Александр Мень - Магия, оккультизм, христианство

Соблазн заключен в абсолютизации материального, когда человек, по выражению Николая Бердяева, ищет не смысла жизни, а только благ жизни. Возмездием за это становится потребительство, рост эгоизма, притупление чувств, опустошенность. К требованию "хлеба" добавляется требование "зрелищ", этого эрзаца духовности. А затем приходит час безумства, наркотиков, разложения. Такова расплата за третирование высшего начала в человеке. Ее едва ли предвидели создатели различных утопий...

Христианская аскетика исходит из ценностей, неведомых Великому Инквизитору. Она направлена на развитие в человеке его духовного ядра, что невозможно без контроля над инстинктами. Обуздывая их, она укрепляет в человеке те начала, которые отличают его от животного. "Общее правило физического поста, - говорит Владимир Соловьев, - не давай пищи своей чувственности; полагай границы тому убийству и самоубийству, к которым неизбежно ведет погоня за материальными удовольствиями, очищай и перерождай свою собственную телесность". Это, конечно, не значит, что Евангелие осуждает или унижает "плоть". Освящая плоть, природу, материальный аспект жизни, христианство недвусмысленно указывает на превосходство высшего, духовного начала.

Во втором искушении Сатана предложил Христу привлечь людей Своей властью над законами природы. И опять-таки сила лжи заключалась в том, что она содержала частичную, искаженную правду.

Библия учит, что человек призван "владычествовать" над природой. Но когда эта власть становится самоцелью, когда она осуществляется автономно, лишь ради самоутверждения, не сопровождаясь духовным совершенствованием, она становится разрушительной. Насилует природу, которая в своб очередь мстит за себя...

Техническая цивилизация начинает с задачи сделать жизнь удобней и создать быт более достойный человека, но кончает тем, что ставит под угрозу само существование людей, жизни, Земли. Средства вытесняют цель. Люди становятся придатком мертвой "эволюции машин", угрожающей тотальной дегуманизацией.

В рассказе Рея Брэдбери "Будет ласковый дождь" мы видим сверхблагоустроенный дом, где на каждом шагу хозяев ждут услужливые механизмы. Но самих хозяев уже нет. Они исчезли, погибли, задушенные искусственным миром, который предназначили для себя. Раньше только фантасты говорили о бунте роботов. Сегодня мы знаем, что бунт этот уже начался. Утеряв духовные цели, человек теряет и контроль над силами природы, которые надеялся подчинить.

Техника есть человеческий способ приспособления к окружающей среде. Павел Флоренский называл ее "органопроекцией". Он имел в виду, что с помощью техники люди снабжают себя отсутствующими органами: полета, быстрого движения, дальновидения, манипуляции грузами и микрообъектами. Но когда в жизни человека главное место начинают занимать приспособительные функции, он фактически устремляется назад, в царство животных и растений. Техника, сама по себе нейтральная, становится троянским конем, который скрывает в себе источник гибели.

Из житий святых известно, что их понимали и слушались живые существа. Эти сказания содержат в себе как бы намек на возможность иного отношения между человеком и миром.

Третье искушение связано с другой формой насилия - с властью человека над человеком. Сатана предлагает Христу пойти по путям "царств мира сего", по путям диктаторов и тиранов, которые заставляли людей обоготворять себя. Но Христос отверг путь насилия.

Богоподобие человека проявляется в даре свободы. Личной свободы. Духовное становление человека есть одновременно и развитие в нем свободы. Поэтому и само Благовестие Христа оставляло за человеком право выбора. Не навязывало ему Истину. Принятие ее должно быть свободным актом воли.

Власть насилия, "вождизм" руководят животными сообществами. Соблазн уступить этим биологическим законам жизни означает опять-таки регресс, возврат от человеческого к звериному.

"Князья народов господствуют над ними, и вельможи их властвуют ими; но между вами да не будет так: а кто хочет быть большим между вами, да будет вам слугою", - говорит Христос ученикам. В Его Церкви должна быть одна власть - власть любви и служения.

Однако Великий Инквизитор считает этот завет наивным заблуждением. Он циничный реалист. Он презирает людей и хочет спасти их от самих себя насильно. Порабощая их якобы для их же собственного блага. И замысел этот был осуществлен. В средние века - властителями клерикальными и светскими, а в наши дни - в разных вариантах на огромном пространстве от Мадрида до Пекина. Почти все было именно так, как задумал Инквизитор. В одном лишь он ошибся: счастливее мир не стал. Напротив, он тонул в море неисчислимых бедствий, пережил едва ли не агонию. Попытка "исправить подвиг Христа" оказалась миражом...

В этих трех искушениях содержится суровое предостережение человеческому роду. И напрасно перед лицом катастроф XX века многие сетуют: "Как Бог допустил?"... Да. Он допустил: допустил нашу свободу, но не оставил нас во тьме неведения. Путь познания добра и зла указан. И человеку самому пришлось расплачиваться за выбор ложных путей.

Я думаю, всем памятен зловещий образ манкурта в романе Чингиза Айтматова "Буранный полустанок". Манкурт был лишен памяти, он не мог оглянуться и осознать себя. Если мы останемся такими манкуртами, если не поймем, что цивилизация в целом катится в пропасть, мы не сможем остановить ее движения вниз.

Библия повествует о том, как вавилонский царь Валтасар увидел на стене таинственные знаки. Он пировал, уверенный, что трон его прочен, как никогда. И только пророк пояснил ему смысл огненных слов: царство Валтасара обречено. Однако тиран не опомнился и продолжал свой пир. Той же ночью в столицу вступил враг, и Валтасар был убит.

Эта история чем-то напоминает нынешнюю ситуацию. Над миром уже вспыхнули тревожные знаки. Кольцо сжимается. Вопрос в том, найдет ли в себе мир силы для покаяния, придет ли в себя, расшифрует ли смысл знамений, услышит ли голос пророков. А если это произойдет, от людей потребуется не только вера, но и действие.

Разумеется, здесь можно возразить: для подобного поворота нужно, чтобы все вняли пророческому голосу веры; а между тем есть немало людей, которые не желают или не в состоянии его услышать.

Это, конечно, так. Но когда в больном организме есть здоровые участки, они могут целительно повлиять на все тело. Даже для тех, кто далек от Благой Вести христианства или даже вообще от веры в верховный Источник различения добра и зла, рост очагов духа, пусть и непрметных, не пройдет без благотворных последствий.

"Свет во тьме светит", - читаем мы в Евангелии.

Этот свет утверждает достоинство человека. Он говорит о радости любви, свободного служения ближнему, самоотдачи. Он открывает перед личностью горизонты бессмертия. Он озаряет труд, познание, творчество, наполняет вечным смыслом красоту мира.