Епископ Каллист (Уэр) - Православная церковь

Христос — наш победоносный Царь не вопреки распятию, но благодаря ему:«Я называю Его царем, потому что вижу Его распятым»(Иоанн Златоуст).

Именно в такой перспективе видят православные христиане крестную смерть Христа. Между таким подходом к распятию и подходом средневекового и послесредневекового Запада имеется много точек соприкосновения; однако в западном подходе есть вещи, которые смущают православных. Как представляется, западные христиане проявляют тенденцию к тому, чтобы мыслить распятие изолированно, слишком резко отрывая его от воскресения. В результате видение Христа как страдающего Бога на практике вытесняется образом страдающей человеческой природы Христа: когда западный христианин размышляет о кресте, он слишком часто испытывает побуждение скорее эмоционально сочувствовать страждущему человеку, чем поклоняться торжествующему и побеждающему Богу. Православным чрезвычайно близок язык знаменитого латинского гимна Pange lingua, сочиненного Венанцием Фортунатом (530–609). Здесь крест прославляется как символ победы:

Воспой, язык, славную брань,

Воспой конец раздора;

Ныне на Кресте, нашей награде,

Звучит громкая победная песнь:

Поведай, как Христос, спаситель мира,

Равно близок православным язык другого гимна Венанция Фортуната, Versilia regis:

Исполнилось все, о чем древле возвестил Давид

В истинной пророческой песни:

Бог среди народов, сказал он,

Воцарится и восторжествует с Древа.

Но гораздо менее приемлемы для православных сочинения позднейшего средневековья — такие как Stabat Matera:

Она видела, как за людские грехи, в муках,

Угасал принесенный в жертву,

Истекая кровью, страдал и умирал.

Видела, как был схвачен Помазанник Божий,

видела Сына своего обреченным смерти,

слышала Его последний предсмертный крик.

Примечательно, что на всем протяжении своих шестидесяти строк Stabat Mater ни разу не упоминает воскресения.

В то время как православие главным образом видит во Христе победителя, средневековый и послесредневековый Запад в первую очередь видит в Нем жертву. В то время как православие толкует распятие прежде всего как торжествующую победу над силами зла, Запад — особенно со времен Ансельма Кентерберийского (1033? — 1109) — скорее склонен мыслить крест в юридически–процессуальных терминах: распятие представляется актом удовлетворения, или заместительного жертвоприношения, призванным удовлетворить ярость гневного Отца.

Но такое противопоставление не следует заводить слишком далеко. Восточные авторы, как и западные, тоже прибегали к юридически–процессуальному языку, говоря о распятии; западные авторы, как и восточные, никогда не переставали видеть в страстной пятнице момент победы. С 1930–х гг. в западном богословии, духовности, искусстве возрождается патриотическая идея Christus Vector (Христа Победителя), и православные действительно счастливы, что это так.

Святой Дух

В своей деятельности среди людей второе и третье Лица Троицы взаимно дополняют друг друга. Искупительное действие Христа нельзя рассматривать в отрыве от освящающего действия Святого Духа. Афанасий говорит:«Слово стало плотью, чтобы мы могли получить Духа». В каком‑то смысле вся»цель»воплощения заключалась в том, чтобы на Пятидесятницу послать Духа.

Православная церковь всячески подчеркивает дело Святого Духа. Как мы уже знаем, одна из причин, по которой православные возражают против Filioque, заключается в том, что они увидели здесь тенденцию к подчинению Духа, к Его отодвиганию на второй план. Св. Серафим Саровский усматривал суть и назначение христианской жизни в стяжании Святого Духа. В начале беседы с Мотовиловым он говорит:

Молитва, пост, бдение и всякие другие дела христианские, сколько ни хороши они сами по себе, однако не в делании только их состоит цель нашей христианской жизни, хотя они и служат необходимыми средствами для достижения ее. Истинная же цель жизни нашей христианской состоит в стяжании Духа Святого Божьего. Пост же, и бдение, молитва, и милостыня, и всякое Христа ради делаемое доброе дело суть средства стяжания Святого Духа Божьего. Заметьте, батюшка, что лишь только ради Христа делаемое доброе дело приносит нам плоды Святого Духа.

«В этом определении, — отмечает Владимир Лосский, — которое на первый взгляд может показаться слишком простым, в краткой форме содержится Предание Православной церкви». Как говорил ученик св. Пахомия, Феодор:«Что может быть больше, чем обладание Святым Духом?»

В следующей главе мы будем говорить о месте Духа в православном учении о церкви, а в последних главах скажем о месте Святого Духа в православном богослужении. Дух торжественно призывается во всяком сакраментальном действии церкви, и прежде всего в кульминационный момент евхаристической молитвы. Начиная день, в своих личных молитвах, православные христиане отдают себя под покровительство Духа, произнося следующие слова:

Царь небесный, Утешитель, Дух истины, вездесущий и все наполняющий, сокровищница благ и податель жизни, приди и вселись в нас. Очисти нас от всяческой скверны и по благости Твоей спаси наши души.

«Причастники Божественного естества»(2 Пет. 1:4)

Цель христианской жизни, которую Серафим определяет как стяжание Святого Духа, равным образом можно определить как обожение. Василий описывал человеческую личность как творение, получившее заповедь стать богом; и Афанасий, как мы видели, утверждал, что Бог стал человеком, чтобы человек мог стать богом.«В Моем Царстве, — говорит Христос, — Я буду Богом с вами как с богами». Такова, согласно учению Православной церкви, та конечная цель, к которой должен стремиться всякий христианин: стать богом, достигнуть теозиса,«обожения». Ибо для православия наше искупление и спасение означают обожение.

За учением об обожении стоит представление о человеческой личности, сотворенной по образу и подобию триединого Бога.«Да будут все едино, — молился Христос во время Тайной вечери, — как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино»(Ин 17:21). Как три Лица Троицы»пребывают»друг в друге в непрестанном движении любви, так и мы, люди, созданные по образу Троицы, призваны»пребывать»в троичном Боге. Христос молится о том, чтобы мы могли участвовать в жизни Троицы в движении любви, которое совершается между божественными Лицами, Он молится о том, чтобы мы могли быть взяты в божество. Согласно Максиму Исповеднику, святые — это люди, явившие в себе Святую Троицу. Эта идея личностного и органического единства между Богом и людьми (Бог пребывает в нас, и мы в Нем) является постоянной темой Евангелия от Иоанна, а также посланий Павла, который рассматривал христианскую жизнь прежде всего как жизнь»во Христе». Та же идея просматривается в знаменитом тексте из Второго послания Петра:«…чтобы чрез них [обещания] вы стали причастниками Божественного естества»(2 Петр 1:4. Перевод епископа Кассиана (Безобразова) — прим. ред.). Важно держать в уме эту новозаветную идею. Православное учение об обожении не только не является далеким от Писания (как порой думают), но имеет прочное библейское основание — не только в 2 Петр, но также у Павла и в четвертом Евангелии.