Георгий Чистяков - SANTO SUBITO (Памяти Иоанна Павла II)

Особенность Розария состоит в том, что его можно читать в полном одиночестве, вдвоем или втроем, но можно, как делал это Папа, молиться по четкам вместе с тысячами собравшихся для этого людей. «Молитва Розария, - говорил Иоанн Павел II, - это молитва чело­века за человека, молитва человеческой солидарности, общая молитва искупленных, в которой отражаются дух и надежды первой Искупленной - Марии, Матери и об­разца Церкви. Молитва за всех людей мира и истории, живых или умерших, призванных быть вместе с нами Телом Христовым и стать вместе с Ним сонаследниками славы Отца».

То же самое бывало, когда он встречался с шумными африканцами или арабами - не только с католиками, но с представителями всех без исключения исповеданий и религий. Иоанн Павел II - это человек, умевший прео­долевать любые барьеры. Он не умел идти на «полити­ческие» компромиссы, но знал, как протянуть руку каж­дому и открыть ему навстречу сердце.

Не случайно, наверно, ушел он в радостные и ослепи­тельно белые пасхальные дни. Смерть его была трудной, но какой-то особенной, ибо каждому было понятно, что уходит он не в небытие, но к Богу. Именно как santo subito- «святой немедленно», - как восклицали собрав­шиеся на площади Святого Петра паломники в день его похорон. Смерть - «вершина прозрачности». Так писал Папа в «Римском триптихе», восклицая вместе с Горацием поп omnis moriar- «я умру не весь»... Ибо «все, что нельзя разрушить во мне, теперь стоит лицом к лицу с Ним, Сущим!».

Один мой немецкий друг сказал однажды: «Папы бы­вают либо учеными, либо дипломатами, но Иоанн Па­вел II не относится ни к тем, ни к другим. Он - мистик». Мне кажется, это сказано очень точно. Именно молит­ва, именно вера, именно живая мистическая связь с Иисусом делала его непобедимым.