчаться: до рыбы и яиц, овощей и зерен, молочных продуктов и плодов. Когда вы не сможете и с ними иметь дело, вы довольно скоро сможете перейти на зерновые и молочные продукты, овощи и фрукты; потом бывают времена, когда вы не можете употреблять ничего, кроме фруктов. А затем вы можете пройти этап, где вы совершенно едины и ясны, и за ним вы можете снова есть что угодно.

Есть определенные диеты, которые, помогут очистить организм, когда он полон токсинов от того сорта гречихи, который мы обычно постоянно употребляем. Они, в общем, действительно хороши. Макробиотическая диета вас очистит. Так же простые вегетарианские диеты, но не попадайтесь здесь в ловушку плохого или хорошего. Это не работает. Вы просто подловитесь на праведную нравственность. Множество людей более озабочены тем, что входит им в уста, нежели тем, что исходит из них. Я должен вам честно сказать, что люди достигли освобождения, питаясь чем угодно. Таким образом, - это явно непросто. Американские индейцы питались мясом бизонов, а среди американских индейцев были очень высокие мистики и святые. Тибетцы ели мясо и почитали животных, и все это было для всех них частью кармической проработки. А так, как они делали это, для них это не было ни желанным, ни расточительным, ни гневным, никаким. Это было в порядке вещей.

Помню я сидел и медитировал в Биг Су в доме, который мне сдал Исаленский Институт, и который достался мне вместе с кошкой. Каждое утро кошка уходила искать себе добычу. Она возвращалась, и поскольку она меня любила, она подходила ко мне и усаживалась у меня между ног, когда я медитировал, и пережевывала косточки мышки или ящерицы, которые иной раз еще были живы и бились у нее в зубах. А я не знал - кого ненавидеть, а кого любить, и что делать. Я многому научился. Я прошел через потрясающее понимание некоторых уровней нашего существования. В настоящее время моя диета - видоизмененное вегетарианство, т.е. я ем рыбу и яйца. И я делаю это, потому что на том этапе, на котором я нахожусь, с той шакти, с которой приходится работать, тело мое нуждается в белке определенного рода, которым я должен его питать. Но от многих учеников я требую, чтобы они либо были строгими вегетарианцами, либо еще более мягкой диеты. Вам, точно также, как и мне, следует прислушиваться к собственным нуждам.

"Как женщше-психотерапевту, мне очень трудно сочетать то, чему вы учите, со всей повседневной работой - с моими пациентами. Не могли бы вы немного осветить эти неясности?"

Я думаю, что противопоставление внутренней работы и внешней общественной деятельности есть полярность, которая возникает от привязанности к какой-то модели в голове своей. С моей точки зрения - обе они хорошо сходятся в Карма-Йоге, йоге повседневной жизни: исполнении повседневной деятельности таким образом, чтобы прийти к более ясному состоянию сознания, более глубокому покою, озарению, или называйте как хотите. Работа, которую вы выполняете, и становится вашей практикой, а не уход от повседневной жизни, т.е. если вы как раз начнете с того места, где вы есть, а не где хотели бы быть, и вашими условиями будут определенные занятия, умения и ответственности, - тогда игра будет заключаться в том, чтобы обрести во всем этом путь к озарению, и как воспользоваться всем этим как методом работы над собой.

Я сейчас провожу почти все свое время в служении, являясь доступным для тех людей, что так или иначе страдают. Трудно определить, кто страдает больше другого. Когда люди приходят ко мне, мое взаимодействие с ними с их точки зрения состоит в том, чтобы позволить им пересмотреть свою жизненную стратегию, свои эмоции и т.п., но в действительности они суть моя работа над собой, точно так же, как трудные пациенты являются для психиатра работой над собой. Если вы увязнете в жалости, ударитесь в гнев, отвергание или желание - сексуальное желание или желание власти над пациентами, тогда вы станете менее эффективным агентом изменения. Одна сторона вашей работы состоит в том, чтобы иметь дело с контрпереносом и собственными эмоциональными реакциями на людей. С моей точки зрения, моя работа оставаться в пространстве полного участия на психологическом плане с полной непривязанностью. Я делаю то, что делаю, и делаю это настолько совершенно, насколько это позволяет мое осознание, исключая лишь то, что я не привязан результату. Я просто делаю это как можно лучше. Это получается, как Богу угодно, а не так, как я хочу или предполагаю, т.е. когда я встречаюсь с людьми, я не думаю сразу же, что им следует измениться оттого лишь, что они находятся в психиатричке. У меня нет никаких оснований заявить, что им лучше быть такими, какими, как я считаю, они должны быть, а не такими, какие они есть. Я просто делюсь своей сущностью с другими, а они меняются в той мере, в какой они способны, готовы и могут измениться, пользуясь моим осознанием как инструментом. Борьба ваша происходит оттого, что ваша модель себя как психиатра, женщины, или с любым иным ярлыком есть ловушка, ярлыки ограниченны, они конечны, с ними связано страдание. И одна сторона работы сознания состоит в том, чтобы заново определить собственную сущность, собственную природу до того момента, где вы есть. Тогда-то психиатр в вас: вот - женское, вот личностное, а вот благоприятная возможность и т.д., они как феноменальные кольца вокруг вашей сущности, а не тот, кто в центре и кто поистине - вы. Пока вы считаете себя кем-то, делающим что-то, вы увязли в иллюзии и реально никому не можете предложить пространство, чтобы они могли выпутаться из своей негативной реальности. Так вот, оптимальная стратегия в изменении поведения с самим собой и с любым другим человеком это сострадание. Это означает, насколько я понимаю, способность видеть все как оно есть. Пока у вас есть определенные желания в связи с тем, как, по-вашему, это должно быть, вы не в состоянии это уловить. Пока я чего-то хочу, я не могу в действительности это понять, потому что многсме из того, что я вижу, есть просто мои собственные системы проекций. Вы должны прийти к пониманию всякого человека, включая себя, как некое воплощение в теле или личности, проходящее определенный жизненный опыт, который имеет свое назначение. Вы позволяете ему быть именно таким, как он есть в данный момент, рассматривая свое замешательство, противоречие и страдание как имеющие свое назначение, а не иначе.