Чжуан-цзы - Чжуанцзы (перевод Л.Д. Позднеевой)

Тут [он] взял кнут, [оперся о] посох и пошел. Народ цепью последовал за ним. Затем [они] создали царство под горой Двуглавой. Вот великого государя Отца Верного можно назвать уважающим жизнь. Тот, кто способен уважать жизнь, даже будучи знатным и богатым, не станет губить себя из-за того, что служит [ему] для прокормления, даже будучи бедным и презренным, не станет навлекать на свое тело [опасность] ради выгоды. В нынешнем же мире тот, кто занимает высокий пост, обладает почетным рангом, ценит это, [боясь] потерять; а завидя выгоду, легкомысленно губит свое тело. Разве это не заблуждение?!

Жители Юэ убили [одного за другим] трех царей. Царский сын... <���знак отождествлению не поддается> {5}в страхе бежал в Красные пещеры. Юэсцы, оставшись без царя, долго его искали, не нашли, и [наконец] отправились за ним в Красные пещеры. Царский сын... не пожелал [к ним] выйти. [Тогда] юэсцы [подожгли] полынь, выкурили его [из пещеры] и возвели на царскую колесницу. Взявшись за вожжи, царский сын... взошел на колесницу, возвел очи к небу и, вздохнув, воскликнул:

— О! [сан] царя! О! [сан] царя! Отчего не миновал [ты] меня! Не из ненависти к [сану] царя [говорил так] царский сын... а из страха перед [грозившей] ему бедой. Такой, как царский сын... можно сказать, не стал бы губить [свою] жизнь ради царства. Потому-то юэсцы и желали поставить его [своим] царем.

[Царства] Хань и Вэй спорили друг с другом из-за захваченной земли. Учитель Хуацзы встретился с [царем] Чжаоси {6}, который выглядел опечаленным и ему сказал:

— [Предположим], ныне перед [Вами], государь, высеченное на камне предание Поднебесной, которое гласит: «Возьмешь [спорную] землю левой рукой — правую потеряешь, возьмешь [спорную] землю правой рукой — левую потеряешь. Однако же, взяв [спорную] землю, овладеешь [всей] Поднебесной». Взяли бы [Вы] ее, государь?

— [Я], единственный, не взял бы, — ответил Чжаоси.

— Прекрасно, — сказал учитель Хуацзы. — Отсюда видно, что две руки важнее, чем [вся] Поднебесная, а тело важнее, чем обе руки. А ведь [царство] Хань намного меньше [всей] Поднебесной, оспариваемая же ныне [земля] намного меньше [царства] Хань. [Вам], государь, конечно, не следует подобной скорбью ранить тело и губить жизнь.

— Прекрасно! — воскликнул царь Чжаоси — Многие учили [меня], единственного, но таких речей [мне] еще не удавалось слушать. Можно сказать, что учитель Хуацзы познал [соотношение]; важного и неважного.

Прослышав о том, что Янь Врата Бытия {7}овладел путем, лусский царь не замедлил отправить [к нему] гонца с шелком [в дар]. Янь Врата Бытия жил в грязной деревеньке, одевался в холст из пеньки, сам кормил и поил буйвола. Янь Врата Бытия вышел к гонцу лусского царя и тот спросил:

— Это дом Яня Врата Бытия?

— Это дом Врата Бытия, — отвечал Янь. Гонец поднес шелк, но Янь Врата Бытия молвил:

— Боюсь, что [Вы] не поняли приказа и это могут Вам поставить в вину. Не лучше ли проверить?

Гонец возвратился [к царю], проверил, и когда явился снова, уже не нашел Яня.

Подобные Яню искренне ненавидят богатство и знатность. Недаром говорят: «Истина пути в том, чтобы совершенствоваться самому, все остальное лишь сор — и [управление] царством, и управление Поднебесной». Вот почему мудрый считает бесполезными заслуги предков и [древних] царей, [они] не нужны ни для самосовершенствования, ни для сохранения жизни. Разве не прискорбно, что ныне многие цари, [погрязнув] в пошлости, жертвуют жизнью ради вещей! Мудрому же надлежит выяснить [причины], почему это происходит, почему так действуют. А ныне известен случай, когда жемчужиной суйского царя {8}сбили из арбалета птичку на высоте в тысячу жэней . Не смешно ли, что [бесценное] сокровище использовали для достижения столь ничтожной [цели]! Так разве жизнь не важнее сокровища суйского царя?

Учитель Лецзы попал в нужду и отощал от голода. [Какой-то] гость поведал об этом чжэнскому царю Цзыяну.

— Разве государь, — спросил он, — не прослывет врагом мужей, если постигший учение муж — Ле Защита Разбойников, бедствует в вашем царстве?

Чжэнский Цзыян тотчас велел служителю одарить Лецзы просом.

Учитель вышел к посланцу, дважды поклонился, но [проса] не принял. Посланец удалился.

Лецзы вошел [в дом]. Жена посмотрела на него, стала бить себя в грудь и сказала:

— Слышала [я], что семья человека, постигшего учение, обретает покой и радость. Мы же отощали от голода. Царь дарит [вам], преждерожденному, зерно. Разве это не судьба? А [вы], преждерожденный, отказываетесь!

Учитель Лецзы улыбнулся и ответил:

— Царь шлет в подарок просо, а сам меня не видел, знает обо мне лишь с чужих слов. Так с чужих слов он обвинит меня и в преступлении. Вот почему я не принял [дара].

А народ и вправду восстал и прикончил Цзыяна.

[Когда] царь Чу Светлейший {9}, лишился своего царства, за ним последовал мясник, забивающий овец, Рассуждающий {10}. Вновь обретя царство, государь стал награждать всех, кто не покинул его [в беде]. [Очередь] дошла и до мясника.

— Великий государь лишился царства, — сказал Рассуждающий, — и [я] лишился скотобойни. [Ныне] Великий государь вновь обрел свое царство, и [я], Рассуждающий, вновь обрел [свою] скотобойню. Так, ко [мне, Вашему] слуге, вернулись и ранг, и жалованье. Какая же [мне] еще нужна награда?

— Заставить его [принять награду, — передал в] ответ государь.

— Не по [моей, Вашего] слуги, вине великий государь лишился царства, — сказал Рассуждающий, — поэтому [я] не смею принять казни. Не [моя] заслуга в том, что великий государь вновь обрел царство, поэтому не смею принять и награды.

— Привести его [ко мне], — велел царь.

— По законам царства Чу предстать перед [царем] можно лишь получив награду за важные заслуги. Ныне же у [меня, Вашего] слуги, нехватает знаний, чтобы сохранить царство; нехватает смелости, чтобы принять смерть [в бою] с разбойниками. После вторжения армии [царства] У в [столицу] Ин, [я], Рассуждающий, в страхе бежал от разбойников, а не последовал за [Вами] намеренно, великий государь. Ныне же [Вы], великий государь, желаете, чтобы я, Рассуждающий, предстал [перед Вами]. О [таком] нарушении закона и [клятвенного] договора {11}в Поднебесной [мне, Вашему] слуге, еще не приходилось и слышать.

Царь обратился к Конюшему Владеющему Своими Чувствами {12}со словами:

— Мясник Рассуждающий звания весьма презренного, а суждения имеет весьма высокие. Передай ему от моего имени, чтобы занял место среди Трех великих мужей {13}.

И велел мясник передать царю:

— Я знаю, насколько место среди Трех великих мужей почетнее моего прилавка на рынке. Мне также известно, во сколько раз жалованье в десять тысяч чжунов больше прибыли мясника. Но если [я] посмею кормиться от [такого высокого] ранга и жалованья, моего государя станут называть безумно расточительным. Лучше мне вернуться на рынок, забивать овец. Так [мясник] и не принял [награды].