Джон Ричардсон (Джаядев дас) - Никогда не говори, что умрешь

Я был бы рад помочь ему, показав, как играть отдельные части, т. к. у меня уже было представление об игре музыкантов, которую я видел по телевизору. Но Колин изо всех сил старался научиться этому самостоятельно, поэтому получалось так, что это не он, а я его ужасно расстраивал. Я подумал, что лучше не лезть к нему со своими советами.

Будучи очень симпатичным парнем, он был к тому же боксёром-любителем, и мне совсем не хотелось подставлять ему свой нос, которому итак доставалось.

В конечно счёте я и Джефф расстались и сформировали свои группы.

Ещё будучи подростком, живя с родителями, я мечтал стать настоящим профессионалом. Вместе с Джеффом мне приходилось выступать во многих группах, лучшей из которых была «Gas Company», в ней выступал певец из Бирмы по имени Тош. Пару лет мы играли в области, пока группа не распалась, а участники не разбрелись в надежде обрести собственный успех.

Когда мне позвонил Тони Торп, гитарист одной группы, с приглашением прийти на прослушивание для получения профессиональной работы в клубе «Кромвеллиан», мне удалось захватить и Джеффа. Всё, что нам предстояло — это пройти прослушивание, что мы и сделали днём позже.

Тони попросил разрешения настроить и оставить оборудование прямо в клубе, так как нам предстояло выступление уже через два дня. Ничего себе! Наша первая достойно оплачиваемая работа! Место в «Кромвеллиан».

Щеголяя вдоль по улицам Южного Кенсингтона, постепенно расставаясь со своей наивностью, я в надежде начинал следить за каждым прохожим, кто мог отдать хоть какую-то дань моему успеху, достижениям, совершеннолетию. Я всегда улыбался. Когда я позвонил из телефонной будки Шерил, моей подруге, сказать, что буду играть в пабе, она ответила, что, должно быть, это самый счастливый день моей жизни, и предложила мне встретиться на Эли Стрит, чтобы отпраздновать это событие.

Шерил, стала моей подругой ещё, когда мне было 18 лет. Мы встретились в «Розе и кубке». Тогда я играл в ливерпульской группе «Mad Hatters» и частенько наведывался в тот паб, посмотреть на местных героев из группы Disturbance, друзей группы Small Faces [8] The Small Faces — рок-группа из Восточного Лондона, основанная Стивом Марриоттом и Ронни Лейном в 1965 г. Изначально находилась под влиянием американского ритм-энд-блюза. Позже группа стала одной из наиболее успешных в Великобритании психоделических групп, но распалась в 1969 г., когда Марриотт покинул группу, чтобы образовать Humble Pie. При том, что The Small Faces были вместе всего лишь 4 года, их музыка, созданная во второй половине 1960-х годов, остаётся классикой мод-рока и психоделического рока, оказавшей огромное влияние наряду с The Beatles — в частности, на бритпоп 1990-х годов. «All Music Guide» назвал их «лучшей английской группой из тех, что так и не стали знамениты в Америке». В 1996 г. они были запоздало награждены премией Ivor Novello «Lifetime Achievement» за выдающийся вклад в британскую музыку. . Tерри Кинг, ведущий вокалист, мог петь также громко как Стиви Мэрриот и Крис Фарлоу [9] Крис Фарлоу (англ. Chris Farlowe, наст, имя — Джон Генри Дейтон, англ. John Henry Deighton; род. 13 октября 1940 г. в Айлингтоне, северный Лондон, Англия) — британский поп-музыкант, певец, один из пионеров «белого» ритм-энд-блюза начала 1960-х годов, получивший известность благодаря хит-синглу «Out of Time» (1966), а также (впоследствии) сотрудничеству с рок-группами Colosseum и Atomic Rooster. . Вот я и попросил их позволить мне сыграть на моей гармонике и спеть Early One Morning, песню Санни Боя Уильямсона [10] Санни Бой Уильямсон II (англ. Sonny Boy Williamson II; настоящее имя Алек «Райс» Миллер; ок. 1899, Глендора, Миссисипи — 25 мая 1965 г., Элен, Арканзас) — американский блюзовый музыкант, прославившийся мастерской игрой на гармонике. В начале карьеры заимствовал псевдоним другого известного блюзмена, Санни Бой Уильямсона, впоследствии оспаривал первенство, но в историю всё же вошёл «вторым Санни Боем». Выступал со многими звёздами блюза, вёл радиошоу, записал несколько известных песен, которые в последующие годы исполнялись другими музыкантами. . Мне всегда нравился соул и блюз. Они любезно позволили мне подняться к ним, и я громко запел в этом задымлённом пабе: «Однажды, ранним утром, шёл я в школу...» Тогда ещё незнакомая мне Шерил тоже была там. Впервые увидев меня, она сказала своим подружкам: «Так, его не трогать. Он — мой». Я почувствовал истинный вкус, чтобы петь с этой группой, и всякий раз, когда мне предоставлялась очередная возможность, я присоединялся к ним. Я думал, что у меня, получается, взаимодействовать с публикой. Но мне, однако, было неизвестно, что у меня появилось прозвище «Пальто». Только спустя несколько лет после нашего знакомства Шерил призналась мне, что одной из причин, по которой я ей понравился, была возможность посмеяться над моей одеждой, точнее над пальто...

Своё первое пальто я купил в одном торговом центре и с гордостью надевал его каждый раз, когда посещал паб. Я невинно полагал, что выгляжу в нём превосходно. Однако я стал легковерной жертвой умелого торговца, который заверил меня, что через несколько недель такие длинные пальто как раз войдут в моду. Я самодовольно подумал: а что такого, если я буду законодателем моды. Вот он и продал мне это смешное и старое пальто. На наше первое свидание с Шерил я беспечно одел его. Когда шикарная мило улыбающаяся брюнетка вышла из поезда, её глаза остановились на моём пальто и первое, что она мне сказала:

— Ты что, шутишь?

Я не понял её вопроса.

— Что ты имеешь в виду?

— Я имею в виду твоё пальто. Ты не пойдёшь со мной в таком виде, — сказала она, разглядывая моё пальто.

— А почему бы и нет?

— Потому что (она всегда называла вещи своими именами) я думала, что ты надеваешь это пальто смеху ради. А теперь я понимаю, что вовсе нет.

Мои паруса сдулись, мне удалось справиться с обидой, и мы направились к Ромфордскому стадиону, больше не касаясь этой темы. Так мы и живём. Она говорит, а я плачу. Тем вечером она открыла мне глаза, что в пабе все считали моё пальто шуткой, поэтому все знали меня под этим прозвищем «Пальто».

Но когда Клиффи Смит, барабанщик группы Disturbance, освобождал своё место, я в своём смешном одеянии, что было моим упущением, с гордостью брал «бразды правления» в свои руки. Спустя два года, постепенно превращаясь из новичка в любителя, а затем, становясь полупрофессионалом, я наконец-то пробился к золотым вратам, открывающимся только профессионалам. Я позвонил отцу, чтобы обрадовать его новостями о моей новой работе, и что я уезжаю жить в Уэст-Энд. Но в ответ я услышал, что сегодня он переживает самый мрачный день его жизни. Забавно, но я и понятия не имел до настоящего момента, что он так меня любил... Я пообещал, что буду платить за свою комнату, и что они ничего не потеряют от моего отсутствия, и быстро испарился, чтобы больше туда никогда не возвращаться.