Шервин Нуланд - Маймонид

Мою книгу можно, используя слова самого Маймонида, назвать «Путеводителем растерянных». Адресована она тем людям — а их немало, — которые, как и я, что-то слышали о Маймониде с раннего детства, знакомы с его творчеством лишь вскользь, но считают (оправданно или нет), что понимают его труды. И тем не менее этого понимания совершенно недостаточно. Для большинства из нас Маймонид остается лишь человеком, чье имя увенчано славой. Многие из нас произносят сформулированные им «Тринадцать принципов иудаизма» во время молитвы в синагоге; некоторые фотографировались на фоне его бронзовой статуи на площади Тверии в Кордове; многие совершали паломничество в Тверию (Тивериаду), где, как принято считать, находится его могила; некоторые посещали лекции, на которых ученые мужи рассказывали о нем; некоторые даже пытались узнать о нем больше, сидя вечерами за «Путеводителем растерянных» и обнаруживая, что отдельные страницы этой книги почти невозможно понять; многие погружались в изучение трудов о его учении, написанных в двадцатом веке, и даже обращались к Мишне Тора, дабы прояснить тот или иной вопрос еврейского закона, не задумываясь о человеке, что стоит за этими словами; некоторые из нас жертвовали средства на май- монидовские школы и больницы; а многие наши врачи входят в Маймонидовское медицинское общество.

Все вышесказанное напрямую касается и меня, и тем не менее я по-прежнему растерян и нуждаюсь в путеводителе. Таким путеводителем стала для меня попытка найти ответы на возникшие вопросы, что и привело к написанию данной книги. В чем-то она походит на МишнеТора — книгу самого Маймонида, призванную прояснить Ѓалаху (еврейский закон) простым людям. Как и Мишне Тора, эта книга не для ученых. Ее подход схож с подходом Рамбама, когда во главе угла — ясность и краткость; ее предназначение — сделать Маймонида доступным для меня самого, а значит, и для читателей. Чтобы понять эту небольшую книгу, от вас не потребуется особых знаний о Моше бен Маймоне и об эпохе, в которую он жил, как и о философии, медицине, иудаизме или методах академических исследований. И потому в этой книге нет отсылок, которые могут увести читателя в сторону; она отражает мое понимание, к которому я пришел путем длительных исследований; стиль изложения и акценты, которые я расставляю, не претендуют на полную объективность и отстраненность от моей личной точки зрения. Дойдя до последней страницы, читатель должен будет решить для себя, нашел ли он ответы на те вопросы, которые изложены в третьем абзаце этого пролога. Я предлагаю вашему вниманию мою книгу. Это исследование еврейского врача, посвященное самому выдающемуся из еврейских врачей.

В самом деле, почему так много евреев выбирают профессию врача? Следовало бы задуматься об этом, прежде чем приступить к изучению жизни и трудов человека, олицетворяющего собой эту великую традицию и внесшего в нее немалый вклад. Ниже приводится старая как мир история, которую так и хочется рассказать еще раз.

Заключенный в мадридской башне, ослабленный сифилисом и еще более — абсцессом на черепе, французский король Франциск I испросил своего пленителя — императора Священной Римской империи Карла V — прислать ему лучшего еврейского врача. Когда врач прибыл, Франциск, пытаясь завязать с ним беседу, спросил, не устал ли он еще ожидать своего Мессию. К его огорчению, врач ответил ему, что на самом-то деле он не иудей, ибо задолго до описываемых событий был обращен в христианство. Разгневанный король отказался от его услуг и потребовал, чтобы его лечил настоящий еврей, привезенный из самого Константинополя.

Эта замечательная история — не важно, правдива она или нет, — наглядно демонстрирует общественное положение еврейских врачей в Средневековье и эпоху Возрождения. Время, когда, возможно, произошли описанные в ней события, можно определить довольно точно — это случилось за несколько лет до смерти Франциска в 1547 году. Но ее можно отнести к тому жанру историй, что имели хождение во все века. И хотя сегодня миф об исключительных талантах еврейских врачей можно услышать не так часто, в косвенной форме он сохранился до сих пор, как и миф о привлекательности профессии врача для молодых евреев. Легендарная связь евреев с искусством врачевания по-прежнему вызывает самую разную реакцию: от анекдотов до научных исследований.

Чтобы исследовать эту связь, можно задать несколько вопросов. Почему столь многих евреев привлекает изучение медицины? Почему так много евреев добивается в этой профессии заметных успехов? И почему (по крайней мере, на протяжении последних столетий) еврейским врачам приписывалось больше случаев излечения больных, чем их нееврейским коллегам?

Разумеется, ответы на эти вопросы зависят от многих факторов, меняющихся из века в век. Но тем не менее есть нечто, что объединяет все эпохи. И хотя это «нечто» скрыто под наслоениями временных и культурных пластов, мы можем разглядеть его, если рассмотрим этот феномен ближе и отставим в сторону — хотя бы ненадолго — религиозный скептицизм, свойственный нашему веку.

Как и во многих других сферах еврейских изысканий, мы можем приблизиться к ответам на поставленные вопросы с помощью трудов Маймонида, в данном случае — пятой из так называемых «Восьми глав» (Шмона праким), которыми он предваряет свой комментарий к ПиркейАвот («Поучениям Отцов»). Этот комментарий является частью комментария Маймонида к Мишне, который он завершил в 1168 году, когда ему было тридцать лет. В пятой из «Восьми глав» он впервые поднимает тему, к которой вернется еще не раз в своих последующих трудах. Вкратце ее можно выразить словами самого Маймонида: подлинная цель богатства и прочих благ...

«...заключается в том, чтобы с их помощью достигать благородных целей, использовать их ради ухода за телом и сохранения жизни, чтобы таким образом их владелец мог получить знание о Боге в той мере, в какой Бог нисходит к человеку.

С этой точки зрения, изучение медицины немало способствует обретению добродетелей и знания о Боге, а также достижению подлинного духовного счастья. А значит, изучение медицины и овладение ее знаниями есть исключительно важное религиозное дело».

Именно Маймонид говорит о том, что цель ухода за телом состоит в поиске знания о Боге и об абсолютной морали, образцом которой служит Бог. Изучение медицины, по мнению Маймонида, является религиозным действием. Эти слова Маймонида повторяют тезис, провозглашенный мудрецами Талмуда, которые называли лекаря посланником, а в некоторых случаях — «сподвижником» Бога. Ведь лекарь может оказать больному серьезную помощь в попытках понять Божьи пути.