Эрнест Ренан - Апостол Павел

Римская провинция - Галатия, действительно, заключала в себе далеко не только ту страну, населенную галльскими авантюристами, центром которой был город Анцира. Это была искусственная единица, соответствовавшая временному объединению провинций, которое совершено было галатским царем Аминтой. После сражения при Филиппах и смерти Дейотара, Аминта получил от Антония Писидию, а затем Галатию, с частью Ликаонии и Памфилии. Август утвердил его во владении этими областями. В конце своего царствования (25 лет до Р. Хр.) Аминта кроме Галатии в собственном смысле владел еще Ликаонией и Исаврией до Дервии включительно, юго-востоком и востоком Фригии, с городами Антиохией и Аполлонией, Писидией и Киликией Трахейской. По смерти его все эти страны образовали одну римскую провинцию, за исключением Киликии Трахейской и памфилийских городов. Итак, провинция, носившая официальное наименование Галатии, по крайней мере во время первых цезарей, несомненно состояла из 1) собственно Галатии, 2) Ликаонии, 3) Писидии, 4) Изаврии, 5) Горной Фригии с городами Антиохией и Аполлонией. Так продолжалось долгое время. Столицей этого огромного пространства, содержавшего в себе почти всю центральную Малую Азию, была Анцира. Римляне охотно изменяли таким образом старинные географические границы, чтобы разъединить национальности и заглушить исторические воспоминания, и создавали произвольные административные группы, подобные нашим департаментам.

Павел для обозначения страны обыкновенно пользовался административным ее наименованием. Область от Антиохии Писидийской до Дервии, где он проповедовал евангелие, стала для него Галатией, а христиане этой области Галатами. Имя это осталось для него особенно милым. К иным из Галатских церквей он питал особенную нежность, а они больше всех чувствовали к нему личную привязанность. Память о дружбе и преданности, которые он нашел у этих добрых людей, была одним из сильнейших впечатлений его апостольской жизни. Были еще обстоятельства, укрепившие в нем память об этих днях. Во время пребывания Павла в Галатии он, по-видимому, страдал от тех припадков слабости или болезни, которым он часто был подвержен. Заботы и участие прозелитов сердечно тронули его. Гонения, которые им пришлось совместно перенести, окончательно укрепили между ними прочную связь. Таким образом незначительный ликаонский центр приобрел большое значение. Павел любил возвращаться к нему, как к первому своему творению; оттуда он взял себе позднее двух самых верных своих товарищей, Тимофея и Гая.

В течение четырех или пяти лет он таким образом отдавал себя целиком довольно ограниченному кругу лиц. В то время он меньше думал о тех больших, быстрых поездках, которые к концу его жизни стали у него почти страстью, нежели о том, чтобы основать и укрепить церкви, которые могли бы служить ему точкой опоры. Неизвестно, были ли у него в это время сношения с Антиохийской церковью, которая послала его на проповедь. Но в нем пробудилось желание увидеть вновь эту церковь-мать. Он решил отправиться туда, и в обратном порядке проследовал по маршруту, уже пройденному им. Оба миссионера вторично посетили Листры, Иконию, Антиохию Писидийскую; они снова остановились в этих городах, укрепляя верующих в вере, наставляя их в постоянстве и терпении, уча их, что только скорбями и можно войти в Царство Божие. Устройство этих далеких Церквей было, впрочем, очень несложно. Апостолы избирали в каждой из них старейшин, которые, после их отъезда, представляли всю власть их. Прощание бывало трогательное. Все постились, молились, а затем апостолы поручали верных Богу и отправлялись в путь.

Из Антиохии Писидийской апостолы снова пришли в Перг. На этот раз проповедь их, по-видимому, увенчалась здесь успехом. Города с процессиями, паломничествами и большими ежегодными празднествами часто оказывались благоприятной почвой для проповеди апостолов. Из Перга они в один день пришли в Атталию, крупный порт Памфилии. Тут сели на корабль, отправлявшийся в Селевкию, откуда они добрались до великой Антиохии, где они, пять лет тому назад, были осенены благодатью Божией.

Поле этой миссии было не особенно значительно. Оно заключило в себе Кипр, во всю длину его, и в Малой Азии ломанную линию приблизительно в сто миль. Это был первый пример такого рода апостольского путешествия; ничего не было подготовлено заранее. Павлу и Варнаве пришлось бороться с крупными внешними затруднениями. He надо представлять себе эти странствия путешествиями, напр., какого-нибудь Франсуа Ксавье или Ливингстона, которых поддерживали богатые общества. Апостолы, скорее, были похожи на рабочих-социалистов, пропагандирующих свои убеждения из кабачка в кабачок, чем на современных миссионеров. Ремесло их оставалось для них средством к добыванию необходимого; им приходилось останавливаться, чтобы заниматься им, сообразуясь с местностью, где они находили работу. Отсюда задержки, безделье, тысячекратная потеря времени. Но, несмотря на всякие большие препятствия, общие результаты эта первая проповедь дала громадные. Когда Павел сел на корабль, чтобы вернуться в Антиохию, - существовали уже церкви язычников. Был сделан великий шаг. Все такого рода факты, произошедшие раньше, не имели решающего значения. Их можно было все более или менее правдоподобно оправдать перед правоверными иерусалимскими евреями, утверждавшими, что обрезание есть необходимое приуготовление к исповеданию христианства. На этот раз вопрос был поставлен прямо. Выяснился также другой факт величайшего значения: это - прекрасная почва, которую Евангелие могло найти в некоторых народах, исповедывавших мифологические культы. Учение Иисуса, очевидно, должно было воспользоваться тем очарованием, которое имело до тех пор на благочестивых язычников. Еврейство, в особенности Малой Азии, очевидно, суждено было стать второй христианской землей. После бедствий, которым вскоре подвергнутся палестинские церкви, она станет главным очагом новой веры, театром важнейших преобразований последней.

Глава 3. Первое дело об обрезании

Возвращение Павла и Варнавы Антиохийская церковь встретила радостными кликами. Вся улица Сингона приобрела праздничный вид; собралась вся церковь. Миссионеры рассказали свои приключения и то, что сделал Бог через них. "Сам Бог, говорили они, отверз двери веры язычникам". Они рассказали о Галатских церквах, почти целиком состоящих из язычников. Антиохийская церковь, которая, с своей стороны, давно признала законность крещения язычников, одобрила их образ действий. Они оставались в Антиохии несколько месяцев, отдыхая от трудов и окунаясь снова в этот источник апостольского духа. В это время, по-видимому, Павел и обратил в христианство и взял себе в ученики, товарищи и сотрудники молодого человека, необрезанного, рожденного от родителей язычников, по имени Тита, которого с этого времени мы встречаем с ним.