Афанасий Евтич - Хлеб богословия

От арабов владычество в Палестине перешло к сельджукам, затем к мамлюкам и в конце концов к османам. Только в 1917 году турецкая власть была окончательно удалена из Палестины, а управление передано англичанам, которые известным образом поспособствовали евреям в образовании в 1948 году нынешнего государства Израиль. В конце XIX века основанное в Швейцарии Сионистское движение переместилось в Иерусалим. Незадолго до этого царская Россия основала в Палестине Русское Палестинское общество для изучения Святой Земли, что в свое время сделали также и западные римо-католики, и протестанты, библейско-археологические школы которых в Иерусалиме пользуются сейчас мировой известностью. Православная Иерусалимская Патриархия имеет в Иерусалиме свою «семинарию Честного Креста».

И сейчас в центре внимания жителей Святой Земли и всего мира находятся прежде всего святые места. По сути, вся Палестина — это одно большое святое место. Здесь материализована (опредмечена) многовековая библейская история, в определенной мере вся наша ветхозаветно-новозаветная цивилизация, материальная и духовная культура Европы и европеизированных народов мира. Об этих святых местах достаточно написано в наше время, и все существенное в основном известно. Каждая из этих святынь имеет свою особую духовную значимость, многогранное наследие, которое можно ощутить и пережить только на месте событий. Это был бы действительно особый, персональный рассказ о каждом из святых мест и об их вновь пережитой истории, но мы не будем останавливаться на этом. Лишь коротко, кое-что скажем об историософском значении Святой

Земли и Иерусалима в рамках иудео-христианской духовной традиции, то есть на основании библейско-христианского видения мира и человечества.

Из Библии, из запечатленного в ней взгляда на Святую Землю видно что сначала она была «землей чужой», землей многобожников и язычников. Затем Бог обещал и дал ее в наследие Аврааму и его потомству Израилю, ветхому и новому. Однако наследование этой «обетованной земли», с исторической точки зрения, носило переменчивый характер. В самом библейском повествовании о первоначальных днях Святой Земли, историческая достоверность которого подтверждена (Библия — в первую очередь книга историческая, хотя ее послание одновременно и метаисторическое), содержится одна общечеловеческая истина.

А именно — Библия изначально тесно связывает человека и землю. Первый человек Адам «от земли» — «Адамах» (= земное!), и имя самой земли «Адама» (Быт. 2, 7; 3,19). Но, по Священному Писанию, человек одновременно характеризуется как образ Божий, он — носитель неотъемлемого образа и подобия Божия и как отдельная личность, и как общество рода человеческого, и его призвание и миссия на земле — стать сыном Божиим, а землю сделать раем — своим, но и Божиим, местом обитания и домом. Таким образом, человеку была задана Божественная (Богочеловеческая) икономия. (Греческое слово οιχονομια очень хорошо переведено на славянский как домострой (домостроительство), подобно тому как греческое понятие экология по-славянски переводится как «домо-логия», домо-словие — забота и попечение о человеческом месте пребывания и жилище, о доме и обиталище, об окружении и жизненном пространстве, о земле живых; как бы сказал Псалмопевец: «Благоугожду пред Господем во стране живых» — «Буду ходить пред лицем Господним на земле живых» (Пс. 114, 8)).

Согласно Библии, земля и космос сотворены точно так же и с той же целью, что и рай, и для рая. Библия повествует нам о том, что человек однажды, в начале истории, упустил этот первый шанс. Но то же Священное Писание говорит и свидетельствует, что этот шанс потерян для человека не совсем. Человек пал, но не погиб. Это — главное послание библейского завета, или союза Бога с Авраамом, и оно дано именно тогда, когда Авраам был призван из Халдеи прийти и поселиться в Ханаане , в «земле обетованной» — Палестине. Это — первоначальное обетование, данное Богом в начале истории, Поручителем которого является Он Сам; участвует в нем и человек, Авраам, и Израиль, принимающий этот призыв и вступающий в союз с Богом. А что же было с исполнением этого обещания? Рассмотрим это подробно.

Несомненно, существует некая особая диалектика, но не платоновская или гегелевская, а библейская, в том, что для человека земля одновременно и радость, и печаль, источник жизни и смерти, благословенного счастья и процветания, но одновременно — источник проклятия, несчастья и утрат. Это видно из самого Божьего слова к Израилю: земля, «в которой течет молоко и мед», дается израильскому народу — символу человечества — в наследство (Втор. 15, 4), но одновременно этому самому народу указывается, что он на этой земле пришелец и поселенец, временный житель (Лев. 25,23). С исторической точки зрения, на протяжении веков Палестина для израильтян, по сути дела, таковой и была. И это не просто метафора. Более того, таковой же была она и для христиан. Эта Святая Земля, которая является символом земли вообще, чаще всего бывает связана с иудаизмом и христианством, но и со всем человечеством, а они точно так же связаны с нею. Именно в этой связи и заключена некая диалектика. Потому что та же самая Богом данная Святая Земля необходима и для того, чтобы освобождать от судорожной человеческой привязанности к земле, к земному царству, и только к нему, чтобы жизнь человеческая не сводилась только к земному и не отождествлялась только с ним. Ибо не земля — спасение человека, но человек — спасение для земли.

Диалектику этого или, точнее и ближе к библейскому языку, исторический парадокс этого, мы можем увидеть на двух примерах. Еще праотец Иаков-Израиль некоторым ключевым местам Святой Земли дал имя Божие: Вефиль — «дом Божий» (Быт. 28, 17–19) и Пенуэл — «лицо Божие» (Быт. 32, 30). Точно так же Иерусалим стал Святым Городом Божиим, «пупом земли», по пророку Иезекиилю (Иез. 38, 12), то есть центром мира, и поэтому Соломон построил храм Богу Живому в Иерусалиме, в котором Бог любит обитать и проявлять славу Свою. Одновременно между тем в Священном Писании говорится, что иногда в превратностях человеческой истории, то есть в силу человеческой изменчивости, на тех же самым местах бывали и капища, служение не Богу Истинному, а Ваалу и Молоху! «Святое место» превращалось в «мерзость запустения», и в Святом Городе был распят Господь славы (Мф. 24, 15; 1 Кор. 2, 8). Обо всем этом трагическом парадоксе столь откровенно свидетельствуют пророки от Илии Фесвитянина до Иоанна Предтечи и Крестителя и до Самого Христа и апостолов.