Адин Штайнзальц - Интервью с раввином Адином Штайнзальц

З. К.Кстати, слыхала я, что Илья-пророк не навещает нас по Субботам. Почему?

А. Ш.Чтобы не нарушать закон о расстоянии, которое дозволено проходить в Шабат, отдаляясь от городской черты, так называемый тхум шабат .

З. К.Теперь понятно, почему после Ѓавдалы мы поем не только Шавуа тов , то есть «Доброй недели», но и песню, обращенную к Илье-пророку и выражающую надежду на его скорый приход, - это, как видно, народный обычай.

А. Ш.Да, это фольклор.

З. К.А можно ли читать книжки - Пушкина, например?

А. Ш. Запрета такого нет, но не рекомендуется.

З. К.Почему? Что плохого в художественной литературе? Или все искусство от лукавого? Ситра ахра - «оборотная сторона», то есть не от Бога?

А. Ш.Нет, ситра ахра тут не при чем. Но искусство - это некий мир, параллельный миру Торы. Конечно, можно представить себе такое пространство, где параллельные прямые в бесконечности пересекаются. Можно предположить, что мир искусства смыкается с миром Торы там, где кончается все постижимое и остается только Эйн-Соф , т.е. Бесконечный. Но ведь мы с вами находимся среди конечных величин, и тут эти параллельные миры общих точек не имеют. Вот и выходит, что в святой день вы пытаетесь существовать в двух разобщенных пространствах, что невозможно.

Мир искусства, как и мир науки, как будто самодостаточен: погружаясь в него, мы забываем обо всем. В силу этой кажущейся самодостаточности он является искушением, которое немногие в состоянии побороть. Снова прибегая к иносказанию, поясню так. Суббота приглашает нас войти в «обитель Всевышнего». Мы тщательно и заблаговременно готовимся к этому посещению, в том числе отключаем радио, телевизор и телефон, то есть на время прерываем свою связь с повседневностью, чтобы ничто из этого мира будней не внести с собой в святой Чертог. Мир искусства - еще один мир, от которого мы должны отключиться, прежде чем входим в Шабат. Этого требует этикет уважения к Хозяину Шабата.

З. К.Но сидя развалившись в кресле и переваривая обильную пищу, вряд ли приблизишься к святой сути Субботы. Человек нашего времени привык воспринимать духовное через слово, в первую очередь, через чтение.

А. Ш.Но читать можно не обязательно Пушкина. Есть и другие книги, еврейская литургическая поэзия, например. Да мало ли книг, которые стоит читать в Шабат! Кроме того, можно играть в шахматы. Но и тут есть ограничения. Скажем, был в прошлом веке в США великий шахматист, польский еврей Решевский, который всю жизнь соблюдал заповеди. Так он по субботам не играл в шахматы, объясняя это тем, что шахматы - его работа.

Шабат, как вы знаете, хранил еврейский народ. Как это понимать? По-разному. Прежде всего, его лучше проводить в общине. Что это за Суббота, если тебе некому сказать: «Шабат шалом!», - если твоим детям не с кем поиграть в дозволенные в Субботу игры! Если отвлечься от запрета на пользование автомобилем в Шабат, то можно понять евреев диаспоры, которые в Субботу едут в синагогу, чтобы быть среди своих. А там, где в Шабат собираются евреи, они начинают толковать о Субботе.

В этом часть «наслаждения Субботой» - то, что называется онег Шабат . Известно ли вам, что здесь, на Земле Изралия, в нерелигиозных сионистских кибуцах и поселениях, еще до провозглашения государства существовала традиция рассказывать по субботам агадот ? В разных местах, где только можно было собраться евреям, соблюдающим и не соблюдающим традиции. Раввины и просто начитанные люди рассыпали перед ними перлы еврейской Агады. Вот вам искусство, дозволенное в Шабат!

З. К.А вот Бялик в своей статье «Ѓалаха и Агада» назвал, разумеется, вслед за мудрецами Талмуда, жемчужной россыпью Ѓалаху, Агаду же назвал... бижутерией. Кстати, как раз Бялик заложил в Тель-Авиве традицию «светского онег Шабат », где перед жителями первого в стране еврейского города выступали раввины и ученые со всего мира.

А. Ш.Я вам расскажу об одном ученом еврее, Йеѓуде Койфмане, прозванном Эвен Шмуэль, большом знатоке еврейских текстов, авторе многих книг, который, в частности, перевел на иврит «Морэ невухим» Рамбама и «Сефер ѓа-кузари» Йеѓуды ѓа-Леви. Бялик долго уговаривал его выступить на онег Шабат , но Койфман, хоть и был мапайником и доктором всяческих наук, хоть и занимался политикой, а в дальнейшем стал министром просвещения, все отказывался - мол, неловко мне выступать в Субботу перед аудиторией, которая курит. Уважение к Шабату не позволяло ему участвовать в публичном нарушении традиции. Бялик предложил следующий выход из затруднительной ситуации: пусть уважаемый ученый чуток потерпит, и если после трех лекций в публике кто-нибудь закурит, он, Койфман, вправе прекратить свое выступление. Однако уже на третьей лекции никто закурить не посмел.

З. К.Что ж, Бялик был умным человеком, а этот эпизод лишний раз доказывает, что еврею есть чем заняться в Шабат, даже если Пушкин, Достоевский и иже с ними останутся дожидаться будней. Не обязательно точить лясы и не обязательно сидеть за прялкой.

А. Ш. Вот-вот. Всю неделю каждый занят своим делом, а в Шабат собираются вместе, беседуют, поют особые песни.

З. К.Получается, что пресловутые израильские «кумзицы», первоначально кибуцные посиделки, где люди собираются семьями и поют хором популярные песни, выросли из Субботней традиции?

А. Ш.Ну конечно! Например, лидер социалистического движения ѓа-шомер ѓа-цаир во времена мандата, один из основателей кибуца Мерхавия, Меир Яари был потомком знаменитого ребе Элимелеха из Лежайска, одного из легендарных хасидских цадиков. Ясно, что его домашняя хасидская традиция в преображенном виде воплотилась в практике кибуцной жизни.

И наоборот, знавал я одного хабадника, который проникновеннейшим голосом распевал за субботним столом: «Не боюсь я никого, кроме Бога одного», - пока какая-то женщина не заметила вскользь: «Да ведь это почти Пушкин! “Не боишься никого, кроме Бога одного!”». Бедняга так и поперхнулся - он-то был уверен, что это истинно еврейская мелодияс благочестивыми словами...

Я тут вспомнил еще один случай с Бяликом. В двадцать восьмом году в ишуве была создана футбольная федерация и стали проводить матчи между командами. Днем для игр, выбрали, конечно, Субботу. Узнав об этом, Бялик написал возмущенное письмо: как это так - евреи оскверняют святой день?! Я сам видел факсимиле этого письма за подписью поэта.

Эти примеры показывают, что когда-то в нашей стране не требовалось быть ортодоксальным евреем, чтобы понимать, что такое Шабат, и чтить Субботу. Я говорю о людях, которые не соблюдали заповеди.