Джон Элдридж - Пленительная красота

Красота.

Я (Джон) могу лишь сокрушенно вздохнуть. Необходимость пускаться в разъяснения того, что красота абсолютно необходима Богу, лишь доказывает, как мало мы знаем Его Самого, созданный Им мир, в котором мы живем, и Еву, с которой соседствуем с момента сотворения мирозданья. Слишком много лет своей духовной жизни мы провели с закрытыми глазами, в почти полном непонимании красоты и той наиважнейшей роли, которую она играет для Бога, да и для нас. Каждый христианин убежден в том, что истина и добродетель чрезвычайно важны. Но если бы речь зашла о красоте, мы, даже кивая в знак согласия, вряд ли действительно поняли, о чем идет речь. Как же мы могли это пропустить?

Красота необходима Богу. Нет, пожалуй, я поскромничал. Красота — сущность Бога.

Впервые эту истину нам помогают постичь природа и подаренный нашим Отцом мир. Священное Писание утверждает, что вся земля наполнена Божьей славой (см.: Ис. 6:3). Каким образом? В основном благодаря красоте . Здесь у нас, в Колорадо, весной довольно влажно, и полевые цветы этим активно пользуются. Создается впечатление, что люпины, дикие ирисы, махровые маргаритки Шаста и незатейливые однолетники растут повсюду, где им заблагорассудится. Осины вновь одеваются в свои трепещущие от малейшего ветерка листочки в форме сердца. Огромные грозовые облака, толкаясь, заполняют небосклон, образуя восхитительные декорации для солнечных закатов. Летом земля до краев наполнена красотой — роскошной и многообразной, безудержно расточительной, зрелой и пышной, преподнесенной щедрой рукой и почти пугающей своим изобилием.

В основном все эти красоты природы лишены практической пользы. Главная задача «окружающей среды» заключается в том, чтобы радовать глаз. Остановитесь хотя бы на миг и «вдохните» в себя полной грудью эту красоту, вберите ее распахнутыми настежь глазами. Мы так привыкли составлять свое мнение о всех и вся, исходя из соображений целесообразности, что на осмысление моего странного предложения у вас может уйти минута или две вашего бесценного времени. Повторюсь: природа главным образом нефункциональна, что в переводе на наш язык означает бесполезна. В первую очередь она просто прекрасна. То есть красота сама по себе — великое и славное благо, это то лекарство, которое нам необходимо принимать ежедневно и в изрядных дозах (и наш Бог не поленился организовать это для нас). Природа в своих самых восхитительных проявлениях Божьей славы кричит: « Красота жизненно необходима! », тем самым открывая нам глаза на то, что красота составляет сущность Бога.

Потом нам на помощь приходят видения, данные апостолу Иоанну, который с помощью Святого Духа узрел Бога. Как мы можем догадаться, апостол с трудом подбирает слова для описания увиденного им на небесах (он то и дело повторяет слово «подобный», будто пытается найти сравнение, которое помогло бы нам представить себе то, что он увидел).

…Сей Сидящий видом был подобен камню яспису и сардису; и радуга вокруг престола, видом подобная смарагду. <���…>…Перед престолом — море стеклянное, подобное кристаллу…

Остается ли у вас хоть капля сомнения в том, что явленный Иоанну Бог был неописуемо прекрасен?

Несомненно, это так и есть. Своей славой Бог должен превосходить Им же Самим созданное великолепное творение, потому что оно «пророчествует» о Божьей славе или «демонстрирует» ее. Апостол Иоанн сравнивает красоту Бога с сиянием драгоценных камней. В его описании Бог предстает перед нами богато украшенным золотом, а также рубинами, изумрудами, сапфирами и играющим всеми цветами радуги горным хрусталем. Случайно ли все перечисленные украшения почти в точности повторяют врученные Золушке дары? Случайно ли все эти милые вещицы до сих пор привлекают внимание женщин, украшающих себя в том случае, если они хотят выглядеть особенно прекрасными? Есть над чем задуматься. И разве не такие слова мечтают услышать все без исключения женщины? «Ты сегодня просто ослепительна! Ты совершенно бесподобна!»

Христиане прежних веков считали наивысшим удовольствием, связанным с пребыванием на небесах, просто созерцать Божью красоту, называя это «видением райского блаженства».

Причина, по которой женщина хочет, чтобы ее красоту разглядели, причина, по которой она задает вопрос: « Нравлюсь ли я тебе? », — проста. Бог тоже хочет этого. Бог — это соблазнительная красота. Вспомним, как молился Давил: «Одного просил я у Господа, того только ищу, чтобы… созерцать красоту Господню…» (Пс. 26:4). Разве могут еще оставаться сомнения в том, что Бог хочет, чтобы Его любили? Чтобы на Него смотрели и наслаждались тем, что открывается взору?

Но для того чтобы окончательно прояснить этот вопрос, Бог дал нам Еву — последний штрих сотворенного Им мира. Красота — сущность женщины. Со всей определенностью мы заявляем, что в данном случае речь идет как о физической, так и о душевно-духовной красоте. Ни одна из составляющих красоты невозможна без другой; иными словами — одна происходит из другой. Бесспорно, этот мир извратил представление о красоте, низведя его до совершенных пропорций тела, обладательницей которых суждено быть далеко не каждой женщине. Но и христиане умаляют ее не меньше или так ее «одухотворяют», что вся красота женщины сводится у них лишь к ее характеру. Мы просто обязаны вернуть красоту на прежнее место. Церковь должна принять ее в свое лоно. Красота слишком важна, чтобы ее утратить.

Бог наделил Еву прекрасным обликом и дал ей прекрасный дух. Она с успехом являет и телесную, и духовную красоту. Правильнее сказать, что она являет красоту самим своим существованием. Как и для Бога, для женщины ее красота является ее сущностью .

Мы со Стейси только что провели свои выходные на севере штата Нью-Мексико, в городе Санта-Фе, который славится третьим в мире по величине собранием художественных произведений. Мы с ней любим часами бродить по этим картинным галереям, созерцая особенно полюбившиеся нам произведения искусства. Уже на исходе последнего дня нашего своеобразного паломничества Стейси задала мне вопрос: «Скажи, Джон, ты когда-нибудь видел хотя бы одно живописное полотно, изображающее обнаженного мужчину?» Ее вопрос меня озадачил. А ведь и правда: увидев, должно быть, тысячу картин, мы ни разу не видели ни одного полотна, воспевающего красоту обнаженного мужского тела. Ни одного. (Я допускаю, что в истории искусства существует несколько не попавших в наше поле зрения картин… но я уверен, что их немного.) В то же время красота женщины прославлена сотни раз как в живописи, так и в скульптуре. И не без оснований.