Сергей Фудель - Путь отцов

Состояние, противоположное христианскому терпению, есть желание телесного покоя во всем и во что бы то ни стало.

«В том–то и вся ошибка с нашей стороны, — пишет преп. Амвросий Оптинский, — что не хотим покориться воле Всеблагого Промысла Божия, указующего нам чрез обстоятельства душеполезный путь, а все ищем своего какого–то покойного пути, который существует только в мечтательности, а на самом деле его на земле нет; не всем, а некоторым только будет покой тогда, когда пропоют: со святыми упокой. Земный же удел человеческий — скорбь, труд, болезни, подвиг, печали, недоумения, теснота, лишение того или другого, оскорбления, смущения, восстания страстей, борьба с ними, одоление или изнеможение, или безнадежие, и подобное сим. Не вотще сказал пророк Давид: «…несть мира в костех моих от лица грех моих». И праведный Иов взывал: «…не искушение ли есть человеку житие его?» А мы все путаемся на том, нельзя ли как устроиться в покое и на покое и часто думаем: если бы не такое–то неудобство и не такие–то обстоятельства, и не такой–то поперечный человек, то, может быть, было бы мне удобнее и покойнее; а забываем, что неудобства сии часто нисходят извнутрь нас, как и злые помышления» (А — 112).

«Надежда покоя во все времена заставляла людей забывать великое, благое и добродетели. Если человек небрежет о Царстве Небесном, то по надежде малого здешнего утешения. Кто не знает, что птицы приближаются к сети, имея в виду покой?» (св. Исаак Сирин, Д II — 685).

Но с терпением принимая непроизвольные скорби, Отцы не забывали и скорбь произвольную — основное дело своего подвига. Один ученик спросил Варсонофия Великого: «Молю тебя, честный Отец, скажи мне, что значит добрая и злая воля?» Старец ответил: «Брат! Всякий покой телесный мерзок Богу нашему, ибо Он Сам сказал: узкий и тесный путь, вводящий в жизнь (Мф. 7, 14). Избрать этот путь есть добрая воля, и тот, кто держится его, во всяком деле произвольно избирает себе скорбь по силе своей. Или не знаешь, что говорит Апостол: умерщвляю тело и порабощаю (1 Кор. 9, 27). Видишь ли, что божественный муж волею порабощает тело свое, хотя оно и противилось тому. Имеющий сие доброе желание спасения ко всякому из требуемых нуждаю действий своих примешивает небольшую скорбь. Например: могу лечь спать на мягкой, набитой пухом постели, но предпочитаю небольшую скорбь (если только это скорбь) и по собственному желанию ложусь на рогоже… И еще: могу иметь хорошую пищу и чистый хлеб, — должен предпочесть худшее, чтобы поскорбеть хоть немного, вспоминая томящихся голодом… а тем более Владыку нашего Иисуса, Который вкусил желчи и меня ради. Это–то и есть воля по Богу. Воля же плотская состоит в противном тому, то есть чтобы во всем иметь покой… Это–то и есть злая воля; отсеки ее — и спасешься. Если же побеждаешься этим, то укоряй себя, а ближнего своего оправдывай. Трудно спастись! И как заблуждается тот, кто думает спастись, упокоивая себя во всем! Царствие Небесное получают лишь те, которые нудят себя (Мф. 11, 12) (В — 101).

«Расслабление и тягота телесная, прибывающие в душу от лености и нерадения, отбивают от обычного правила и производят омрачение ума и малодушие… Молись со стенаниями сердечными, в сокрушении и слезах, испрашивая избавления от тяготы расслабления и уныния и помыслов злых» (св. Симеон Новый Богослов, Д V — 20, 21).

«Сей тепло–хладной разленяющей страсти мы избежим, если в крайне тесные вставим пределы нашу мысль, держа во внимании одну память Божию; ибо только таким образом дух, востекши в свойственное ему горение, может отогнать от себя неразумное свое разленение» (блаж. Диадох, Д III — 40).

Терпение несправедливых обид и огорчений Отцы всегда включают в те невольные скорби, которые промыслительно посылаются нам.

«Не подумай, что, получив, от брата удар, ты потерпел нечто великое; ибо Господь неба и земли потерпел биение и все прочие страдания» (преп. Варсонофий Великий, В — 336).

«Если скажут о тебе что–нибудь несправедливо и ты смутишься, нет в тебе страха Божия» (преп. авва Исаия, От. 268).

Оптинский старец от. Макарий в одном своем письме говорит: «Вы кажетесь мирны, спокойны, когда никто не беспокоит вас; а страсть внутри вас лежит; при какой–нибудь противности она воспаляется и действует. Итак, тот, кто нас трогает (задевает), только показывает нам оную (страсть), дабы мы попеклись об исцелении — самоукоренением, смирением, снисхождением, милостию. Люди, показующие нам (наши) страсти, суть орудия Божии».

В этом смысле наверное говорил и блаж. Зосима: «Никто не говорит о нас прямой истины, кроме того, кто укоряет нас» (Д III — 121).

Св. Марк–подвижник пишет: «Должно прощать тому, кто нас обидел, зная, что воздаяние за прощение обид превосходит воздаяние всякой иной добродетели… Это есть плодоносие веры, этим доказывается вера наша во Христа; чрез сие можем взять крест свой и последовать Христу; это есть мать первых и великих заповедей, ибо посредством сего можем возлюбить Бога от всего сердца и ближнего, как самого себя; для сего должны мы поститься, пребывать во бдении и удручать свое тело, дабы сердце наше и внутреннее расположение отверзлись, приняли это (любовь) в себя и уже не извергали. Тогда за то, что мы прощаем ближнему согрешения, найдем, что благодать, сокровенно данная нам при святом крещении, будет действовать в нас уже не безызвестно, но ощутительно для нашего сознания и чувства» (Д I — 501, 502).

«Не всем принадлежит терпеть бесчестие за имя Христово, но только святым и чистым. Дело же подобных нам людей — с благодарностью принимать бесчестие, исповедуя, что справедливо терпим за худые дела наши» (блаж. Зосима, Д III — 126).

«Хотя мы перед людьми, может быть, и правы в чем–нибудь, но когда (так как) не правы перед Богом, то должны без самооправдания переносить всякое злострадание, всякое неудобство и всякое утеснение, никого из людей не обвиняя в этом, но принимая все скорби, как посланные от руки Божией к очищению грехов наших, к исправлению нашему, и больше всего к смирению возносительного мудрования нашего» (от. Амвросий Оптинский, А — 120). «Однажды спросили авву (блаж. Зосиму): как достигнуть того, чтобы не гневаться, когда унижают и злословят другие? Он ответил: кто в сердце своем имеет себя ничтожнейшим, тот никаким унижением не возмущается, как сказал авва Пимен: если уничижишь себя, будешь иметь покой» (Д III — 132).

Святые могли не только терпеть обиды и бесчестия, приходящие к ним, но иногда сами искали их, как бы домогались их, ища венца мученического.

«Если Бог страдает плотию, быв человек, то кто не возрадуется, когда страдает, имея Бога соучастником в страдании?» (св. Максим Исповедник, Д III — 269).

Тут грань соприкосновения пути подвига Отцов–аскетов с отдельным путем юродства.