Симонетта Сальвестрони - Библейские и святоотеческие источники романов Достоевского

Смолич 1952 — Smolitsch /. Leben und Lehre die Starzen. Koln und Olten.

Соловьев 1884 — Соловьев В. С. Три речи в память Достоевского. М.

Спик 1959 — Spicq С. Agapё. Paris.

Станкари 1994 — Stancari P. I profeti. Roma.

Стантон 1984 — Stanton L. Optina Pustyn' in Russian Secular Literature. Georgetown University.

Тарокки 1^90 — Tarocchi S. II ruolo del soggetto interpretante nella lettera alia chiesa di Laodicea // Vivens Homo. № 1.

Террас 1981 — Terras V. A Karamazov Companion. Madison, Wisconsin.

Террас 1980 — Terras V. Idiot. An Interpretation. New York.

Тихомиров 1986 — Тихомиров Б. Η. Творческая история романа Φ. Μ. Достоевского «Преступление и наказание», Л.

Трезмонтан 1984 — Tresmontant С. Apocalypse de Jean. Paris.

Фудель 1998 — Фудель С. Наследство Достоевского. М.

Хетсо 1984 — Kjetsaa G. Dostoevskij and His New Testament. Oslo.

Хетсо 1987 — Kjetsaa G. Dostoevskij. New York.

Шестов 1903 — Шестов Л. Достоевский и Ницше. Философия трагедии. СПб.

См.: Пикьо 1991; 364–365.

В «Преступлении и наказании», как подчеркивает Достоевский в письмах, его привлекает описание образа мыслей одного из многочисленных молодых убийц, о которых писали газеты того времени. В период работы над «Идиотом» его потрясло дело Ольги Умецкой и преступление Мазурина, широко освещенные в печати; в «Бесах» нашло отражение дело Нечаева; в «Братьях Карамазовых» — преступление Ильинского.

«Идея романа 1. Православное воззрение, в чем есть православие» — пишет Достоевский в черновиках от 2 января 1866 г. (См.: Достоевский Ф. М. Полн. собр. соч.: В 30 т. Л., 1973. Т. 7; С. 154. В дальнейшем ссылки на это издание даются в тексте с указанием тома и страницы).

Пикьо 1991; 376.

Исследователи, анализирующие духовный мир Достоевского, обычно не придают большого значения этому контексту. На мой взгляд, именно поэтому книга Романо Гвардини «Dostoevskij. II mondo religioso» (1934) оставляет многие вопросы без ответов. Также и русские авторы, такие, как Вяч. Иванов («Достоевский») и Н. А. Бердяев («Мировоззрение Достоевского»; 1923), пытающиеся интерпретировать романы Достоевского согласно собственной идеологии и по своим моделям, пренебрегают православным контекстом, столь важным в произведениях писателя. Не надо забывать также, что на протяжении более чем полувека исследователи, жившие в России, не могли публиковать свои исследования на эту тему. После длительного молчания первые исследования такого рода появились в России в конце восьмидесятых годов. Сборник «Достоевский и Православие» (1997) содержит библиографию по данному вопросу.

См.: Евдокимов 1961; Буданова 1988; В. А. Котельников 1994; и т. д.

См.: Лотман 1992. Т. 1; 119.

Лотман пишет: «Поскольку само слово "текст" включает в себя этимологию переплетения, мы можем сказать, что таким толкованием мы возвращаем понятию "текст" его исходное значение». (Там же).

Анализируя библейские цитаты, введенные Достоевским как тексты в тексте, в данной работе мне бы хотелось проследить не различные интерпретации отрывка, данные разными авторами, а выяснить «контекстуальное значение библейского отрывка», что возможно только при тщательном изучении его культурного фона (См.: Пикьо 1991; 376). Цитируемые комментарии приведены с целью выявления линии толкования Достоевского.

Отрывок о Воскрешении Лазаря Раскольников слышит из уст Сони, которая уверовала всей душой. Послание Лаодикийской Церкви произносится наизусть старцем Тихоном, сознающим, что в этих словах содержится обличение несчастий, удручающих его собеседника, а также указание на его возможное возрождение. Эпизод с бесноватым из Гадаринской страны читает Степану Трофимовичу случайно встреченная им книгоноша Софья Матвеевна. Именно она, практически совершенно не зная его, дает этому герою в последние часы его жизни поддержку и теплоту своей наивной и простой веры. Отрывок из Свадьбы в Кане Галилейской Алеша слушает во время бдения у гроба старца из уст отца Паисия, который любит его и боится за него.

См.: Лотман 1994; 31. Лотман цитирует стихотворение Пушкина «Портрет» (1828).

См.: Смолич 1952; 137; Фудель 1998; 38–46.

В связи с этим представляют интерес свидетельства самого Достоевского (см. прим. 8 к гл. 1).

См.: Балашов Н. В. Спор о русской Библии и Достоевский // Достоевский: Материалы и исследования. Т. 13. СПб., 1996. С. 3—15; Тихомиров Б. Н. Достоевский цитирует Евангелие (Заметки текстолога) // Там же. С. 189–194.

См.: Достоевская 1925; 275.

Поскольку объектом моего исследования является все творчество Достоевского, краткий обзор, приводимый здесь, будет расширен в последующих главах, посвященных анализу главнейших романов Достоевского.

В исследовании Джулио Бузи, содержащемся в сборнике материалов семинара «Рай на земле. Второе Бытие и история его интерпретации» (1996), замечено, что «земной рай» отсутствует в еврейском Писании. Выражение «земной рай» не является переводом ни одной из библейских фраз, а заменяет gan Eden из Книги Бытия, что буквально означает «сад наслаждений», здесь существительное «сад» — персидского происхождения, прилагательное же «земной» ни разу не встречается в еврейской Библии. Термин «рай», который существует в еврейском языке в форме pardes‚ использованной в других книгах Св. Писания, чужд истории Адама. В литературе, относящейся к Талмуду, а также в мидрашской литературе, ganЈEden часто используется для описания божественного сада, противопоставленного pardes‚ который обозначает сад, посаженный человеком. Исключением можно считать известный рассказ о «четверых, входящих в pardes», где, однако, как подчеркивает Бузи, эти слова, возможно, выражают внутренне пережитое, и вход в сад находится на самом деле в глубине сердца (см.: Бузи 1996; 465—466). Во вступительной статье к сборнику, в который входит работа Бузи, Пьер Чезаре Бори и Мауро Пеше подчеркивают, что «авторы статей, входящих в сборник, обращают особое внимание на историко–толковательный аспект и, в особенности, на наличие иных специфических проблем, относящихся не только к эсхатологии рая, — Эдема как образа потустороннего мира, — но и к природе первоначального состояния как образа того, чем человек был призван раньше и призван стать сейчас в этом мире» (Бори и Пеше 1996; 463). Я привела эту цитату потому, что внимание Достоевского обращено именно на этот аспект: не на потусторонний мир и не на конкретный материальный рай, а на внутреннее состояние, которое может быть пережито теми, кто всей душой к нему стремится.