Святитель Илия (Минятий) - Слова в Великий пост

Далее. она драгоценнейший дар Божественной благости, ибо она есть особенный знак Божественной любви. Об этом свидетельствует Иоанн: «Возлюбль Своя сущия в мире, до конца возлюби их» (Ин. 13:1), т. е., по объяснению Феофилакта, «явил на них совершенную любовь», всю любовь, какой Бог может возлюбить человека. В воплощении явилась великая любовь и в страданиях то же, но все это не есть вся любовь. То совершилось один раз, тогда как на Литургии Он ежедневно тайнодействуется, каждый день приносится в жертву. Более того, в святом хлебе Он переносит такие страдания, каких не испытывал на кресте, по замечанию Златоуста. На кресте не было преломления Его членов — «не пребиша Ему голений» (Ин. 19:33) по пророчеству: «кости не сокрушите от Него» (Исх. 12:46), а во святом хлебе Он присутствует во многих частицах, чтобы исполнить Собой многих. «Чего не претерпел на кресте, то терпит в приношении и выносит в преломлении, чтобы исполнить всех». Он весь есть любовь, которой до конца возлюбил нас. Некогда неблагодарный народ израильский мог с правом хвалиться великими благодеяниями, оказанными ему Богом, и говорить: «Не сотвори тако всякому языку» (Пс. 147:9) — когда Бог разделил Чермное море, чтобы перевести их на землю обетования; когда препитал их манной в пустыне; когда напоил их водой, чудесно истекшей из камня. Но все это нельзя и сравнивать с крайними благодеяниями, оказываемыми нам Богом в этом Божественном таинстве. Что такое Чермное море перед животочною Кровию, ради которой мы переходим к обетованию новой благодати? Что такое манна, которую ели и умерли, перед сим Божественным Хлебом, сшедшим с небес, от которого если кто вкусил, будет жить во веки? Что такое камень, откуда истекли воды, перед этим таинственным Камнем, неисчерпаемым источником воды живой, «текущей в жизнь вечную»? Мы должны сказать и говорим это с большим правом: «не сотвори тако всякому языку». И какое еще большее доказательство любви Своей мог нам дать Спаситель мира, как не это — претворение хлеба и вина в Тело и Кровь Свою, и даровать их нам, чтобы мы вкушали и пили, когда хотим, чтобы они были неразлучно с нами до скончания века? Это такая любовь, которую мы не можем объяснить, — она непонятна, которую не можем измерить, — она неизмерима. Любовь Божественная, любовь совершенная, вся любовь, все сокровище Божественной благости. В этом Бог, как сильный, явил высшую державу всемогущества Своего, как премудрый, совершил таинство таинств и, как благой, ниспослал высший дар.

Как же должны мы готовиться, если желаем причаститься этого страшного и великого таинства? «Да искушает же человек себе», говорит блаженный Павел, «и тако от хлеба да яст и от чаши да пиет» (1 Кор. 11:28). Пусть каждый сначала хорошо испытает самого себя, пусть исследует свою совесть: если есть какое–либо препятствие, пусть устранит его, если есть какие–нибудь узы, пусть их разрешит. Моисей пас стада своего тестя, мадиамского священника Иофора, у подножия горы Хорив. Вдруг он видит чудесное зрелище: это был куст, который горел, но не сгорал, — видит, «яко купина горит огнем, купина же не сгараше» (Исх. 3:2). Моисей был поражен этим зрелищем. Побуждаемый любопытством он сказал: «Мимошед увижу видение великое сие, яко не сгарает купина» (Исх. 3:3). Пошел, приблизился, но слышит, что какой–то голос зовет его; он остановился. Огонь, в котором Моисей видел купину, был Бог, и голос, который он слышал, был глас Бога, Который сказал ему: «Моисее, Моисее… не приближайся семо; изуй сапоги от ног твоих; место бо, на немже ты стоиши, земля свята есть» (Исх. 3:4–5). Христианин, ты хочешь причаститься? Видишь ли этот святой хлеб и чашу на святой трапезе? Это — Тело и Кровь Христа, это — Сам Бог во плоти; там — огонь Божества, просвещающий и очищающий достойных, опаляющий недостойных! Не прикасайся к ним, не приближайся — сбрось прежде сапоги с ног твоих, разреши истинной исповедью узы грехов твоих, опутывающие твою душу. Ты поссорился с кем–нибудь? Разреши сперва узы вражды и примирись с твоим ближним. Ты обидел кого–нибудь? Украл, ограбил, удержал чужую вещь? Разреши узы обиды и по справедливости возврати отнятое. Ты отдался блуднице или прелюбодеице, столько времени прожил в грехе на соблазн всем? Разреши узы плоти, освободи порабощенную твою душу от рук дьявола. Изуй сапоги от ног твоих; место бо, на немже ты стоиши, земля свята есть, — святилище, в которое ты входишь, святая трапеза, к которой приближаешься, то место, на котором ты стоишь и причащаешься, есть Святое Святых. Здесь невидимо предстоят святые ангелы и от страха, трепета и благоговения закрывают свои лица. Здесь стояли Василий, Златоуст — люди, совершенно отрешившиеся от всяких земных уз, святые, иссушенные воздержанием, земные ангелы по чистоте души. И все–таки они исповедовали свое недостоинство; один говорил: «Вем, Господи, яко недостойно причащаюся»; другой — «Господи, Боже мой, вем, яко несмь достоин». А ты, осквернивший свою душу тысячей грехов и ни одного часа не помолившийся за столь многолетние грехи, — не приближайся сюда! Сбрось прежде сапоги с ног твоих. Разреши сперва все узы, устрани все препятствия, освободись, исповедайся, исправься, покайся, — таким образом разрешенный, прощенный, облегченный, приди, приступи! Но опять–таки с благоговением и вниманием! Моисей, чтобы приблизиться к месту, где в горящей купине был Бог, сбросил свою обувь. С каким страхом и трепетом он должен был ступать там, где были терния и огонь! Такой же страх и трепет должен испытывать и ты, когда простираешь свои руки и открываешь уста для принятия святого Причастия. Верую, Господи, должно говорить, что Ты — Бог; исповедую, что я — грешник; верую, что Ты — огонь истребляющий; исповедую, что я — трава иссохшая. Недостоин приблизиться я, грешный, к Богу, чтобы не быть наказанным, я, трава, — к огню, чтобы не быть сожженным. Но так как Ты меня зовешь и приглашаешь, я, нечистый, прихожу к Тебе, как источнику освящения, чтобы очиститься, больной, — к Тебе, Врачу душ, чтобы исцелиться, мертвый, — к Тебе, Хлебу животному, чтобы воскреснуть. Я прихожу просветиться и освятиться именно потому, что я грешен и недостоин; прихожу, чтобы не отойти далеко от Тебя, дабы враг не овладел моей душой. Паки исповедую, что я недостоин, ибо грешен. Но Ты пришел грешников спасти. О, спаси же! «Осанна, благословен Грядый во имя Господне!»

2

Великое заблуждение царит среди христиан, которые думают, что исповедавшись и причастившись в эти святые дни, они исполнили раз навсегда свой долг и что они опять свободны делать прежнее и даже худшее. Это происходит от того, что они не знают, что значит причастие и что делается с душой по причащении. Это — гибельное заблуждение, потому что после исповеди и причастия, наоборот, должно жить с большим благоговением и осторожностью.