Порфирий Кавсокаливит - Поучения

Русский перевод иером. Пантелеимона совершенно исказил смысл этого глубокого изречения прп. Симеона. Перевод иером. Пантелеимона произведен с весьма точного древнегреческого и латинского текста гимна, но автор, к сожалению, даже не понял о чем идет речь… — исихазм. ру

Наши злые мысли, наше злое расположение влияет на других людей… — как — то раз открыл нам Старец Порфирий. — Поэтому нужно найти способ, с помощью которого можно было бы очистить свои глубины от всякого зла. Когда наша душа освящена, тогда она излучает добро. Тогда мы молчаливо посылаем любовь, не произнося слов.

Конечно, вначале это трудно.

Вспомните апостола Павла. Таким же трудным начало было и для него. Он говорил с болью: Доброго, которого хочу, не делаю, а злое, которого не хочу, делаю (Рим. 7,19). И потом: Но в членах моих вижу иной закон, противоборствующий закону ума моего и делающий меня пленником закона греховного, находящегося в членах моих. Бедный я человек! кто избавит меня от сего тела смерти? (Рим. 7, 23–24). Тогда он был очень немощным и не мог делать добро, которое желал и хотел.

Это он говорил вначале. Но когда постепенно он предал себя любви и служению Богу, видя расположение его души, Бог проник в него, и в него вселилась Божественная благодать. Так он достиг жизни во Христе. В него вошел Сам Христос, и тот, кто говорил: Не могу сделать то добро, которого желаю, — дошел до того, что по благодати Божией стал неспособным ко злу. Сначала он был неспособным сотворить добро а потом, когда вошел в него Христос, он стал неспособным творить зло.

И потому взывал: И уже не я живу, но живет во мне Христос (Гал. 2, 20). Он говорил и хвалился тем, что Христос в нем, хотя прежде говорил, что хотел сделать добро, но не мог. Куда делся бедный я человек? Исчез! Благодать совершила в нем свое дело. Из бедного он стал благодатным. Благодать наполнила его, потому что прежде он смирился.

Понимаете? — снова переспросил Порфирий. — Все мы Духом Божиим становимся неспособными ко всякому греху. Становимся неспособными потому, что в нас живет Христос. Теперь мы уже способны лишь к добру. Так мы улучим благодать Божию, получим обожение. Если направим себя в это русло и если предадим себя любви Христовой, тогда все преобразится, все изменится, станет иным. Гнев, раздражение, зависть, ревность, возмущение, осуждение, неблагодарность, тоска и сильная скорбь превратятся в любовь, радость, жажду, Божественное желание. Рай!

Все вокруг нас — это капли любви Божией, — убеждал Старец Порфирий. — Радуйтесь тому, что окружает нас. Всё нас учит и ведет к любви Божией. Все вокруг нас — это капли любви Божией; и одушевленное, и неодушевленное, и растения, и звери, и птицы, и горы, и море, и закат, и усыпанное звездами небо. Это маленькая любовь, через которую мы приходим к Любви великой, ко Христу. У цветов, например, своя красота. Они учат нас своим благоуханием, своим величием. Они говорят нам о любви Божией. Они распространяют свой аромат, свою красоту и на грешных, и на праведных.

Чтобы стать христианином, нужно иметь душу поэта, нужно стать поэтом. «Грубых» душ Христос не желает иметь рядом с Собой. Христианин, пусть лишь тогда, когда любит, является поэтом, пребывает в поэзии. Поэтические сердца глубоко проникаются любовью, закладывают ее внутрь сердца, обнимают ее и глубоко чувствуют.

Пользуйтесь прекрасными мгновениями! — Просил Старец Порфирий. — Они располагают душу к молитве, делают ее тонкой, благородной, поэтичной. Проснитесь утром, чтобы посмотреть, как солнце встает из моря — все в багряной порфире. Когда вас воодушевляет прекрасное место, церковка, что — нибудь еще дивное, не останавливайтесь на этом, идите дальше, переходите на славословие за всю красоту, чтобы жить одним лишь Прекрасным. Все снято: и море, и купание, и пища. Радуйтесь всему. Все нас обогащает, все направляет нас к великой Любви, все нас приводит ко Христу.

Обращайте внимание на все, что создал человек: на дома, на здания, маленькие или большие, на города, на деревни, на людей, на их культуру. Спрашивайте, пополняйте свои знания обо всем, не оставайтесь равнодушными. Это будет помогать вам более глубокому изучению чудных свойств Божиих. Все это бывает хорошим поводом соединить нас со всем и со всеми.

Причины для благодарности и молитвы Господу предоставляются во всем. Живите среди природы, среди всего. Природа — это таинственное Евангелие. Но когда внутри человека нет благодати, тогда не поможет ему и природа. Природа нас пробуждает, но она не может привести нас в рай.

Духоносец — тот, кто имеет Духа Божия, замечает все, мимо чего проходит. Он весь — зрение, весь — обоняние. Все чувства живы, но живы в Духе Божием. Он иной. Он все видит и все слышит: видит птиц, камни, бабочку… Проходя мимо, чувствует все, аромат, например. Живет во всем: среди бабочек, пчел. Благодать делает его внимательным. Он хочет быть со всем вместе.

Что вам сказать? — замялся Старец. — Я пережил это, когда на Святой Горе меня посетила Божественная благодать. Помню, как соловей среди деревьев надрывался от пения, отводя крылья назад, чтобы иметь силы для пения. О, о, о! Если бы было возможно, я бы давал бы ему стаканчик воды, он отпивал бы из него так часто, чтобы утолять свою жажду… Почему надрывается соловей, почему? Но он сам радуется своему пению, ощущает его, поэтому и надрывается.

Лесные птицы меня очень вдохновляли. Съездите как — нибудь в Калисью, послушайте соловьев. Даже каменное сердце придет в умиление. Как не почувствовать, что ты — вместе со всем? Углубитесь в цель их существования. Цель поставлена им их Творцом. Целесообразность творения указывает на величие Божие, на Его промысел. У нас, людей, целесообразность Божия выражается различным образом. У нас есть свобода, есть рассудок.

Однажды я составил проект для здешнего хозяйства: сделать цистерну среди сосен и емкость на два кубометра воды для автоматической подачи воды. Пусть прилетают соловьи, которым очень нужна вода, мошки и мухи…

Как — то, когда я жил еще в Калисье, я вернулся в монастырь после болезни. Госпожа Мария, пастушка, пришла с осликом, чтобы привезти меня на нем.

По пути я ее спросил:

— Госпожа Мария, как там наши красоты, как луга, полевые цветы, бабочки, запахи и соловьи?

— Ничего нет, — говорит она мне.

— Как? Май месяц, и ничего нет?

— Ничего, — отвечает она.

Скоро мы окунаемся во все это, в цветы, благоухание, порхание бабочек.

— Ну вот, госпожа Мария, что ты теперь скажешь?