Александра Давид-Неэль - Посвящения и посвященные в Тибете

Быстро вдохнуть через одну ноздрю и быстро выдохнуть через другую.

Повторить упражнение в обратном порядке.

Вдохнуть и выдохнуть вначале быстро, затем медленно через одну и ту же ноздрю.

Вдохнуть сразу через две ноздри, затем таким же образом выдохнуть.

Задержать дыхание. При достаточной практике такая задержка может длиться весьма продолжительное время.

Начинающие часто считают длительность задержки по тому времени, которое необходимо для того, чтобы последовательно коснуться кончиками пальцев лба, каждого колена и после этого щелкнуть пальцами. Каждый раз щелчок пальцами отмеряет счет: раз, два, три и т. д. Или же начинающий мысленно повторяет мантру, а с помощью четок отсчитывает, сколько раз он повторил ее во время задержки дыхания.

Точно так же, как ученик задерживает дыхание на вдохе, он должен научиться задерживать дыхание на выдохе или, как это чисто технически называется, «оставаться пустым».

Ученик должен также уметь прерывать вдох на середине и выдохнуть тот воздух, который он уже успел вдохнуть. И наоборот, нужно уметь прервать выдох на середине и тут же вдохнуть.

Ученик должен научиться вдыхать чрезвычайно медленно, а затем с такой же скоростью выдыхать либо через ноздри, либо ртом, сжимая губы так, чтобы между ними оставалось отверстие не больше булавочной головки. И наоборот, он должен уметь энергично вдохнуть, сразу введя в легкие значительный объем воздуха, которые затем надо опустошить, энергично выдыхая воздух через ноздри. Это упражнение вызывает звук, напоминающий работу кузнечных мехов.

Кроме этого, нужно научиться и многому другому: дышать поверхностно, как говорят тибетцы, «на глубину горла»; затем до нервного центра, который они помещают в центре груди, вблизи верхней части желудка; затем до пупка. Некоторые из них практикуют дыхание через анальное отверстие, заставляя воздух подниматься вверх по кишечнику; кроме того, они допускают другие необычные упражнения, в которых дыхательная тренировка сочетается с необычными позами.

Независимо от того, является ли кто-то новичком или уже получившим определенные посвящения, он ежедневно выполняет различные упражнения в соответствии с программой, составленной для него тем ламой, которого он выбрал в качестве духовного руководителя. Только те, кто достиг конца пути, пройдя различные стадии посвящения, могут считаться освобожденными от этих ритуалов. Отсюда не следует, что все ученики полностью отказываются от них, но они могут свободно принимать такой распорядок, который, по их мнению, им больше всего подходит, и изменять его, как им удобно. Действительно, большинство мистиков, будь то монахи или анахореты, составляют для себя нечто вроде «расписания»; в каждый момент дня или ночи предписывается выполнять различные духовные упражнения. Те, кто отказывается от такой дисциплины, как правило, оказываются отшельниками, погруженными в непрерывное мистическое созерцание, не прерываемое действиями в их повседневной жизни.

Рекомендуемая ученикам практика бывает весьма разнообразной. Это зависит от характера послушника, его интеллектуального развития, способностей, духовных потребностей и даже от его физической конституции. Это зависит также от дам-нгага (традиционное эзотерическое учение), которому он следует в своей подготовке, а особенно – от собственных идей учителя относительно эффективности различных упражнений. Следует остерегаться оценивать это с западной точки зрения. Эти упражнения не предназначены для европейцев или американцев, умственная предрасположенность которых, образ мышления и мировоззрение весьма сильно отличаются от азиатских.

В качестве примера я вкратце приведу программу упражнений для учеников, посвященных в дам– нгаг лана-мед-па [91].

Программа охватывает четыре периода (шхун), предназначенных для медитации: на восходе, в полдень, в сумерки и перед отходом ко сну.

Рассмотрим их последовательно.

1. На восходе. Тема медитации: каким образом цепь причин и следствий, которая образует этот мир, и нирвана, которая за его пределами, обе возникли из Пустоты?

2. В полдень. Тема медитации состоит из трех загадочных фраз, похожих на те, которые в чести у китайских и японских последователей Бодхидхармы (школы чань и дзэн):

Мое тело подобно горе.

Мои глаза подобны океану.

Мой разум подобен небу.

Ученик не получает никаких указаний в отношении того, что он должен делать с этими фразами. Считается, что они могут вызвать размышления, могут привести его к состоянию умственной концентрации, граничащей с экстазом, или дать ученику возможность постичь определенные аспекты Реальности.

Неужели столь многое заключено в этих странных сравнениях? «Да», – утверждают некоторые, и, может быть, было бы опрометчиво отрицать это априори, не испытав все это в такой же среде, в которой живут тибетские ученики, и не пройдя предписанной им тренировки.

Хотя природа экстатических состояний, порождаемых этими фразами, остается тайной тех, кто их испытал, размышления, которые они вызывают у начинающих, узнать несложно. Далее следуют некоторые из таких размышлений, которые я узнала от самих новичков, с разрешения и в присутствии их духовных наставников. Я постараюсь как можно точнее перевести их на западный язык.

«Буря обрушивается на гору; вихрь внешней активности на мое тело. Подобно тому как гора остается недвижимой и неколебимой среди бури, так и мое тело, «закрыв врата чувств», способно воздержаться от ответного реагирования, когда восприятия и ощущения атакуют его, подобно урагану», – говорит один ученик.

«Гора отдает свою землю лесу, который пронизывает ее корнями. Бесчисленное количество трав и цветов питает гора… Это символ милосердия и самоотдачи», – думает другой ученик.

«Отрешенность… – говорит третий. – Времена года сменяют друг друга, покрывая гору зеленью или снегом, и она держит их на себе с одинаковым безразличием».

Учитель улыбается: все это лишь пустые разглагольствования, на которые не стоит обращать внимание.

Другой ученик объясняет: «Вздымаясь из необъятной земли, образуя с нею одно целое, будучи сама землей, гора не есть нечто отдельное. Все формы, включая мое собственное тело, происходят от общей основы всех вещей ( кунгжи ) и остаются с нею связанными. По сути они – не что иное как кунгжи» [92].

Учитель снова улыбается. У меня появилось сильное желание сказать, что ученик, возможно, напал на правильный след, но лама уже заговорил: «Медитируй, это не теории, которые необходимо открывать. Человек должен увидеть и осознать…»