Святитель Илия (Минятий) - Слова в Великий пост

Нераскаянные, с каменным сердцем, грешники! В Японии доселе (Оратор разумеет, конечно, свое время) идолопоклонники и смертельные враги христиан с сатанинской хитростью вырубили у порога городских ворот на мраморе честный крест, объявив христианам, которых они не выносят, которых не желают ни видеть, ни слышать, если христиане хотят войти к ним в город, то пусть прежде пройдут ногами по Кресту! Чем и достигли того, что ни один христианин не решился проникнуть в столь нечестивую страну. Так и я с божественной ревностью пойду и положу знамение сего Распятого у порога дверей дома блудницы, чтоб вам нельзя было вступить в тот дом, не наступив на Него! Что же? Ступайте и попирайте Его! Но я «глаголю вам: отселе узрите Сына Человеческаго седяща одесную силы и грядуща на облацех небесных» (Мф. 26:64). Придет, придет время, когда вы увидите этого Мертвеца, облеченного всемогуществом, «с силою и славою многою» (Мф. 24:30), при Его втором пришествии. Не навсегда эти очи останутся сомкнутыми, не навсегда эти руки останутся пригвожденными. Придет час, и эти очи загорятся всеми огнями Божьего гнева, эти руки явятся вооруженными молниями Божией правды, эти, теперь запекшиеся и безмолвные, уста прогремят громовым голосом и изобличат нашу неблагодарность: «Идите от Мене, проклятии, во огнь вечный, уготованный диаволу и аггелом его!» (Мф. 25:41).

И все–таки я знаю, о сладчайший Иисус, что любовь Твоя — неисчерпаемая пучина, потому что бесконечна. Воистину страшна наша неблагодарность! Но продли хоть на малое время обычное Твое долготерпение, с каким Ты носил крест Твой и дозволил мне выговорить перед этими христианами одно из Твоих бесконечно благостных слов: «Отпусти им» (Лк. 23:24)! Изреки прощение всем духовным и мирянам — всем грешникам! Если мы доселе были Твоими врагами, по благодати Твоей снова будем Твоими друзьями. И с этим упованием, целуя Твои пречистые нозе, молим Тя: егда снидиши со креста, прииди и пригвоздися к сердцам нашим, да будеши неразлучен с нами и здесь на земли, и в Твоем небеснем царствии! Аминь.

Сорадуюсь и я с вами, божественные ученики воскресшего Владыки. Сорадуются с вами все христоносные народы, узревшие наконец немерцающий свет светоносного дня Воскресения. Радуются горе треблаженные лики и, окружив престол Царя Сил, ангели мира поют Ему победную песнь. Радуется низу самый ад и весь сияет от светлого явления восшедшего Солнца славы, приносящего невечерний день жизни горестным прародителям. Радуется светло одеянная невеста Христова, Церковь, и с весельем приветствует Жениха, исшедшего из гроба, как из чертога. Самая Голгофа изменила свой вид: она была ужасным местом плачевного события, а стала славным зрелищем всемирного веселья. Крест, копье, венец терновый, жестокие орудия ужасных страданий, боголепно украшают торжество Божественного Победителя. Гроб, горестное обиталище прежнего тления, теперь явился живоносным чертогом нетления; раны, виновницы смерти, стали источниками бессмертной жизни. «Возрадовашася убо ученицы, видевше Господа». Возрадуемся же и мы, торжествующие слушатели, и восхвалим богоданную благодать славного Христова Воскресения.

Когда заключились врата рая, из которого был изгнан человек, отверзлись врата ада, которыми вошла в мир смерть, вошла вместе с проклятием и тлением. Она, как тиран, воцарилась над несчастным человеческим родом, который с трудом и страданием нес тяжелое иго и неизменно расплачивался собственной жизнью за тягчайший долг. Но как Адам первый из всех людей согрешил, так он должен был первым и умереть. И все–таки раньше всех и самого Адама умер праведный и невинный Авель, убитый завистливым братом Каином. Разве не было справедливо, чтобы как от Адама начался грех, так от него же началась и смерть, а не от Авеля? Братья, каждое царство только тогда и устойчиво, когда оно основано на справедливости. Если царит справедливость, и начало царства твердо, и пребывание его вечно. Наоборот, царство непрочно, если оно несправедливо, и очень кратковременно, если оно живет насилием. Если оно начинается несправедливостью, его начало шатко, и если держится насилием — близок конец его. Конечно, несправедливое непрочно и насильственное неустойчиво. Теперь посмотрите на высокое дело человеколюбного промышления Божия. Бог попустил — и первым умер не Адам, который первым согрешил, что было бы справедливо, а невинный Авель. Вот, царство смерти началось несправедливостью и потому начало его шатко. Авель не только первым умер, но вдобавок неестественной, насильственной смертью, убитый братом. Так царство смерти, начавшее с несправедливости, привлекло к себе на помощь насилие и потому стало близко к концу. Итак, в мире воцарилась смерть, но царство ее было несправедливо и насильственно, а потому нетвердо и кратковременно. Вот мысль Афанасия Великого в его 61–м вопросо–ответе. «Если бы Адам умер первым, смерть имела бы твердое основание, ибо первым унесла согрешившего. Но так как она первым приняла несправедливо убитого, царство ее шатко и слабо». С самого начала обнаружилось, что смерть, хотя и тиран, все же не имеет свободной царской власти над человеческим родом. Из рук ее ускользнул Енох, взятый в рай живым; избежал ее Илия, на огненной колеснице взошедший на небо. Илия же избавил от власти смерти сына вдовы сарептской, а ученик его Елисей–сына сонамитянки. В последок дней пришел воплотившийся Сын Божий, Господь живых и мертвых, страшный истребитель смерти и открыл ей всю ее слабость. Он одним словом отнял у нее дочь Иаира, уже умершую, и как от сна воскресил ее к жизни; отнял сына вдовы, которого уже несли на одре к гробу, и возбудил его одним прикосновением руки; отнял у смерти Лазаря, которого ад уже четыре дня держал в узах, и одним возгласом исторгнул его из тления; отнял столько телес усопших святых, изведенных от гробов к жизни, которых ад содержал уже столько времени. Наконец, Господь низложил тирана, умертвил смерть, разрушил ее царство, когда тридневен славно воскрес от мертвых. Потомки Адама, мы все, как птицы, были в той роковой несчастной сети, которую смерть держала повсюду протянутой. В эту же сеть предал Себя и Богочеловек Иисус, восприяв вольную смерть. Но Он предал Себя с Божественной Своей силой, разорвал сеть и по славном Своем Воскресении первый воспарил на небо и спас и нас от власти смерти. «Сеть сокрушися, и мы избавлены быхом. Помощь наша во имя Господа» (Пс.123:7–8). Мы спасены и больше уж не пленники смерти. Мы смотрим на нее и уже не боимся ее свирепого вида. До Воскресения Христа смерть была страшна для человека. По Воскресении Христовом человек стал страшен для смерти. С тех пор как воскресший Иисус победил смерть, ее смело презирают ученики Христовы. Из среды мучеников даже малые дети и юные девы смеются над ней. Вот дар воскресшего Владыки, преимущество славного Воскресения. Воскрес Христос, и умерщвлена смерть. Воскрес Христос, и разрешилось тление. Воскрес Христос, и воссияло бессмертие. Воскрес Христос, и паки отверзся рай. «Где ты, смерте, жало? Где ти, аде, победа?» (1 Кор. 15:55) Как смертные, мы падаем, но как бессмертные воскресаем. Мы заключаемся в темницу мрачной могилы, но и туда проникает блаженный свет Владычного восстания, и он оживотворяет нас. Мы ждем смерти, но предвидим бессмертную жизнь, залог чего нам дало Воскресение Спасителя. Христос воскресе!