Андрей Кураев - Протестантам о Православии

Я помню свое Крещение (в 19–летнем возрасте). Более благодатного и счастливого дня в моей жизни не было. Я помню радость некоторых своих исповедей и Литургий… Да что я — возьмите дневник отца Иоанна Кронштадтского «Моя жизнь во Христе». И станет понятным, что протестантам не следует свой опыт «театрализованных постановок» считать общехристианским.

Православная Литургия нерукотворна. «Твоя от Твоих Тебе приносяще» — эти ее слова взяты из молитвы Соломона при освящении Храма. Соломон в основание храма клал необработанные камни (ибо Церковь не может стоять на человеческом основании). И в Литургии «Дары, предстоящие нам, не дело человеческих рук. Тот, Кто создал их на Вечери, Сам действует в них, Один и тот же есть освящающий и пресуществляющий их» (св. Иоанн Златоуст. 82–я Беседа на Евангелие от Матфея, 5).

У нас — лит–ургия, а не антропо–ургия. Совместное служение с Богом, а не одинокое служение людей, вспоминающих евангельские страницы. Человек приносит от себя свою благодарную память и свое желание соединиться со Христом. Со своей стороны здесь и сейчас Спаситель приносит тот самый дар, которым Он впервые напитал апостолов. «И теперь опять мы приносим ту же жертву, которая была принесена на Голгофе, и которая никогда не перестает совершаться» (св. Иоанн Златоуст. 17–я Беседа на Послание к Евреям, 3). Но на Голгофе Христос Сам принес Себя. И если в наших храмах та же Жертва — значит, мы лишь поддерживаем нашими руками ту Чашу, которую пред престолом Божиим поставляет Сам Христос.

То Царство, в котором свершает себя Литургия, — это «Царство Отца и Сына и Святаго Духа» (именно с этих слов начинается православная Литургия). У входа в это Царство, в самом начале Литургии, когда закончилась проскомидия, когда собраны и приготовлены те земные дары, что принесли с собою в храм люди, диакон тихо говорит священнику: «Время сотворити Господеви»… Время, когда творит Бог… Мы входим в нерукотворную Реальность [298].

Баптисты, отведя «хлебопреломлению» место изредка совершаемого символического обряда, по своей важности бесконечно уступающего проповеди, не приблизились к древнехристианскому образу жизни, а удалились от него. В древней Церкви, как известно, считалось необходимым ежедневноприобщаться Святым Дарам. Нынешняя православная практика тоже далека от первоначальной, но по крайней мере в своем богословии и богослужении Церковь не перестает видеть в проповеди не более чем приглашение к Трапезе Господней, а участвовать в этой Трапезе предлагает как можно чаще. Протестанты же и в богословии своем утратили евхаристическое измерение духовной и церковной жизни.

Разница евхаристического опыта сказывается и в том, что для протестанта «хлебопреломление — особое служение, в нем много печали: это последняя вечеря Спасителя. Там и пение соответствующее, и тематика проповеди подстать» [ [299]]. Для православного же христианина Литургия — это время радости, малая Пасха. Не случайно в песнопениях нашей Литургии нет ни одного покаянного или скорбного песнопения: только радость. Мы не остаемся скованы воспоминаниями о кануне Страстной Пятницы, но ощущаем радость причастия телу Воскресшего Спасителя. И каждый раз после причастия священнослужитель читает пасхальные молитвы: «Воскресение Христово видевше…» [300].

Интересно также заметить, что Литургия чрезвычайно устойчиво называется в патристических книгах «таинством будущего века». Протестантский подход, видящий в «преломлении хлебов» лишь «воспоминание», простые поминки — замыкает нашу веру в прошлом. Православный традиционализм — прорывается в будущее. На православной Литургии священник вспоминает не только «крест, гроб» и «тридневное воскресение», но и «второе и славное паки пришествие». Поистине, это — «воспоминание о будущем». Возможно же оно именно потому, что Литургия приобщает ко вневременной Вечности. Литургия — наша надежда, а не только наше «соболезнование». Православная Литургия обращает нас ко Христу Второго Пришествия [301], к славному торжеству Воскресения. Такое «хлебопреломление» живет прошлым и скорбит о распятом Христе, как будто не было Воскресения…

А если Причастие только символ — как объяснить поведение абилитинских мучеников? В гонение Диоклетиана в Абилитине (город в Африке) была замучена группа христиан, На суде они показали, что знали, о слежке за ними имперских сыщиков. Они знали, что в случае своего собрания они будут обнаружены и казнены. Но из–за долгого отсутствия епископа они так истосковались по Евхаристии, что решились больше не прятаться, вызвали пресвитера, который и совершил им Евхаристию. За это они заплатили жизнью [ [302]]. Неужели за воспоминание они так заплатили?! Неужели лишь по проповеди они так соскучились? — Или по Самому Христу? По действительному Таинству?

А как смогут протестанты объяснить поведение св. Киприана Карфагенского? Уговаривая своих учеников мужественно претерпеть гонения и не отрекаться, св. Киприан напоминает, зачем христианину потребно мужество: «чтобы, помня Евхаристию, в которой преподается тело Господа, десница обняла Его, когда потом будет принимать от Господа награду венцов Небесных» (св. Киприан Карфагенский. Письмо 48. К Фиваритянам с увещанием к мученичеству [ [303]]). Если Евхаристия лишь воспоминание, то что же выходит: идти на смерть нужно, «помня воспоминание»?

И как объяснить позицию ап. Павла, который видел источник всех бед в недостойном, «без рассуждения», причащении Плоти Христа? Болезни и даже смерти христиан апостол приписывал недостойному Причащению (1 Кор. 11. 28–30). И если бы в понимании апостола Евхаристия была бы лишь «символом», лишь «воспоминанием» — разве мог бы он столь радикально оценивать последствия безрассудного Причастия?

Вопрос о Литургии — это вопрос о Церкви и вопрос о присутствии Христа в мире. Передо мной протестантский учебник догматического богословия. Читаю главу «Миссия Церкви:” «Какова миссия Церкви? Что надлежит делать Церкви? А. Прославлять Бога. 1) Мы прославляем Бона, поклоняясь Ему. 2) Мы прославляем Бога молитвой и славословием 3) Мы прославляем Бога, живя благочестивой жизнью. Б. Наставлять самое себя. Наставление членов Церкви и есть создание Тела Христова. Публичные церковные богослужения претендуют на эту же цель. В. Очищать себя… Первая Церковь предлагает нам примеры осуществления церковной дисциплины. В Писании сказано, что наказанию следует подвергать за ереси, деления, безнравственность и т.д. Г. Воспитывать своих членов… Церкви надлежит осуществлять особую программу для наставления и обучения своих членов, молодых и пожилых… Д. Евангелизировать мир… Е. Действовать как ограничивающая и просвещающая сила в мире. Верующим надлежит возвещать праведные требования Божии, предъявляемые человеку и возвещать Слово жизни… Ж. Способствовать всему, что хорошо. Верующему необходимо поддерживать все, что пытается содействовать социальному, экономическому, политическому и образовательному благополучию общества» [ [304]].