Фотий Константинопольский - Сочинения

Из этой фразы создается впечатление, что Фотий неплохо осведомлен о тех областях, откуда явились нападавшие. Упомянутые «племенные владения (этнархии)» и «судоходные реки», отделяющие их от Византии, целесообразно сопоставить с сообщением «Бертинских анналов» о неких враждебных народах (видимо, венграх), перекрывших в 838 г. путь русским послам из Константинополя к своему «хакану». Все это указывает скорее на Восточно–Европейскую равнину, чем на приморские области в районе Тавриды или Тмуторокани. Впрочем, последнее предположение также получило значительное распространение (одни из первых примеров: Вольтер. О нравах и духе народов. Кн. I. Гл. 29; Schlo zer A. Nestor. Go ttingen, 1802. Bd. II. S. 257). Интерпретация событий 860 г. с точки зрения сторонников гипотетической Причерноморской Руси см.: Голубинский Е.Е. История Русской Церкви. М., 1997 (переизд.). Т. 1. С. 40–42; Vernadsky G. Ancient Russia. New Haven, 1943 (рус. пер.: Вернадский Г. Древняя Русь. Тверь, 1996. С. 345–346); обзор старой литературы по этому вопросу: Полонская Н. К вопросу о христианстве на Руси до Владимира // ЖМНП. 1917. Н.с. Ч. 71. С. 45–46; контраргументы: Vasiliev A. The Rusian Attack… P. 173–174). Подробнее о проблеме локализации крещенной при Фотии руси см. ком. 13 и 18 к разделу ОП.

Греч. ?qnoj cmOn ka? ?n»meron. «Жестокий», «дикий» — обычные эпитеты, которыми характеризуют русь византийцы; ср. ОП: народ, «всех оставляющий позади в жестокости и кровожадности»; ПрФ: «скифский народ, дикий и грубый»; Житие Георгия Амастридского: народ, «как все знают, жесточайший и суровый».

«Христолюбивый василевс (император, царь)» (filOcristoj basileUj) — одна из кратких формул титула византийского императора [Rцsch G. ONOMA BASILEIAS: Studien zum offiziellen Gebrauch der Kaisertitel in spдtantiker und frьhbyzantinischer Zeit. Wien, 1978. S. 65, 102].

Речь идет о возобновившихся в то время (после обмена пленными в мае 860) враждебных действиях между Византийской империей и халифатом Аббасидов, причиной чего Фотий считает нападение арабов [см.: Васильев А.А. Византия и арабы. Ч. 1: Политические отношения Византии и арабов за время Аморийской династии. СПб., 1900. С. 193–194; Vasiliev A. Byzance et les Arabes / Йdition franзaise par H.Grйgoire et M.Canard. T. I: La dynastie d’Amorium (820–867). Bruxelles, 1935. P. 240–241; Marquart J. Osteuropa ische und ostasiatische Streifzu ge: Ethnologische und historisch–topographische Studien zur Geschichte des 9. und 10. Jh. Leipzig, 1903. S. 202, 387, 391; Gre goire H. La geste d’Amorium: Une epope e byzantine de l’an 860 // Prace Polskiego Towarzystwa d? a Badan Europy Wschodnej i Bliskiego Wschodu. Krako w, 1933/34. T. 4].

В семействе хроник Симеона Логофета (см. соответствующий раздел) говорится, что весть о нападении застигла императора у Мавропотама («Черной реки»); судя по артиклю мужского рода, стоящему в лучших рукописях, это скорее гидроним, чем топоним. В 844 г. при Мавропотаме крупным поражением окончился поход на арабов логофета Феоктиста [Theoph. Cont. IV.39]. С Мавропотамом отождествлялись разные реки: а) Мелас («Черная») на Херсонесе Фракийском, впадающая в Эгейское море (Strabo. Geogr. VIIa.1.53) [Bayer G.S. De Russorum prima expeditione Constantinopolitana // Commentarii Academiae Scientiarum Petropolitanae. T. VI (1732–1733). 1738. P. 373]; б) Мелас, приток р. Атирас, впадающей в Пропонтиду в заливе Чекмедье (в 6 часах пешего пути на юго–восток от Константинополя) [Wilken Fr. U ber die Verha ltnisse der Russen zum byzantinischen Reiche in dem Zeitraume vom neunten bis zum zwo lften Jahrhundert // Abh. d. hist. — phil. Kl. d. ko nigl. Akad. der Wiss. zu Berlin aus dem J. 1829. B., 1832. S. 83–87]; в) Мелас, приток Сангария, некогда впадавшая в него через оз. Собандия к востоку от Никомидии (ныне р. Чарк–су, не связанная с Сангарием) [Vasiliev A. Byzance et les Arabes…. P. 196. Note 2 (Примечание Анри Грегуара)]; г) Мелас (тюрк. Кара–су «Черная вода»), левый приток Галиса (Кызыл–ырмак) к северу от горы Аргея (Эрдохья–даг) в Каппадокии [Strabo. Geogr. XII.2.8; Васильев. Византия и арабы… С. 155. Примеч. 2; Vasiliev A. The Rusian Attack… P. 195–196]. Первые две гипотезы не получили признания. Слова Фотия о «дальних» трудах императора «за рубежом» империи Васильев не без основания считает подтверждением дальней локализации Мавропотама — в Каппадокии [Vasiliev A. The Rusian Attack… P. 196] (слово makroUj можно понять и как «длительные» [Phot. Hom. P. 89], но и это означает, что император был достаточно далеко). Соглашаясь с Васильевым и Манго [Phot. Hom. P. 80], принимаем, что к моменту нападения руси Михаил с армиями находился в Каппадокии: это значит, что от столицы его отделяло более 500 километров — около месяца обычного пути и не менее недели спешного.

В слове «скифское» некоторые исследователи видят указание на именно славянское, а не скандинавское происхождение нападавших [Левченко. Фальсификация, 153; Он же. Очерки, 43]. Впрочем, этот античный этноним в византийской литературе приобрел характер довольно расплывчатого этногеографического термина и мог применяться как указание на любых варваров, причем не только из Северного Причерноморья [Phot. Hom. P. 89. Note 43]; любопытно отметить, что «варварским и скифским наречием» во времена Фотия могла быть названа даже латынь: именно так именует этот язык император Михаил III в послании к папе Николаю I, который был оскорблен таким высокомерием греков (PL. T. 119. Col. 930, 932).

Враги внезапно явились (™xerpUsan «выползли») прямо перед воротами города: яркий образ, рисуемый очевидцем (ср. выше ком. 8).

Видимо, в момент нападения в столице отсутствовала императорская флотилия (в то время она состояла из нескольких сот судов) [о византийском флоте см.: Ahrweiler H. Byzance et la mer. Paris, 1966]. Корабли могли отправиться в экспедицию против критских арабов или в Италию [Bury J.B. A History… P. 421]; по мнению К. де Боора, флот под командованием эпарха Никиты Оорифы оставался в Константинополе, но находился в запущенном состоянии и оказался не в состоянии противостоять врагам [De Boor C. Der Angriff der Rhos auf Byzanz // BZ. 1895. Bd. 4. S. 456–457]. См. также ком. 9 к разделу СЛ.

Текст труден для понимания и, возможно, не вполне исправен. По всей видимости, речь идет о жителях Константинополя, которых нападение застало на загородных виллах. Как видно, нападение было столь стремительно и неожиданно, что обитатели богатых предместий не успели бежать под защиту городских стен. Не вполне ясно упоминание о «варварском законе» и «жребии», по которому избирался тип казни жертв.

Букв. «войско без военачальника» [ср. Procop. Bell. II.25: ?strat»ghto… te ka? ?taktoi (о воинах, занявшихся грабежом); Ibid. IV.15: ?fronoi ka? ?strat»ghtoi (о мятежниках) и т. д.]. Едва ли следует понимать этот эпитет у Фотия как указание на отсутствие вождя (или вождей) [Vasiliev A. The Rusian Attack… P. 181]: скорее, это выражение подчеркивает неуправляемость варварской толпы, которой чуждо четкое военное руководство [ср. Mich. Psell. Chronogr. VII.20: tO ?strat»ghton (о бездарном командовании Романа Диогена)]. Схожую характеристику дает войску «скифских народов» (тюрок) и «склавов и антов» (славян) «Стратигикон Маврикия» (конец VI в.): T¦ Skuqik¦ ?qnh mi©j e«sin, ?j e«pe‹n, ?nastrofAj te ka? t?xewj polUarc? te ka? ?pr?gmona … ”Anarca d? ka? mis?llhla Onta, oUd? t?xin gineskousin «Скифские народы в одной, так сказать, атаке и строю являются многоначальными и беззаботными… Будучи безначальными и ненавидя друг друга, они не знают строя» [Mauricii Strateg., XI 2, 4].