Александр Доброклонский - Александр Доброклонский Руководство по истории Русской церкви

Вообще отдельные случаи обращения татар в христианство за XIII–XIV века можно встретить нередко. Но все–таки в XV–XVI веках, когда сила Орды уже ослабла, христианство успешнее насаждалось между татарами. Татар попавшие в плен, обыкновенно или добровольно, или по принуждению принимали христианство. Так например в 1536 году, по приказанию архиепископа Новгородского Макария, священники окрестили около 172 пленных жен и детей татарских в Новгороде, Пскове, Орешкове и в Кореле [359] ПСРЛ. Т. VI. С. 297, 299. . Когда же Иоанн IV начал борьбу с Казанским царством, он нарочито подготовлял почву для более успешного введения туда христианства. Поэтому, между прочим, он приказал построить в пределах Казанских город Свияжск с православными церквами, как бы центр для христианской миссии и вместе с тем знамение скорого водворения христианской веры в Казанской земле. Сам поход на Казань и вступление в покоренный город (1552 г.) имели религиозный отпечаток на приступ воины шли, предварительно очистившись покаянием, во время приступа были отслужены утреня, литургия и молебен; по взятии города был отправлен благодарственный молебен, водружен крест, выстроена обыденная церковь во имя Киприана и Иустины, дневных святых (2 октября), заложены церковь Спаса и собор Благовещения, совершен крестный ход по стенам и улицам города, город окроплен святой водою и посвящен Пресвятой Троице; за городом велено построить монастырь По всему видно, что у Иоанна было сильное желание крестить казанцев. Это желание скоро стало осуществляться. Еще когда Иоанн находился в Казани, многие из неверных с женами и детьми крестились во имя Отца и Сына и Святого Духа. Прибыв в Москву, он поспешил прислать в Казань для устроения церковных дел архангельского протоиерея Тимофея, который и открыл миссионерскую деятельность. Крестились тогда многие из неверных — мужчины и женщины, старые, юные и девы — лица всякого возраста и рода царского, княжеского и другого чина и от крымских и казанских и черемисских и иных орд. В Казани, например, крестился старец Стефан, который не мог по болезни ходить в течение 30 лет и при крещении излучивший исцеление; в Москве приняли христианство два казанских царя со множеством татар пятилетний Утемиш–Гирей (Александр) и старый Едигер (Симеон). Правительство употребляло иногда и насильственные меры для обращения татар в христианство; например в 1555 году дьяки метали в воду тех пленных татар, которые не хотели креститься, а желающих отправляли в монастыри [360] Соловьев С. М. Ibid. Т. VII. С. 177. . Но гораздо важнее были другие меры для успехов христианской проповеди в Казанской области. Именно, в 1555 году на Московском соборе решено было открыть казанскую архиепископию, куда должны были войти Казань с окрестными улусами, город Свияжск с горной страной, город Василь и Вятская земля. Избран был на новую кафедру игумен Гурий. Это был человек, еще в юности закаливший свою волю и способный к миссионерской деятельности. Он происходил из незнатной боярской фамилии Руготиных, проживавшей в Радонеже, при крещении назван Григорием, в молодых летах поступил на службу к князю Ивану Пенькову; оклеветанный в преступной связи с его женой, Григорий был посажен в земляную темницу с маленьким окном вверху, в которое подавали ему немного воды для питья и снопы овса для пищи; два года пробыл он здесь, предаваясь молитве и занимаясь писанием азбук для детей; вырученные деньги поручал раздавать нищим, по–прежнему Довольствуясь овсом и водой; освободившись, он постригся в Иосифо–Волоколамском монастыре, сделан был здесь игуменом; но через несколько лет отказался от этой должности, пока не был назначен игуменом в Селижаров монастырь Тверской епархии, откуда и был взят на казанскую кафедру. Торжественно было и рукоположение и отправление Гурия в рукоположении участвовали 10 святителей и вообще до 76 духовных лиц, кроме иподьяконов низших клириков. На епархию его торжественно провожали царь, митрополит и духовенство; всюду устраивались ему торжественные встречи, сам он всюду служил молебны, кропил святой водой и говорил поучения. Он вез с собой и иконы, книги, церковную утварь, казну государя на сооружение церквей и монастырей. Естественно, теперь под непосредственным надзором архиепископа должно было пойти успешней миссионерское дело. Наказ, полученный святым Гурием от царя и митрополита, указывал, как ему было действовать в этом деле. А именно, внушалось употреблять меры кротости, любви и убеждения заступаться за провинившихся в чем–нибудь и осужденных татар и угощать их пирами и просвещать христианскими беседами. Святитель, действительно, так и поступал он питал нищих и бедных, заступался за притесненных, часто учил неверных и открыл с миссионерской целью при Свияжском и Казанском монастырях училища для детей христианских, языческих и магометанских. Ближайшими сотрудниками его были архимандриты Варсонофий и Герман. Первый был сын одного серпуховского священника, в юности попал в плен к крымским татарам и по возвращении на родину постригся в Андрониковой монастыре, через несколько времени сделался архимандритом Песношского монастыря и при открытии Казанской епархии отправился туда вместе с Гурием. Здесь он основал Спасо–Преображенский монастырь и своим примером и беседами действовал на татар. Познакомившись еще в юности с языком их, он теперь мог свободно говорить с ними, а изучив Коран, стал вести с ними состязания о вере. Года на четыре (в 1567 г.) удалившись в качестве епископа в Тверскую епархию, он снова вернулся в свой Казанский монастырь, где и скончался (1576 г.). Герман был родом из Старицы от бояр Садыревых–Полевых, постригся в Волоколамском монастыре и поди подвизался там под начальством Гурия, два с половиной года в сане игумена правил Старицким Успенским монастырем и снова возвратился в Волоколамский монастырь. Отсюда вместе с Гурием отправился в Казань, устроил здесь Богор дицкий Свияжский монастырь, служивший просветительным центром для всего Свияжского уезда, и сам заправлял миссионерским делом в этом крае. По смерти Гурия (1564 г.) Герман занял казанскую кафедру и действовал в его духе (до 1569 г.). Целыми тысячами присоединялись татары к христианской Церкви [361] О крещении Казани см. Макарий. Ibid. Т. VI. С. 334—335; Макарий. Взгляд на первые следы… ХЧ. 1848. Ч. I. С. 40–46; Житие Гурия ПС. 1868. Ч Житие Варсонофия Ibid. С. 23—29; Елисеев. Жизнеописания свв. Гуртя, Варсонофия. Казань, 1847. С. 31—46. . Немало к этому побуждали и чудеса новоявленной (1579 г.) иконы Казанской Божьей Матери. Но преемники святого Германа мало заботились о просвещении новокрещенных, так что те начали отставать от христианской веры жили вместе с магометанами и язычниками, не держали икон по домам, не обращались к христианским священникам, не крестили своих детей, покойников хоронили на старых татарских кладбищах, или совсем не венчались православному чину, или перевенчивались после по татарскому обычаю, ходили к муллам и в магометанские мечети [362] Доклад митр. Казанского Гермогена см. в Макарий. Ibid. Т. X. С. 73. .